Сага Гарри Поттера, стр. 157

— Риддикюлис! — прогремел голос Рона, и у паука отвалились ноги; тело покатилось как шар; Лаванда Браун с воплем отскочила в сторону, и шар подкатился к Гарриным ногам. Он поднял палочку и приготовился, но…

— Сюда! — вдруг громко позвал профессор Люпин, торопливо выбежав вперёд.

Щёлк! Паук-инвалид исчез. Примерно секунду все дико озирались, не находя вризрака. Затем увидели серебристо-белый шар, зависший в воздухе перед Люпином. Преподаватель довольно лениво произнёс: «Риддикюлис!». Щёлк!

— Давай, Невилль, прикончи его! — воскликнул Люпин, когда вризрак в виде таракана упал на пол к его ногам. Щёлк! Вернулся Злей. На этот раз Невилль ринулся к нему очень решительно.

— Риддикюлис! — завопил он, и Злей в платье с кружевами предстал ребятам лишь на долю секунды, потому что Невилль сразу же издал издевательское «Ха!», и вризрак взорвался, распался на тысячу крошечных клубочков дыма. Скоро дым рассеялся.

— Замечательно! — закричал профессор Люпин, а класс зааплодировал. — Великолепно, Невилль! Все молодцы!… Так, дайте-ка подумать… назначаю по пять баллов «Гриффиндору» за каждого, кто справился с вризраком — за Невилля десять, он сделал это дважды… и по пять за Гарри и за Гермиону.

— Я же ничего не сделал, — сказал Гарри.

— Вы с Гермионой правильно ответили на мои вопросы в начале урока, — беззаботным тоном ответил Люпин. — Очень хорошо, все молодцы, отличное занятие. Домашнее задание — будьте добры, прочитайте главу о вризраках и составьте краткий конспект… это к понедельнику. Вот и всё.

Оживлённо галдя, класс покинул учительскую. Гарри, однако, не мог разделить общего веселья. Профессор Люпин намеренно предотвратил его встречу с вризраком. Почему? Из-за того, что видел, как Гарри упал в обморок в поезде, и думал, что ему не выдержать? Он считал, что Гарри снова потеряет сознание? Никто, однако, ничего не заметил.

— Видели, как я управился с банши? — кричал Симус.

— А я с рукой? — перебивал его Дин, размахивая своей собственной кистью.

— А Злей в этой шляпе!

— А моя мумия!

— Интересно, а почему профессор Люпин боится хрустальных шаров? — задумчиво протянула Лаванда.

— Это самый лучший урок по зашите от сил зла за всё время, правда? — воскликнул Рон, когда они направились обратно в кабинет, забирать вещи.

— Похоже, он очень хороший преподаватель, — одобрительно отозвалась Гермиона. — Жалко только, что мне не дали встретиться с вризраком…

— Кем бы он стал для тебя? — ухмыльнулся Рон. — Домашней работой, за которую тебе поставили девять, а не десять?

Глава 8. Бегство Толстой Тети

В самом скором времени защита от сил зла стала любимым предметом для большинства учащихся. Один лишь Драко Малфой и его слизеринское окружение были плохого мнения о профессоре Люпине.

— Только взгляните, какие тряпки он на себя цепляет! — громким шёпотом восклицал Малфой, когда профессор проходил мимо. — Одевается, как наш бывший домовый эльф.

Никому другому не было дела до залатанной и потрёпанной одежды профессора Люпина. Главное, что у него на уроках всегда было интересно. Следующим после вризраков предметом для изучения стали красношапы, отвратительные гоблиноподобные создания, шныряющие повсюду, где когда-либо проливалась кровь — в подземельях замков, в рытвинах на полях былых сражений — и пугающие заблудившихся. От красношапов ребята перешли к каппам. Эти гадкие существа обитают под водой и похожи на покрытых чешуей мартышек с перепончатыми лапками, которые так и чешутся от желания задушить тех, кто случайно оказался в водоёме.

Гарри оставалось только пожалеть, что не со всеми предметами дела обстоят так же хорошо. Хуже всего приходилось на снадобьях. Злей последнее время пребывал в особенно мстительном настроении — понятно, почему. История о том, как вризрак принял обличье Злея и как Невилль нарядил его в одежды своей бабушки, распространилась по школе со скоростью лесного пожара. Злею, судя по всему, эта история не показалась забавной. При одном лишь упоминании о профессоре Люпине его глаза начинали угрожающе сверкать, а уж Невилля он обижал гораздо больше обычного.

