Боевая форма, стр. 7
Дарнэ знал толк в хорошей еде и при каждой встрече приглашал Грикса то на обед, то на ужин, а иногда на то и на другое вместе.
– Лейтенант Грикс, добро пожаловать к нам. – Дарнэ, зная Грикса, не стал протягивать ему руку: тот всегда держал себя с капитаном весьма сдержанно. – Надеюсь, сегодня мы придем к взаимопониманию, – продолжал Дарнэ, масляно улыбаясь. – Я уверен, что вас ждут куда более важные дела – перестрелки, сражения и все такое прочее. Ведь вы, лейтенант, и ваша команда – настоящие герои нашего времени.
Криво улыбнувшись, Грикс сообщил капитану, что намерен провести инспекцию всех до единой стартовых площадок, добавив при этом, что он и его подчиненные хорошо вооружены и вряд ли у них найдется свободное время для обеда.
Капитан Дарнэ судорожно сглотнул застрявший в горле комок. Вытащив рацию, он сообщил помощникам, что будет сопровождать лейтенанта Грикса во время инспекции стартовых площадок, начиная с площадки номер один.
Отключив связь, Дарнэ представил себе, какую панику вызовет эта короткая информация. Придется куда-то спрятать огромное количество багажа и убрать с глаз подальше персонал, не имеющий удостоверений. Да, денек обещал быть трудным!
5
«Ходунок» сжигал последние крохи водородного топлива, когда наконец сполз со склона в узкое, с нависшими стенами ущелье, что прорезало базальтовый бок горы. На первый взгляд, ничто не таило в себе опасности. Карни переключил компьютер в режим анализа поступающих изображений и не обнаружил ничего подозрительного.
И все же бдительность не помешает, решил он. Ведь это был последний тайник на пути домой, в Болдовер. Карни специально устроил тайник в этом ущелье, так как южная часть парка стала местом далеко не безопасным. Сотни бандитов прочесывали окрестности Бельво-Сити, охотясь на поставщиков наркотического зелья, и тайник с горючим мог легко превратиться в идеальное место для засады.
Вездеход плелся вниз по склону, то и дело застревая. Его баки были практически пусты.
Карни заколебался. Еще пятьдесят метров, и он у цели. Не выдал ли он себя? Похоже, нет. Карни двинул машину вперед. По дну ущелья, извиваясь среди камней и обломков породы, бежал узкий ручеек. Подрезанный северный берег образовал неглубокую пещеру. Канистры с топливом Карни зарыл в черный песок у стены. В самом дальнем углу пещеры, сливаясь по цвету с темными сланцевыми стенами, стояла едва различимая палатка Карни. Ее нельзя было разглядеть с высоты, даже с вершины каньона, собственно, ниоткуда, только со дна ущелья.
Все выглядело будто бы нормально. «Ходунок» вполз под утес, и его мотор, тихо кашлянув, окончательно заглох.
У Карни будто камень свалился с души, он даже присвистнул. Вот мы и добрались, детка. А теперь посмотрим, как нам снова подзаправиться.
Карни Уокс открыл кабину и выпрыгнул наружу. Наконец-то можно было немного размяться, потянуться, сделать парочку наклонов и помахать руками.
К бедру Карни был пристегнут пистолет, снятый с предохранителя. Обращаться с оружием Карни умел. Он постоянно носил с собой «пушку», громадный «магнум» пятьдесят пятого калибра. Пуля, выпущенная из этой «игрушки», без труда пробивала армейский бронежилет. Как-то раз Карни с одного выстрела сразил напавшего на него гигантского краба.
Вокруг по-прежнему все было тихо, компьютер молчал; видимо, и впрямь в тайник никто не наведывался.
Карни вытащил из кабины «ходунка» небольшую саперную лопатку, выкопал канистры с горючим и присоединил шланги к горловинам топливных баков.
Пока заливалось горючее, Карни прогулялся вниз по ручью к тому месту, где поток обрывался двадцатиметровым водопадом и исчезал под кронами деревьев ниже по склону. Сквозь просеку в зарослях кряжистых сосен открывался великолепный вид на реку Элизабет и дальше на просторную долину Бельво.
Высоко в небе, справа от Карни, кружились несколько стервятников. А дальше на север вершина за вершиной тянулись хребты Блэк-Рукса: Эбнер, затем гора Изобилия и далее неясный силуэт пика Крюк Ворона.
