Бегущий в Лабиринте. Трилогия, стр. 71

Чак дернулся назад и глянул на Томаса. В глазах мальчишки плескался такой дикий страх, что у Томаса чуть не разорвалось сердце. И в этот момент он принял решение.

– Чак, ты пойдешь со мной и Терезой, – произнес юноша безапелляционным, не терпящим возражений тоном.

Чак быстро посмотрел на разразившуюся впереди битву.

– Но… – Он запнулся.

Томас понимал, что Чак испытал безумное облегчение, хотя и стыдился в этом признаться.

Он попытался сохранить достоинство мальчика, поэтому немедленно добавил:

– В Норе Гриверов нам потребуется твоя помощь на случай, если там окажется одна из этих тварей.

Чак быстро кивнул. У Томаса снова сжалось сердце. Желание вернуть Чака домой целым и невредимым охватило его еще сильнее, чем прежде.

– Отлично, – сказал он. – Хватай Терезу за другую руку – и вперед.

Чак, изо всех сил пытаясь сохранить внешнее спокойствие, сделал, что было сказано. Томас отметил, что мальчик при этом не произнес ни слова – вероятно, впервые в жизни.

– Им удалось создать проход! – закричала Тереза у него в мозгу так пронзительно, что юноше показалось, будто ему в голову вбивают клин.

Рука девушки указывала вперед, на образовавшуюся в центре коридора узкую брешь. Глэйдеры сражались отчаянно, стараясь оттеснить гриверов к стенам.

– Быстро! – крикнул Томас.

Он рванулся вперед, увлекая за собой Терезу и Чака. Выставив перед собой ножи и копья, они со всех ног помчались по наполненному криками коридору в самую гущу кровавой битвы.

К Обрыву.

Вокруг разыгралось настоящее побоище. Подстегиваемые адреналином, глэйдеры бились как львы. Человеческие вопли, лязг металла, рев моторов, протяжные подвывания гриверов, жужжание пил, щелканье клешней и мольбы о помощи – все эти звуки отражались от стен оглушительным эхом, сливаясь в жуткую какофонию. Все смешалось – окровавленные тела людей, серые туши чудовищ, блеск стали. Томас старался не смотреть по сторонам, а лишь вперед – в узкий проход, пробитый глэйдерами.

И даже теперь, пока они бежали, Томас вновь и вновь повторял про себя слова кода – ПЛЫВИ, ПОЙМАЙ, КРОВЬ, СМЕРТЬ, ТУГОЙ, НАЖМИ. Им оставалось преодолеть всего каких-то несколько десятков футов.

– Меня что-то полоснуло по руке! – вскрикнула Тереза.

Едва Томас это услышал, как тут же почувствовал, что ему в ногу вонзилось нечто острое. Он даже не оглянулся, чтобы дать отпор. Его охватили сомнения в удачном исходе предприятия; словно бурлящий мутный водоворот, они затапливали сознание, подтачивали волю, тащили на дно, заставляя отказаться от борьбы. Но он переборол себя и продолжил двигаться к цели.

Впереди, футах в двадцати от них, показался Обрыв, за которым зияло пустотой темно-серое небо. Увлекая за собой друзей, юноша бросился вперед.

По обеим сторонам от них кипело сражение, но Томас заставил себя не оглядываться и не обращать внимание на призывы о помощи. Внезапно прямо у них на пути вырос гривер. В клешнях он удерживал какого-то парня – Томас не разглядел его лица, – который, пытаясь высвободиться, яростно колол ножом толстую, похожую на китовую, шкуру чудовища. Томас, не останавливаясь, отпрыгнул влево и снова помчался вперед. Едва миновав гривера, он услышал у себя за спиной истошный душераздирающий вопль, который мог означать лишь одно: глэйдер потерпел поражение и встретил мучительную смерть. Некоторое время крик не утихал, разрывая воздух и заглушая все остальные звуки битвы, потом ослабел и смолк. У Томаса сжалось сердце при мысли, что несчастный мог быть кем-то, кого он хорошо знал.

– Беги, не останавливайся! – крикнула Тереза.

– Да знаю! – проорал Томас, на этот раз вслух.

Кто-то промчался мимо него, пихнув в сторону. Справа, вращая дисками пил, приближался гривер, но оттолкнувший Томаса глэйдер атаковал монстра двумя длинными пиками, отвлекая на себя. Раздался звон и лязг металла, и между человеком и монстром завязалась жестокая драка. Удаляясь, Томас слышал, как глэйдер кричит ему вслед одни и те же слова. Что-то о том, что Томас обязан защитить себя. Это кричал Минхо. В его голосе слышалось отчаяние и нечеловеческое напряжение.

