Учитель вранья, стр. 15
– Да что вы, в самом деле! – Тим начал уже сердиться. – Посмотрите, вот: у меня же руки, ноги, голова.
– То-то и замечательно! – ответил Учёный. – На тебя сбегутся смотреть все аристанские учёные, профессора, академики и даже студенты. Мы поместим тебя в музее, под специальное стекло.
– Ага, под стекло, – фыркнул Тим. – Ждите.
– Я знаю, кометы бывают ужасно строптивые, – вздохнул Учёный. – Ждёшь их в одном месте, они показываются в другом. И все тогда говорят, что учёные ошиблись, неправильно рассчитали. Нет, разве не видно: дело в самих кометах. Это они поступают неправильно. Ты пойми: ведь всё рассчитано заранее, по науке. Умножено, разделено. Причём столбиком. Потом проверено и поставлено пять. Красными чернилами. Ошибки быть не может. И потом, тебе так гораздо лучше, чем носиться непонятно зачем, непонятно в каком пространстве. Там же пусто и холодно. Разве нет? Скажи сама, откуда ты взялась? Раз ты такая умная, может, ты мне сама всё объяснишь? Может, ты лучше знаешь? Может, ты скажешь, что не с неба упала?
Тим открыл рот, чтобы ответить, но ничего не сказал. Он просто не знал, как объяснить своё появление.
– Вот то-то, – сказал Учёный. – Ты ведь не умеешь рассуждать, как я, логически.
– Как?
– Видишь, ты даже слова такого не знаешь. Это специальное учёное слово. Размышлять логически – значит связывать одно событие с другим, одну мысль с другой. И понимать, как всё получается и почему. Попробую тебе объяснить на простом примере. Допустим, я вышел на улицу без очков и простудился. Что из этого логически следует? А?
– Не знаю.
– Не знаешь? Вот то-то! А говоришь! Из этого следует, что очки предохраняют от простуды. Ставлю себе пять с плюсом. Вывод: чтобы не простудиться, надо носить очки. У настоящего учёного всё обдумано, всё рассчитано… Ой, – вспомнил он про что-то. – Подожди, мне сегодня надо ещё посчитать немного. Сколько времени потерял на пререкания с тобой… Семьсот миллионов двести девяносто пять тысяч два, семьсот миллионов двести девяносто пять тысяч три… – начал быстро бормотать он.
– Что это вы считаете? – спросил Тим.
– Подожди, не мешай. Семьсот миллионов двести девяносто пять тысяч четыре… Мне нужно досчитать до миллиарда. Я каждый день считаю по восемь часов с перерывом на обед. Семьсот миллионов двести девяносто пять тысяч пять…
– А зачем вы считаете?
– Как – зачем? Ещё никто в мире не досчитывал до миллиарда. Я буду первый. Семьсот миллионов двести девяносто пять тысяч шесть… Я много придумал такого, до чего никто другой бы не догадался. У меня знаешь сколько открытий и изобретений? Семьсот миллионов двести девяносто пять тысяч семь…
– Так много? – ахнул Тим.
– Нет, это я всё считаю. Ладно, сделаю перерыв. Всё равно ты меня отвлекаешь. Вот, смотри, какие я, например, придумал замечательные шашки. В них никто никогда не проигрывает.
– Как это?
– Гениально просто. В этой игре белые шашки ходят только по белым клеткам, а чёрные – только по чёрным. Они никогда не сталкиваются, понимаешь? Играй, пока не надоест, и никому не обидно. Ещё я придумал порошковую сухую воду.
– А это как?
– Ну, ты ведь знаешь, бывает сухое молоко, в порошке. Разведёшь порошок водой – и пьёшь настоящее молоко. Вот я придумал и воду такую. Очень удобно, особенно в путешествиях. Отправляешься, например, в пустыню, берёшь с собой вместо тяжёлой мокрой воды запас лёгкого сухого порошка. Не нужно никаких бочек.
– А чем потом разводить? – заинтересовался Тим.
– Это уже следующая проблема, я над ней как раз думаю. Но знаешь, какое открытие меня больше всего прославило? Я придумал, как загонять джинна в бутылку.
– А! – вспомнил Тим. – Какое же это открытие? Про это уже было в книжке. Надо его сначала перехитрить. Чтобы джинн сам вернулся в бутылку. А потом – раз! – и заткнуть пробкой!