Всякий раз Гарри с огромной неохотой шёл на занятия в душном кабинете профессора Трелани, где в течение мучительно-долгого времени приходилось расшифровывать расплывчатые образы и непонятные символы и при этом стараться не замечать, что при взгляде на него огромные глаза предсказательницы наполняются слезами. Профессор Трелани не нравилась ему, несмотря на граничащее с благоговением уважение, которым она пользовалась у большинства ребят из его класса. Парватти Патил и Лаванда Браун взяли привычку посещать профессора Трелани в её башне во время обеденных перерывов и всегда возвращались с таким видом, словно им свыше даровано тайное знание, что, естественно, раздражало до безумия. Ко всему прочему, они переняли манеру говорить с Гарри приглушёнными голосами, как будто он лежал на смертном одре. Никому по-настоящему не нравились занятия по уходу за магическими существами — после богатого событиями первого урока, все дальнейшие сделались до отвращения однообразны. Огрид потерял уверенность в себе. Теперь ребята проводили урок за уроком, изучая особенности ухода за скучечервями — самыми, пожалуй, неинтересными созданиями во всей вселенной.

— Кому, скажите на милость, может прийти в голову мысль ухаживать за ними? — воскликнул Рон однажды, после целого часа, в продолжение которого он заталкивал нашинкованные листья латука в скользкие глотки скучечервей.

В начале октября, однако, у Гарри появилось нечто для души, нечто настолько приятное, что оно компенсировало скуку на занятиях. Приближался квидишный сезон, и Оливер Древ, капитан команды «Гриффиндора», как-то в четверг организовал встречу, посвящённую обсуждению тактики игр в новом сезоне.

В состав квидишной команды входило семь человек: три Охотника, чьей задачей было забивать Кваффл (красный мяч размером с шайбу) в кольца противника, эти кольца находились на верхушках пятидесятифутовых шестов, стоявших на двух противоположных концах поля; двое Отбивал, оснащённых увесистыми клюшками для отражения атак Нападал (двух тяжёлых чёрных мячей, носившихся между игроками и атаковавших их); Вратарь, защищающий кольца; и Ищейка. Перед Ищейкой стояла самая трудная задача: поймать Золотого Проныру — крошечный крылатый мячик размером с грецкий орех. Поимка Проныры приносила команде дополнительные сто пятьдесят очков и почти всегда означала конец игры. Оливер Древ, крепкий семнадцатилетний юноша, учился уже в седьмом, последнем, классе «Хогварца». Когда в холодной раздевалке рядом с квидишным полем, над которым быстро сгущались сумерки, он обратился к членам своей команды, в его голосе сквозило тихое отчаяние.

— Это наш последний шанс — мой последний шанс — выиграть кубок, — обратился он к команде, расхаживая перед ребятами взад и вперёд. — В этом году я заканчиваю школу. Другой возможности у меня уже не будет.

— Вот уже семь лет, как «Гриффиндор» не выигрывает. Что поделаешь, нам сильно не везло — травмы — а в прошлом году отменили турнир… — Древ сглотнул, словно при одном воспоминании у него в горле образовался комок. — Но ведь мы с вами отлично знаем, что у нас самая — лучшая — команда — во — всей — школе, — при каждом слове он впечатывал кулак в ладонь другой руки, и в его глазах горел маниакальный огонь.

— У нас три великолепных Охотника. Древ указал на Алисию Спиннет, Ангелину Джонсон и Кэтти Бэлл.

— У нас два непобедимых Отбивалы.

— Оливер, шалунишка, мы краснеем, — хором запищали Фред и Джордж Уэсли, притворяясь, что смущены.

— Кроме того, у нас есть Ищейка, который не подвёл нас ни разу! — загрохотал Древ и обжёг Гарри взглядом яростного восхищения. — И ещё я, — добавил он, как будто только что вспомнил.

— Ты тоже очень хорош, Оливер, — сказал Джордж.

— Офигительно классный Вратарь, — сказал Фред.

— Мы знаем, — продолжал Древ, восстанавливая ритм своей речи, — что, последние два года, на квидишном кубке должно было стоять название нашего колледжа.