Война за вечность, стр. 52

— Да, в самом деле, но только уже позднее, когда вступил в рейнджеры. Вплоть до этого момента различия между нами ничего не значили. В Младшей Академии все мы были равны.

— А среди молодых рейнджеров равенства разве не было?

— Возможно, и было, — ответил Лавин, неопределенно пожав плечами и поерзав в кресле, — но только не в подразделении молодого Прауда Фандана. Под его командованием все определяли суффиксы, и Фандины чистили обувь Фанданам.

Глаза Справедливой слегка прищурились; она прекрасно понимала проклятие Фандана.

— Увы, боюсь, что слова твои — правда. Система допускает злоупотребления. Эксцессы Овулы Бутте, например, имеют параллели среди Фанданов. Гордыня, высокомерная гордыня — это наша погибель. Однако оставим в стороне несправедливость… Решился бы ты в корне изменить свою жизнь, если бы имел право выбора? Чего бы тебе хотелось больше всего, о чем ты мечтаешь? Хотел бы, например, покинуть Фенрилль?

Мать Справедливая интересуется его мечтами? Говорит о рассеянии клана Фандан? О его поражении и бегстве с Фенрилля?

— Ну что же, я не знаю другой жизни, кроме как в наших долинах, однако мое образование не ограничивалось военным искусством. Нас заставляли много читать, осознавать наше место во Вселенной, в культуре человечества. В принципе да, я предпочел бы жить в мире, но у меня иной жребий. Мне выпало защищать принадлежащую клану Фандан Абзенскую долину, и я буду делать это до последнего.

Внезапная страстность Лавина удивила Справедливую.

— Нельзя воспринимать все так болезненно, мой молодой генерал… Такие мысли — романтизм, который мы не можем себе позволить. Нужно иметь ясную голову, если мы хотим проложить себе дорогу в будущее, когда повсюду — мрак неизвестности и опасность.

Однако ты говорил честно! Хорошо, именно этого я и ожидала, Лавин Фандин. Я также предпочла бы жить в мире, однако прежде мы должны пройти через этот кризис. Я верю, что на выходе нас ждет желанный мир и конец этого конфликта. Но как ты сейчас относишься к истиннорожденным? Ты не обижаешься на нас?

— Немного. Я обижаюсь на молодого Прауда за его упрямство и агрессивность и за всех тех, кого я потерял из-за него.

— Конечно, но ведь твоя ненависть не распространяется на всех нас.., или по крайней мере среди нас есть и те, кто тебе симпатичен?

Она почувствовала, как в его мозгу сформировался вопрос, однако времени было мало, и ей пришлось прервать паузу:

— А что, если я скажу тебе, что ты был рожден с генами Фандана? И что ты истинный Лавин Фандан — истиннорожденный Фандан — и что твой суффикс неверен?

Лавин уставился на Справедливую. Это предположение в корне противоречило всем его представлениям о самом себе.

— Это правда, мой дорогой, ты — истиннорожденный. Но тебя пришлось спрятать — слишком много врагов на этой планете, не только прибрежные подонки. Так что твое рождение держалось в секрете, а твои настоящие родители ничего не знали о тебе. Поступить по-другому — значило подвергнуть тебя смертельной опасности. Скажу лишь, что твой предшественник был убит в первый же год пребывания в военной Академии.

В его сердце черным дымом поднялась завеса беспричинного страха. Он никогда и не подозревал, что сможет узнать своих родителей. Всегда предполагалось, что его родословная утрачена, и только в клане, только в Матери Справедливой он может найти источник воодушевления. Теперь фундамент зашатался, и весь мир перевернулся вверх тормашками.

— Моя мать, мой отец, кто они? Они живы? Справедливая опустила глаза. Об этом заводить разговор было пока что еще рано.

— К сожалению, сейчас не позволяют обстоятельства, однако, когда придет время, ты узнаешь обо всем и тогда, возможно, простишь нас. И поймешь, почему было необходимо поступить именно так.

Он горько улыбнулся, почувствовав, что к горлу подступает комок. По щекам потекло что-то мокрое, взгляд затуманился.

— Похоже, тебя обеспокоили эти известия. Тебе трудно?

— Нет, — взмахнул он рукой. — Я должен поблагодарить вас, я знаю — это изменило столь многое в моей жизни, что…

— Вот, выпей еще чаю.