– Раз – и заткнуть! – передразнил Учёный. – Так ты и перехитришь настоящего взрослого джинна! Сказки всё это. Начитался! Разве можно верить сказкам? Там всё враньё, причём совершенно ненаучное. По-научному делается так. Берётся совсем-совсем маленький джиннчик. Чтобы пролез в самое узкое горлышко. Потом горлышко закрываем, джинн в бутылке растёт, а выбраться уже не может. Понятно?
– Нет.
– Ну что взять с кометы? Что тебе непонятно?
– Непонятно, где достать такого маленького джиннчика.
– Опять, хоть пой, хоть стадай! Я уже тебе сказал: это теперь пусть другие ищут. Экспериментаторы. Или какие-нибудь завхозы. Не знаю, кто занимается обеспечением. Я учёный-теоретик, понимаешь? Моё дело – дать идею. То есть мысль. Вообще мне надоели твои вопросы. Занимайся своим делом, комета!
– Опять, хоть пой, хоть стадай, – сказал Тим. – Никакая я не комета.
– Знаешь, давай кончать пререкания. Хочешь, спросим кого угодно, первого попавшегося учёного, кто ты такой… такая… такое… тьфу, совсем запутался. Вон как раз идёт какой-то с бородой. Профессор, наверно. Пусть он тебе скажет.
Экзамен
Тим чуть не вскрикнул от удивления: перед ним был учитель вранья собственной персоной. Да ещё вдобавок с персоной Кис Кисыча. Но Антон Петрович приложил палец к губам, и Тим вспомнил уговор: ни при каких обстоятельствах не выдавать, что они знакомы. Даже умный пёс сделал вид, будто первый раз обнюхивает этого мальчика в полосатой майке и сандалиях на босу ногу.
– О чём у вас спор? – спросил учитель вранья важным голосом.
– Да вот, понимаете, – сказал Учёный, – это… этот… В общем, пришёл я сегодня, посмотрел в телескоп на комету, которая по моим расчётам как раз должна была упасть на Астрономическую поляну. Смотрю: действительно, лежит. Прилетела тютелька в тютельку, как я рассчитал. И оказалась, представляете, говорящей. Даже слишком, – добавил он и сердито посмотрел на Тима. – Она стала со мной пререкаться, возражать мне. Спорить, что вовсе она не комета. Как будто она умней меня и больше знает. Скажите ей, чтоб не спорила.
– Понятно, – сказал учитель вранья умным голосом (каким обычно говорят, когда не очень-то понимают). – Сейчас устрою вам экзамен. Чтоб выяснить, кто умнее.
– Какой такой экзамен? – возмутился Учёный. – Почему обоим? Вы что, профессор, что ли?
– Конечно, профессор, – соврал учитель вранья. – Разве не видно?
– Борода что-то маловата, – засомневался Учёный.
– У меня маловата? Да подлинней, чем у вас!
– Давайте померяем!
– Пожалуйста!
Они стали друг против друга и начали меряться бородами. Это было непросто, потому что Учёный оказался пониже ростом и борода у него была слишком запутанная. Антону Петровичу пришлось даже немного присесть. Получилось, что борода у него действительно чуть-чуть длинней. На полногтя.
– Длинней так длинней, – сдался Учёный. – Пожалуйста, задавайте вопросы. Только теоретические, чтоб ничего делать взаправду было не надо. Можете поспрашивать правила. Я всё знаю. Правила перехода через экватор, правила приёма солнечных ванн, правила охоты на летучих мышей. Пожалуйста.
– У меня свои вопросы, – сказал учитель вранья. – Поинтереснее. Вопрос первый, на сообразительность. Предположим, вы идёте по дороге. Ноги устали, а останавливаться некогда – потому что вы очень спешите. Как дать ногам отдых, при этом не останавливаясь?
– Я знаю, – поскорей поднял руку Учёный. – Очень просто. Надо перевернуться вниз головой и идти на руках.
– Неплохо, – согласился учитель вранья. – Правда, не очень удобно. Идти-то придётся затылком вперёд. А если по дороге дерево или яма? Не увидишь и – бух затылком! Ставлю за ответ пять с минусом. А ты что скажешь? – обратился он к Тиму.