Черный охотник (сборнник), стр. 93
Прежде чем снаружи раздались выстрелы, Алан поднялся по лестнице и через мгновение стоял, склонившись над скрюченным телом старого эскимоса.
— Идем вниз! — приказал он. — Надо приготовиться к бегству через погреб.
Он дотронулся до лица Соквэнны, а потом в нерешительности, ощупывая тело в темноте, рука Алана легла на сердце старика. В груди старого воина не слышалось трепета или биения жизни. Соквэнна был мертв.
Ружья людей Грэйхама снова открыли огонь. Залп за залпом ударялся в дом, когда Алан спустился по лестнице. Он слышал, как пули влетали через щели и окна, и быстро направился к погребу, чтобы укрыться в нем.
Но он был несказанно ошеломлен, когда увидел, что Мэри Стэндиш вернулась в дом и дожидается его.
Глава XXVI
Изумленный и в первое мгновение сбитый с толку неожиданным появлением Мэри, Алан стал у двери, которая вела в погреб, устремив взгляд на бледное лицо девушки и совершенно не обращая внимания на ураганный обстрел дома. Тот факт, что она не ушла с Киок и Ноадлюк, а вернулась к нему, внезапно наполнил душу Алана ужасом. Дорогие минуты, ради которых он сражался, были потеряны, драгоценное время, выигранное переговорами с Росландом, пропало даром.
Она прочла неудовольствие на его лице и поняла, какой опасности он подвергал себя; выскочив наверх, она схватила его за руку, чтобы стянуть за собою в погреб.
— Неужели вы могли думать, что я уйду? — сказала Мэри голосом, уже не дрожавшим от волнения. — Вы не должны желать, чтобы я оказалась трусихой. Мое место здесь, с вами.
Алан не мог ничего ответить под взглядом глаз, обращенных на него. Сердце его отошло, но что-то подступило к горлу.
— Соквэнна умер. Росланд лежит там, убитый под белым флагом. В нашем распоряжении осталось не много минут.
Он смотрел на четырехугольник света — выход из погреба в ложбину. Один он еще мог надеяться выбраться из дому через это отверстие и продолжать борьбу. Но вместе с ней это было бы напрасной попыткой.
— Где Киок и Ноадлюк? — спросил он.
— Они в тундре и бегут к горам. Я сказала им, что вы велели мне вернуться. Когда они начали сомневаться, я пригрозила, что отдамся сама в руки врагов, и тогда они послушались меня. И… Алан… в лощине серый туман и мгла…
Она прижала его руки к своей груди.
— В этом-то и наше единственное спасение, — ответил Алан.
— А вы рады, хоть немного рады, что я не убежала без вас?
Даже в этот момент нежная улыбка заиграла на ее губах, а в голосе послышался шутливый упрек. Величие ее любви, доказательством которой служил ее поступок, заставило Алана ответить правду.
— Да, я рад. Странно, но я счастлив в эти минуты. Если они дадут нам четверть часа…
Он быстро направился к четырехугольнику света и первым вылез в густой туман. Дождь, продолжавший чуть моросить, был еле заметен. Пули, визжа, проносились над его головой в сырой мгле. Пылающее здание освещало открытое пространство вокруг дома Соквэнны, усиливая тьму в ложбине. Через несколько секунд Алан и Мэри, держась за руки, стояли уже под покровом тумана, скрывшего узкий ход.
Внезапно выстрелы стали носить беспорядочный характер, а вскоре совсем прекратились. Алан этого не ожидал. Люди Грэйхама, взбешенные и возмущенные смертью Росланда, сразу бросятся теперь к дому. Едва эта мысль пронеслась в его голове, как он услышал быстро приближавшиеся крики, шум шагов и удары чем-то тяжелым по забаррикадированной двери. Через минуту-две их бегство будет обнаружено, и толпа людей перережет им путь.
Мэри потащила его за руку.
— Поспешим, — торопила она его.
То, что произошло потом, казалось девушке полным безумием. Ибо, крепко сжимая ее руку, Алан повернул назад и полез по склону, как бы прямо навстречу врагам. Сердце Мэри внезапно затрепетало от страха, когда они почти вошли в круг, освещенный пожарищем. Как тени, проскользнули они под более темное прикрытие строений загона. Только очутившись там, Мэри поняла значение их рискованного плана. Люди Грэйхама уже проникли в ложбину.