Она налила ему вторую чашку. Им всем приходилось проходить через нечто подобное, и одним это было гораздо труднее, чем другим. Но очень существенной она была — вторая фаза перед окончательным пониманием. И все же она могла попытаться провести его сквозь эти подводные камни, несмотря на то что времени оставалось очень мало. Она поняла, что он должен оказаться более ранимым, чем другие. Его крайняя прямолинейность — качество, отличавшее его военную карьеру, — и острота, сравнимая разве что с заточенным лезвием кифкета и позволявшая ему достигать такой высочайшей сосредоточенности, теперь угрожали ему. Его могло так заклинить на, этом вопросе, что он просто разорвется на куски в поисках ответов там, где их нет. По крайней мере: таких, которые можно бы ему сейчас дать.

Хотя Справедливая планировала хорошо, но еще предстояло сделать очень многое, столько, что самому главному ее человеческому объекту будет не до самоанализа. Она включила голопроектор и вызвала карту южных долин.

— Смотри внимательно, я еще многое должна тебе рассказать…

Глава 17

Как раз в тот момент, когда Справедливая совещалась с Лавином в горе Гато, обширный комплекс из туннелей, фортов и тропинок вокруг них кипел, как потревоженное гнездо хитина. Пустели хитиновые школы, военная Академия, промышленные и научно-исследовательские объекты. Упаковывались легкое оборудование, машины и память компьютеров, которые требовалось спрятать в тайниках, все остальное — даже замечательных лошадей Гато — придется бросить.

К югу потянулись нескончаемые колонны фейнов и людей. Многие радовались путешествию, давно мечтая увидеть великий лес. Многие с горечью думали о накопленном добре, оставленном неведомому врагу, хотя их и утешала мысль о том, как их далекие потомки будут рассказывать повесть о Великом Походе Фанданов. Элан военной организации Фандана по-прежнему находился в добром здравии, и все чувствовали доверие друг к другу — и бойцы, и командиры.

Их встретил пароход «Лютер Фандан», за которым тянулась цепочка барж. Долгий поход вниз по течению реки Лютер должен был, по всей видимости, стать для него последним.

Беженцы направились на запад, затем повернули на юг и вскоре достигли водопада Маделина — конечной точки маршрута «Лютера Фандана», Ниже каскада порогов и стремнин воды реки Лютер сливались с водами Ирурупуп. Лес над водопадом был типично альпийским и состоял преимущественно из джиковых деревьев и зарослей глоб-глоба.

Ниже водопада местность совершенно преображалась. Посреди вечного тумана высилась роща гигантских деревьев трехсотметровой высоты, закрывавших небо миллионами листьев в форме сердечка. Ниже по течению росли лишь эти деревья, от гор и вплоть до далекого океана земля была покрыта их мощными корнями. Это были айеирл, дерево мира Сустава Радости, и за всеми ними неусыпно приглядывали гигантские стражи — вудвосы.

Два дня Флер приходилось нести, но на третий она надела зеленую униформу Фандана, которую прихватила для нее Армада, и сделала первые неуверенные шаги. Лихо заломив зеленую непромокаемую шляпу и сделав все от нее зависящее, чтобы казаться прогуливающейся, а не ковыляющей, она выбралась из палатки.

На следующий день ей намного полегчало, хотя и чувствовала себя она более усталой и разбитой, чем на борту звездолета «Гермес» во время первого, долгого и ужасного, периода ускорения. Она шла пешком почти все утро и села верхом лишь после категорического приказа доктора Олантера. Он также непрерывно понуждал ее есть свежее мясо — в огромных количествах.

— Когда углубимся в лес, придется перейти только на вяленое, — пояснил он ей, — так что вы должны получить его как можно больше, пока есть такая возможность.

— Знаете, доктор, я ведь вегетарианка, — слабо сопротивлялась Флер.

— Это все, конечно, очень хорошо, — высокомерно произнес Олантер, — но я ведь говорю о вашем здоровье. Вам нужны белки, а если получать их только из растительной пищи, быстро поправить здоровье вам не удастся. Кроме того, в лесной чаще нездоровая атмосфера. Мы, разумеется, будем ежедневно принимать альвостерин, чтобы избежать заражения микозом крови — эта зараза может убить человека менее чем за сутки. И не забывайте про насекомых. Фенрилльские мухи прокусывают даже одежду, так что, как бы вы хорошо ни защитились, сражения с местными бактериями и вирусами не избежать. К счастью, у нас есть хорошие препараты, и, кроме того, человеческое тело можно приучить вырабатывать необходимые для защиты антитела, но на это нужно время, а вы пока еще очень слабы. Так что от мясной диеты не отвертеться.