Война за вечность, стр. 43

Первый септ занял позиции на левом фланге, усилив уже расположившиеся в лесу пикеты. Космические пехотинцы могли форсировать Эббл либо здесь, на мелководном участке, либо отправиться вниз по течению, к мосту. Лавин был уверен, что они выберут прямой путь. Конечно, перепрыгнуть мелкие ручейки не составило бы для космических пехотинцев никакого труда, однако сейчас Эббл вздулся и даже здесь превратился в широкую и глубокую реку, неудержимым потоком несущуюся к слиянию со своей сестрой — рекой Абзен.

Лавин подсчитал, что им предстояло удерживать космических пехотинцев всего несколько минут — затем в небе появятся его самолеты, поскольку орбитальным истребителям придется выйти в космическое пространство для дозаправки. Застигнутые на открытой местности, космические пехотинцы оказались бы под угрозой полного уничтожения.

— Вот они идут, — объявил Рва.

Он зарылся в яму под деревом и выставил из-под перевитого корня спаренные стволы «келчворта» девяностого калибра. Вдруг показались металлические фигуры в камуфляжной окраске, парящие в длинных высоких прыжках над самыми кронами деревьев на противоположном берегу реки.

Лавин быстрым шагом обошел курсантов, приказывая им держаться во что бы то ни стало, ободрил артиллеристов, испытующе оглядывая при этом наметанным глазом каждую позицию. Времени зарываться в землю уже не оставалось, и нужно было с максимальной пользой для себя использовать рельеф местности. Пробегая мимо них, он чувствовал на себе напряженные взгляды. День выдался теплым и солнечным, однако до бушующего урагана смерти оставались лишь считанные секунды. Напряжение сковало всех, словно силовое поле.

— А теперь держитесь, — предупредил он их негромким, нехорошо поставленным голосом. — Стрелять только наверняка, целиться в забрало шлема или в стык воротника. Это самые уязвимые места. Беречь боеприпасы — чего в начале боя кажется навалом, к концу может оказаться слишком мало.

Уверенный голос Лавина успокоил новичков, и они вновь устремили взоры на запад.

— Отлично, теперь целиться наверняка, они пойдут прямо через мелководье. Для этого им придется сосредоточиться у Сторожевой скалы в середине потока, так что основной огонь направьте туда.

Космические пехотинцы бросились вперед, оставив позади спасительную маскировку зеленого леса. На открытой местности неуклюжие фигуры, осторожно ступавшие по скользким камням отмели, перемещались медленно и стали уязвимы. И тогда со склонов горы на них обрушилась стена огня, и звуки стрельбы слились в один сплошной рев, на фоне которого выделялось лишь мелкое стрекотание «келчворта» и разрывы вакуумных снарядов полевой артиллерии.

Ничего подобного пехотинцы не ожидали — они так быстро продвигались вперед, не встречая отпора, что, видимо, уже полагали, что так и будет до самой цели.

Обороняющиеся вели плотный огонь, и на такой дистанции каждое прямое попадание из штурмовой винтовки было как удар мула копытом. Очень быстро броня пехотинцев покрылась выбоинами и царапинами от прямых попаданий и рикошетов. Пули «келчворта» были еще менее приятны и могли вывести из строя даже солдата с броней Шнисса.

Офицеры пехотинцев быстро оценили ситуацию, и отряд отступил под прикрытие леса, запросив поддержку с воздуха, а тем временем позиции Фандана принялись обстреливать минометным огнем боевых роботов. Однако для подхода орбитальных истребителей с любого из больших кораблей требовалось не меньше тысячи двухсот секунд. За это время защитники вполне могли поднять в воздух свои самолеты вертикального взлета, и тогда скорость продвижения пехотинцев стала бы черепашьей.

Космические пехотинцы вновь пошли вперед, пытаясь подавить огневые точки противника огнем из винтовок и гранатометов. Однако при первых же разрывах мин Лавин отвел артиллеристов от гребня горы, оставив на позициях лишь нескольких наблюдателей, но, как только пехотинцы добрались до Сторожевой скалы в середине течения, приказал всем вернуться обратно.