Карни мучила жажда. Он вспотел, проголодался и испытывал настоятельное желание помыться. Но больше всего ему хотелось просто-напросто постоять, прислушиваясь к мышечным ощущениям, и вдоволь надышаться горным воздухом.
Открывшийся перед ним вид был весьма впечатляющим. Рассуждая философски, следовало признать, что, хотя работенка его и становилась все опаснее, одновременно она давала возможность посетить красивейшие уголки планеты. Здесь, в горах, воздух быт так упоительно чист, солнце светило так ослепительно ярко, а деревья так мило что-то нашептывали друг' другу под легким дуновением ветра, что Карни хотелось вдохнуть в себя всю прелесть окружающего мира. Настроение его нарушило не предвещавшее ничего хорошего странное жужжание. Карни посмотрел вверх.
На поляну, где он стоял, прилетела огромная, в дюйм длиной, красная муха и, привлеченная запахом человеческого пота, принялась кружить над Карни.
Он медленно двинулся по ущелью назад к своей палатке. Укусы этих чертовых здоровенных мух были жутко болезненными. Собственно говоря, это не мухи, а летающие крабы величиной с колибри, они пили кровь точно так же, как колибри пьют нектар. Их укус напоминал укол небольшой иглы. После укуса вскакивал волдырь размером с теннисный шарик, лечить который приходилось не одну неделю.
Красная муха кружила по каньону, по запаху отыскивая свою жертву. Карни пятился, пытаясь нащупать за спиной стену утеса.
Радостно жужжа, муха метнулась на Карни, и ему пришлось отмахнуться кулаком. Муха зажужжала опять, на этот раз сердито, и воинственно выпрямила свой сантиметровый хоботок. Затем снова устремилась к жертве. Когда она спустилась ниже, Карни отбил ее атаку ногой. Муха описала круг, а потом совершила еще одну попытку. На этот раз Карни промахнулся, муха тоже: он присел, а отвратительное насекомое прожужжало мимо него и в сторону. Карни бегом бросился к палатке. Но последние метры ему пришлось ползти под нависшей скалой. И тут раздалось триумфальное жужжание. Эта чертова тварь села ему на шею. Карни замотал головой и попытался рукой смахнуть ее с себя. Удалось: он ощутил рукой прикосновение ее тельца, и вновь раздалось сердитое жужжание. Но Карни уже юркнул в палатку и плотно запахнул полог. Было слышно, как муха с разгона ударилась о стенку палатки. С завидным упорством она продолжала биться о ткань входа. Содрогаясь от ужаса, Карни наблюдал, как ужасное жало пронзило полог палатки. Карни обмяк, ему стало плохо, от страха скрутило живот.
Внезапно Карни ощутил, как к его затылку прикоснулся холодный металлический предмет, и чей-то низкий голос заговорил ему прямо в ухо:
– Только не дергайся, дружище. Руки за спину, или мне придется снести тебе голову. А уж тогда я не торопясь обыщу всю твою поклажу.
Карни протяжно застонал. Опять он вляпался! Он готов был поспорить, что трюк с красной мухой – дело рук бандитов. Дуло пистолета сильнее уперлось ему в затылок.
– Живо!
Карни подчинился. На его запястьях щелкнули наручники, а из кобуры у него вытащили пистолет.
– А теперь выходи наружу.
– Эй, послушайте, там ведь эта чертова муха, – Одно дело потерять бабки, но чтобы эта чертова муха попила кровушки – уж слишком!
– Знаю, знаю, – усмехнулся тот, кто был за его спиной. – Смелей вперед, парень, я обо всем позабочусь.
Вход в палатку открылся, и Карни вытолкнули наружу. Над просекой, все так же жужжа, кружила красная муха.
Обернувшись, Карни разглядел человека, так ловко заарканившего его. В душе у него все оборвалось – он попал в лапы к Безумному Ягу. Это был легендарный спейстаунский бандит – широкоскулый мерзавец китайско-кавказского ( Вообще-то, для антропологов слово Caucasian обозначает человека белой расы, но в данном случае, возможно, бандит китайско-кавказского происхождения вполне соответствует замыслу автора. (Прим. ред.)) происхождения. Карни частенько доводилось встречать его в знаменитых барах городка, вроде «Токси» и «Кайзера». Ягу обычно заваливал туда в компании таких же, как он, мерзких типов – своих подручных. Впрочем, сам Ягу никогда не принимал наркотиков. Человек старомодный, он предпочитал выпивку и женщин.