Томас несся во весь опор.

– Один чуть Чака не зацепил! – завопила Тереза. Ее голос прокатился в голове оглушительным эхом.

За ними устремлялись все новые и новые гриверы, но глэйдеры неизменно спешили на помощь. Уинстон, который подобрал лук и колчан Алби, яростно пускал рои серебристых стрел во все движущееся, что не было человеком, правда, больше промахивался, чем попадал в цель. С Томасом поравнялись несколько не знакомых ему глэйдеров. Они на ходу отбивали тянущиеся металлические конечности своими жалкими деревяшками, запрыгивали на чудовищ и атаковали. Шум битвы – удары, лязганье, крики, предсмертные стоны, жужжание моторов, звон пил, свист клинков, скрежетание шипов по каменному полу, мольбы о помощи – достиг крещендо и стал почти невыносимым.

Вопя от ужаса, Томас продолжал бежать, пока они не оказались у Обрыва. Он остановился у самого края так резко, что Тереза с Чаком налетели на него со спины, и все трое едва не полетели в бездонную пропасть. В долю секунды Томас окинул взглядом Нору. О ее местоположении можно было догадаться только по стеблям плюща, которые тянулись к ней по воздуху и внезапно исчезали в пространстве – Минхо с парой бегунов заранее перебросили туда сплетенные веревки, привязав их концы к лозам плюща, которые оплетали стены. Теперь шесть или семь плетей уходили от каменного края стен к квадратному проходу, невидимо парящему в воздухе, и резко обрывались в пустоте бездны.

Надо было прыгать. Однако Томас колебался. Слыша за спиной жуткие звуки сражения и глядя на иллюзорную дыру внизу, он испытал очередной приступ животного страха, но мгновенно взял себя в руки.

– Тереза, ты первая.

Он решил прыгать последним, чтобы убедиться, что ни ее, ни Чака не схватят гриверы.

Как ни странно, Тереза не медлила ни секунды. Она быстро стиснула руку Томаса и плечо Чака и «солдатиком» прыгнула с Обрыва, в полете выпрямив ноги и прижав руки к телу. Томас, затаив дыхание, наблюдал, как девушка пролетела прямо в участок неба, обозначенный веревками, и мгновенно исчезла. Как по волшебству, словно ее и не существовало.

– Охренеть!.. – воскликнул Чак. Прежняя сущность мальчика, кажется, начала прорываться наружу.

– Лучше и не скажешь, – бросил Томас. – Ты – следующий.

Чак и пикнуть не успел, как Томас крепко схватил его под руки за туловище.

– Оттолкнись ногами, а я тебя подброшу. Готов? Раз, два, три! – Он крякнул от усилия и подбросил мальчика в воздух.

Чак с визгом полетел в пропасть, но немного промахнулся мимо цели и ударился животом и руками о невидимые края Норы. Однако его ноги все-таки попали в портал, и он скрылся внутри. Храбрость Чака растрогала Томаса; в его сердце что-то шевельнулось. Он понял, что привязался к мальчишке. Полюбил, как родного брата.

Юноша подтянул лямки рюкзака и покрепче зажал в правой руке самодельное копье. От ужасных звуков позади кровь стыла в жилах. Стало мучительно досадно от невозможности помочь глэйдерам. Просто сделай, что должен! – приказал он себе.

Собравшись с духом, Томас уперся копьем в пол, оттолкнулся левой ногой от самого края Обрыва и прыгнул, полетев сначала вперед, а затем вниз, в сумрачную пропасть. Он прижал к себе копье, выставил ноги вперед, целясь носками в невидимое отверстие, напряг тело.

И нырнул в Нору.

Глава пятьдесят седьмая

Едва Томас пересек невидимую границу, как кожу ему обожгло волной ледяного холода. Сначала он почувствовал ее пальцами ног, а затем, скрывшись в Норе полностью, – всем телом, словно провалился сквозь тонкую корку льда в замерзающую воду. Мир вокруг потемнел. Томас ударился подошвами об идеально гладкий пол, но, поскользнувшись, не удержался на ногах и повалился назад, прямо в объятия Терезы. Они с Чаком помогли ему удержать равновесие. Только каким-то чудом Томас не выколол никому из них глаз своим копьем.