Теперь интенсивность огня обороняющихся еще более возросла. Когда пехотинцам удалось наконец достичь противоположного берега, по ним открыли огонь стальными снарядами мобильные масс-ускорительные пушки. Их кумулятивные снаряды, попадая в броню под прямым углом, разбивали ее, как яичную скорлупу. Уже двое пехотинцев упали навзничь, пораженные бронебойными снарядами насмерть. Еще один получил очередь из «келчворта» прямо в забрало шлема. Другой оступился, упал в воду и был смыт быстрым течением, прежде чем сумел подняться на ноги. К полю боя приближалось множество самолетов.

Потеряв четырех человек убитыми, одного — пропавшим без вести и имея еще двоих бойцов с поврежденными скафандрами, командир отряда вынужден был отдать приказ об отступлении в запасной район сосредоточения. Пока машины Фандана господствовали в небе, пехотинцы вынуждены были ползти под сенью деревьев. Движение было очень медленным, однако в конце концов потрепанные и удрученные неудачей коммандос, собравшиеся вместе, увидели яркую звезду, вспыхнувшую среди дня в западной части неба — с «Гагарина» стартовал шаттл, который должен был их забрать.

Лавин со смешанными чувствами наблюдал за их уходом.

— Господин? — произнес Рва вопросительным тоном.

— Нам удалось остановить их, но это просто везение, — пояснил Лавин, указывая на ликующую толпу юнцов. — Что, если бы эти ребята всего лишь на сутки задержались в горах?

О других обстоятельствах, более зловещих, он не стал упоминать. Если бы противник был лучше прикрыт с воздуха, все они давно уже были бы мертвы.

Подбежали артиллеристы, радостно крича и распевая его имя, и Лавин позволил им несколько минут повеселиться.

Глухой удар и последовавший за ним грохот, от которого содрогнулась земля, оповестили бойцов, что шаттл оторвался от земли, а орбитальные истребители снова принялись утюжить Треснувшую Скалу.

Лавин поднял руки. Радостно веселящаяся толпа постепенно затихла.

— Ну что же, сегодня мы одержали победу — здесь, на отмели Битараф. Но не будем обманывать себя — все могло закончиться совсем по-иному. Нам повезло благодаря, во-первых, рельефу местности и отсутствию у противника поддержки с воздуха — во-вторых. И кроме того, у нас были три артиллерийские установки — это оказалось решающим.

Он обвел глазами бойцов, и его охватил гнев при мысли об убитых, хотя потери его отряда и были незначительны.

— Борьба еще только началась. Мы должны сохранять оптимизм и держать оружие наготове. А теперь на максимальной скорости — к мосту через Эббл.

Через несколько мгновений он находился уже на борту аппарата, уносившего его к Треснувшей Скале.

Глава 14

Известие о битве повергло хитиновую биржу Побережья Эс-икс в панику. Как только на следующий день двери распахнулись, народ заполнил биржу до предела. Все контракты были расторгнуты, торги о долгосрочных поставках отменены, хитин не продавал никто — ни за какие деньги. Курсы ценных бумаг и акций компаний, боевых отрядов и синдикатов рухнули вниз. В середине дня Куермвер, по лицу которого ручьями струился пот, сидел в кабинете Джона Фримена над завывающей внизу толпой брокеров. Выражение лица президента биржи было мертвенно-бледным. «Нью-билдинг», в котором размещалась биржа вот уже столетие, не видел в своих стенах ничего подобного. Личные сбережения президента, вложенные в ценные бумаги боевых отрядов, мгновенно обесценились; он был разорен. Куермвер отчаянно пытался докричаться до президента, погруженного в трясину собственных мыслей. Джон Фримен должен был действовать, пока не разорились все остальные.

Невзирая на протесты помощника Фримена, в кабинет вошли Рекс Сонгбриг и Асгуд Вит. Они сели рядом с Куермвером и совместными усилиями принялись приводить Фримена в чувство.

За пять минут до полудня потрясенный Фримен вышел из кабинета к колоколу, и биржа была закрыта. Брокеры отчаянно дрались с сотрудниками биржи, но двери закрылись, и работа биржи досрочно прекратилась.