Черный корабль, стр. 4
Глава 3
Чартерный лимузин, добродушно урча, мчался по нескончаемому, узкому, как кишка, тоннелю. Пассажиры — два человека и пожилой фейн — сидели понурившись, всем своим видом демонстрируя мучительный разлад с окружающим миром. Да и с чего было радоваться? На душе и так скверно, а тут даже из окна не на что посмотреть — на поверхность они почти не выезжали.
Чоузен Фандан сидел с застывшим лицом, глядя прямо перед собой, до сих пор не веря, что все это происходит с ним, а не с его менее удачливым двойником. Флер Фандан мрачно косилась на отражения, мелькающие на оконных стеклах. Спереди от ее сына темнела внушительная фигура Рва, восьмидесятилетнего фейна, до сих пор ни на минуту не расстававшегося с оружием. Он служил живым напоминанием о тех далеких днях, когда каждый горец держал возле себя телохранителя из фейнов и фейны вступали друг с другом в смертельные схватки, отстаивая честь кланов.
Гнев, закипающий во Флер, направил ее мысли в привычное русло. Ох уж эти фейны — неисправимые романтики и мистики…
«…милый, милый старикан Рва, я просто обязана положить этому конец. Пойми, мсее из мсее: тебе давно пора сменить боевое снаряжение на серую накидку и оставить моего сына в покое».
Флер тяжело вздохнула. Да, ситуация безнадежная. Чоузен, кажется, готов теперь возненавидеть всех и вся, включая собственную мать. Подумать только — насколько крепкие узы связывают его с этим фейном! Удастся ли их разорвать? Да и хочет ли она этого по-настоящему?
«Все равно я не допущу, чтобы мой сын стал объектом каких-то темных пророчеств. Он — обычный девятнадцатилетний юноша, который слишком долго бродил по лесам. Пора ему познать жизнь собственной расы…»
Она украдкой бросила взгляд на Чоузена. Как не похож он на себя в этом скафандре военно-космических сил…
И все равно это лучше, чем размахивать детским кифкетом — подарком фейнов.
Старое, изборожденное морщинами лицо мсее вдруг встало у нее перед глазами.
— Не верю, что ты способна на такое. Ведь его появление предсказали давным-давно. Сейчас, когда приближается всеобщий конец, друг фейнов обязательно должен остаться с нами и закончить исследования.
…Всеобщий конец.., вот оно — одно из этих нелепых пророчеств, которые вызывают в среде фейнов такое брожение. В последнее время она слышала эти слова все чаще и чаще. А ведь если разобраться, все это — обыкновенное суеверие, глупая выдумка, подхваченная молвой.
…Мой мальчик — не друг фейнов, он обыкновенный девятнадцатилетний парнишка, которому так не хватает человеческого общения.
Лимузин, мягко стрекоча, миновал жилую зону и влился в поток машин, мчащихся в космический порт.
Рва смотрел в окно остановившимся взглядом. Старик размышлял о грядущей гибели расы фейнов, представлявшейся ему все более отчетливо, до самых мельчайших деталей. Мысль, что гибель неизбежна, каждый раз приводила его в ужас. Сидящий сзади от него Чоузен видел, как напряглось мощное тело фейна. Свернулся в тугое кольцо жесткий хвост, шерсть вздыбилась, уши встали торчком и стали беспокойно вздрагивать. От мысли, что он, возможно, видит старого мсее в последний раз, к горлу подступил комок. На глаза навернулись слезы, и, боясь их обнаружить, Чоузен сидел, не поворачивая головы.
Мелькающие огоньки тоннеля остались позади. Они выехали на просторную площадку перед воротами терминала, где уже собралась порядочная толпа.
Чоузен с горечью подумал, что родителям просто не хватает научного образования. Поэтому они и не видят мощный потенциал, заложенный в его проекте. Никто до него не вел таких всеобъемлющих наблюдений в биосфере, при которых даже на изучение микроорганизмов уходят десятилетия. Попробуй им втолкуй, насколько важно продолжать работу сейчас, при жизни Рва, от которого он уже почерпнул столько ценных сведений.
Мал с отцом были одержимы одной-единственной мыслью: «очеловечить» его. Как это сделать? Да очень просто. Отправить на два года в космос, в компании молодых дурней с побережья, вчерашних выпускников колледжей.