— Когда они заметят нашу хитрость, будет уже слишком поздно, — взволнованным голосом прошептал Алан. — Мы направимся к расщелине. Смит и пастухи должны прибыть через несколько часов. А когда они…
Подавленный стон прервал его. В нескольких шагах от них лежала скрюченная от боли фигура человека, прижавшегося к воротам загона.
— Это раненый, — прошептала Мэри после маленькой паузы.
— Надеюсь, что это так, — безжалостным тоном ответил Алан. — Будет большим несчастьем для нас, если в нем осталось достаточно жизни, чтобы предупредить товарищей о нашем бегстве.
Тон его голоса заставил девушку задрожать. Казалось, что милосердию нет больше места здесь, а позади них были дикари. Когда они пробирались в тени загона, она снова услышала стон раненого.
Туман начал рассеиваться, небо прояснилось. Мэри могла только теперь лучше видеть Алана. Они подошли к узкой тропинке, по которой они уже однажды бежали сегодня ночью; она простиралась вдаль, подобно тонкой темной ленте. Но едва они успели добраться до этого места, как неподалеку раздался выстрел. За ним последовал второй, потом третий, а затем послышался крик. Это был не громкий крик. В нем было что-то напряженное, призрачное и все-таки Алан и Мэри отчетливо слышали его!
— Раненый, — произнес Алан с ужасом в голосе. — Он сзывает других. Я должен был убить его.
Он шагал так быстро, что девушка бежала рядом с ним. К ней вернулись былая решимость и выносливость. Она без труда дышала и все ускоряла шаги, подгоняя Алана. Они шли вдоль целого ряда холмов, за которыми находились ивы и пруд. Достигнув конца холмов, они остановились, чтобы передохнуть и прислушаться. Уши Алана, привыкшие разбираться в ночных шорохах тундры, уловили слабые звуки, которых не слышала его спутница. Раненому удалось привлечь внимание своих товарищей, и преследователи рассыпались по равнине позади них.
— Можете вы бежать дальше? — спросил он.
— Куда?
Он показал ей рукой. Девушка устремилась впереди него. Ее темные волосы, рассыпанные волной по плечам и спине, начали отливать блеском при усиливающемся свете. Если еще раньше, чем они достигнут расщелины, мгла тумана и облаков рассеется, уступив место проблескам наступившего дня, то ему придется сражаться на открытом месте. Будь рядом с ним Смит, Алан приветствовал бы возможность вступить в открытый бой с врагами. В просторной тундре нашлось бы много удобных мест, откуда можно легко отражать нападение. Но присутствие девушки пугало его. В конце концов, ведь она была та, кого преследовали эти люди. Он, лично, прямого отношения к делу не имел. С него большего не могли взять, чем его жизнь, и он готов был с ней расстаться, как расстался Соквэнна. А ее ждал невыразимый ужас гнусной любви Грэйхама. Если бы только удалось им достигнуть расщелины и скрыться среди скал, — о, тогда они смогут смеяться над шайкой скотов Грэйхама! А скорая расправа наступит тогда, когда явятся Смит и пастухи.
Алан посмотрел на небо — оно быстро прояснялось. Даже в низинах туман начал растворяться. А в тех местах, где он уже рассеялся, показался слабый розоватый свет. Заря занималась. Солнце посылало золотые лучи сквозь разрываемую понемногу завесу мрака, пока что скрывавшую еще от него тундру. На расстоянии ста шагов предметы уже не казались больше призрачными.
Девушка, не останавливаясь ни на секунду, продолжала бежать; она легко с удивительной скоростью подвигалась в том направлении, которое указал ей Алан. Ее выносливость была изумительна. Алан знал, что она, не нуждаясь в вопросах, догадывается о том, что происходит позади них. Внезапно она остановилась, закачалась, как тростинка, и, наверное, упала бы, если бы Алан не успел подхватить ее.
— Великолепно! — воскликнул он.
Она лежала у него на груди, с трудом переводя дыхание. Ее сердце бешено колотилось.
Они подошли к краю неглубокого оврага, конец которого находился на расстоянии полумили от расщелины. На это прикрытие, до которого им удалось добраться благодаря выдержке Мэри, и рассчитывал Алан.