Заманчивая перспектива, что и говорить!
Мрачный как туча, он вылез из лимузина, закинул на плечо сумку и отправился к контрольному посту. Когда мать заговаривала с ним, Чоузену каждый раз приходилось пересиливать себя, чтобы не ответить грубостью.
К счастью, в терминале царила обычная суета. Сотни людей сновали мимо них, сидели на полу, беспокойно прохаживались возле пропускных пунктов. На станцию «Красная Луна» отправлялся один шаттл за другим, и ни одно посадочное место не пустовало. Все хотели попасть туда до прибытия «Ганди», нового корабля Фенрилльского космического флота. Кроме того, аэропорт был забит реактивными лайнерами, доставлявшими пассажиров из Южного Города, Прибрежного Города и других более мелких поселений.
Вспомнив про «Ганди», он затосковал еще больше. В довершение всего ему предстоит представлять горные кланы на скучнейшей официальной церемонии с банкетом.
Чоузен легко отыскал своих соплеменников. Благодаря традиционной одежде горцы-воины заметно выделялись среди нарядных жителей побережья. С ними тоже был фейн — этот могучий Играк, телохранитель Эрвила Сприка, уже продирался к ним сквозь толпу. А за ним и сам Эрвил. Завидев его, Чоузен издал мучительный стон.
— Удачи вам, молодой человек, — сказал Сприк, протягивая огромную, твердую, как камень, ладонь, и едва уловимая улыбка забрезжила на его холодном лице.
— До свидания, — ответил Чоузен и тут же залился краской — можно было придумать и что-нибудь поумнее.
Чоузен долго обнимался с Рва, потом, словно выполняя тягостную обязанность, чмокнул мать и направился к воротам.
— Что-то не слишком бодро он выглядит, — заметил Сприк.
— Да, он сейчас обиделся на весь свет. И почему с подростками всегда так трудно найти общий язык? У Чоузена впереди такая долгая жизнь, а он никак не может простить мне этих двух несчастных лет.
Тут она заметила на себе грустный, укоряющий взгляд Рва.
— Рва, ради Бога, не нужно… Он ведь мой сын, а не персонаж твоих пророческих видений. Пора уже оставить его в покое.
Но древний фейн по-прежнему смотрел на нее с нескрываемой печалью. Установилось тягостное молчание, и Флер с испугом представила, что вот сейчас Рва откинет голову назад и зайдется в похоронном вое. Один старый фейн уже устроил как-то подобную сцену. Подумать только, они до сих пор носят с собой боевое снаряжение. Какая дикость! Нет, ей просто необходимо поговорить с Лавином. Пусть он немедля отправит Рва в отставку.
Но никакого похоронного воя не последовало. Не издав ни единого звука, мсее пошел, держась в полушаге от нес, прилично подстраиваясь к человеческой поступи.
Поросший бледно-серой шерстью Играк был па дюйм повыше Рва — чем страшно гордился — и с необычайно длинными конечностями. У старого Рва мускулы уже стали дряблыми, живот раздулся — верные признаки преклонного возраста, но на Играка он смотрел бесстрашно, даже с некоторым вызовом.
«Эх, задал бы я тебе… — подумал про себя старый фейн. — С кифкетом можно выделывать такие штуки, что тебе, желторотому птенцу, даже и не снились. И не только с кифкетом…»
Играк же почтительно склонил голову.
— Вот о ком до сих пор говорят в нашей долине. Долго еще не забудут там твое мастерство. Рва из Брелкилка.
Польщенный Рва широко улыбнулся.
— Приятно видеть молодого фейна, воспитанного должным образом. Жаль, что у нас в долине Абзен их нечасто теперь встретишь.
— А фейн Сприков рад найти себе друга в Абзенской долине.
Отыскав свободное место возле большого окна, они стали наблюдать, как к шаттлу прикрепляют баллоны-подъемники. Они были похожи на огромную серебристую птицу, угнездившуюся в металлической ладони стартовых двигателей-бустеров. Чуть позже баллоны стали медленно подниматься над космодромом, увлекая шаттл в безоблачное небо. На высоте двадцати пяти километров надобность в подъемниках отпадет, тогда из них выпустят газ, и в дело вступят стартовые двигатели.