Базил Хвостолом, стр. 24

Глава 12

Лессис развила ураганную деятельность, чтобы противостоять раскрытой угрозе, и центром этого урагана стало стойло в Драконьем доме. Теперь у нее не оставалось сомнений, что зеленый дракон из Троата, Смилгакс, был участником заговора против престола Марнери.

Между Драконьим домом, Новициатом и Сторожевой башней бегали с поручениями драконопасы. Еще двоих отослали за носилками, и они перенесли бесчувственного Релкина в Сторожевую башню, в покои Лессис.

Заклятие было снято, но Лессис предполагала, что последствия окажутся затяжными, и хотела внимательно понаблюдать за подростком. Были отправлены донесения лорду-камергеру и в Новициат. Город Марнери был готов подняться по первой тревоге.

Как только послание доставили Виурис, она встала, оделась и, помотав головой, чтобы прогнать сон, поспешила к башне. Тем временем юная Лагдален разбудила старую каргу Азулею на улице Больной Утки.

Азулея костерила ее до тех пор, пока не услышала имени Лессис из Валмеса.

Поведение ее сразу же изменилось.

— Так ты прибыла с поручением от самой Лессис? — сказала старуха, от испуга выкатив глаза.

— Да, это для леди в сером.

— Тогда входи и не трать зря времени. Мы должны тотчас взяться за дело.

Лагдален вошла и стала осторожно рассматривать полосатого кота на окне.

Тот неподвижно уставился на улицу. Азулея перехватила взгляд девушки.

— Ты не разбудишь старика Тузелу, девочка. Он сосредоточился на более высоких материях.

— Простите, но я всегда думала, что он мертв и набит опилками.

— Мертв? Старый Тузела? Ха-ха, это здорово! Когда-нибудь я расскажу ему это, если он надумает проснуться, когда я еще буду жива. Мертв! Ха!

Следом за старухой Лагдален прошла в глубину лавки. Здесь Азулея принялась изучать сморщенный плод. Она отделила от него небольшие чешуйки и стала рассматривать их под микроскопом известной фирмы Фешдорна из Кунфшона.

Лагдален лишь недавно уяснила значение этого имени, когда на занятиях в Новициате они начали изучать микроструктуры природных объектов и учитель принес им такой же микроскоп, только гораздо меньших размеров. Он также был изготовлен Фешдорном, и учитель с гордостью поведал классу, что это есть «подлинный оптический инструмент Фешдорна, а у него они самые лучшие».

Наблюдение через увеличительную трубу открыло такие чудеса, что у Лагдален поменялось представление о мире.

После двадцати минут изучения плода и нескольких подробных рисунков на листе белого пергамента Азулея принялась листать огромную книгу, которую она вытащила с полки, забитой подобными томами.

— Что ж, теперь нам известно достаточно, чтобы предположить, что это какая-то марь, вопрос в том, какая именно. Это широко распространенное семейство, и хотя большинство растений ядовито, я ни разу не слышала о таком, что было бы зловредно для драконов.

Она поджала старческие губы и перевернула еще пару страниц.

Лагдален смотрела за ней с большим интересом.

— Красная марь, красная марь, вот оно, — старуха ткнула в книгу длинным пальцем. — Любимый плод для злодейского варева, требуемого для черного колдовства.

Лагдален почувствовала, как во рту у нее пересохло. Значит, это работа врага. Прямо здесь, в Марнери.

Азулея продолжала бормотать.

— Разумеется, яд есть во всех растениях. Все они необычайно ядовиты.

Дай-ка взглянуть. Так, есть ложный чернобыльник, известный как красная марь Золотого Галла. Маленькая щепотка убивает человека, а чайная ложка — лошадь. Но драконы? Драконы — такие стойкие звери. Нужен сильный яд, чтобы на них подействовал.

Она перелистнула еще страницу.

— Ага, вот это ближе к делу. Пурпурная красная марь, киноварная красная марь… Да, вот оно. Зеленая красная марь. О, какая зловредная штука. Ядовита для людей, но не всегда, а у драконов вызывает умственное расстройство, паранойю, боязнь призраков, причем на всю жизнь.

Азулея подняла голову и мрачно покачала головой.

— Для лошадей и слонов тоже ядовита. Какая гадость.

— А противоядие существует? — спросила Лагдален, ужаснувшись при мысли, что дракон так и останется в паранойе до конца дней своих.

— Что?

Кажется, Азулея погрузилась в раздумье.

— Противоядие!

— Да! — Азулея вернулась к жизни. — Да, есть, я уверена, но от этого противоядия можно и умереть. Я бы сказала, шанс один из пятидесяти. Но самое важное — дракон не должен спать по меньшей мере шесть часов после того, как примет противоядие.

Лагдален изумленно смотрела на Азулею, пока та занималась ступкой и пестиком, разминая какие-то хрупкие черные листья. Старуха смешала их с белым порошком, затем высыпала все в горшочек с горячей водой.

В конце концов она отдала горшок Лагдален.

— Возьми и дай выпить дракону. Это очистит его от яда. Но он обязательно должен двигаться, иначе в его теле образуется другой яд и убьет его.

Заметив, как изменилось лицо Лагдален, старая карга пожала плечами.

— Это единственно возможное противоядие! Скажешь Лессис из Валмеса мои слова, девочка, поняла?

Вернувшись на холодный ночной воздух, Лагдален сделала глубокий вдох. Она завернулась поплотнее в плащ и как могла быстро побежала по темным улицам обратно в Драконий дом.

Несколько минут спустя она уже стояла, переводя дыхание, разрумянившаяся от спешки, перед Лессис, пока та рассматривала маленький горшочек и его содержимое.

Одно дело — достать противоядие от красной мари, совсем другое — запихнуть его внутрь упирающегося дракона. Как они ни старались, Лагдален и Лессис не сумели уговорить бредящего Базила проглотить содержимое горшка.

В конце концов Лагдален отнесла послание могучему Вастроксу. В послании Лессис просила помощи у драконьего чемпиона.

Вастрокс спал и поднялся неохотно. Что-то бурча по-драконьи, гигант прошествовал за Лагдален в нижние помещения Драконьего дома.

Он обнаружил, что молодой отважный кожистоспинник, которого он видел двумя днями ранее доблестно сражавшимся без хвоста до самого конца схватки, теперь превратился в груду трясущегося под одеялом желе. Удручающее зрелище.

Чуть позже чемпион заметил стройную женщину со светлыми волосами в простом сером балахоне.

— Я ищу Лессис из Валмеса, — раскатисто рыкнул он.

— Это я, — сказала женщина.

— Вы одеты совсем не так, как важные персоны. Лессис улыбнулась.

— При моей работе лучше не выделяться. Вастрокс внимательно разглядывал ее. Он что-то слышал о Лессис из Валмеса, но редко встречался с сестрами из Службы Провидения и не был готов увидеть женщину столь бесцветной внешности и неопределенного возраста. И все же от нее распространялась несомненная аура силы.

— Что здесь произошло? — спросил Вастрокс. Лессис вкратце объяснила, и Вастрокс приподнял угол одеяла. Базил испустил жуткий вой и прижался от страха к стене, где вдруг сменил поведение и превратился в рычащего, шипящего, загнанного в угол зверя.

Вастрокс, присвистнув от отвращения, отступил. Он обратился к груде под одеялом по-драконьи. Груда затряслась, но ничего не ответила. Вастрокс снова окликнул собрата. Тогда груда ответила:

— Вы меня не проведете! Уходите! И заберите всех голубых червяков!

— Голубых червяков?

— Он и раньше о них говорил, — сказала женщина. — Все кишмя кишит голубыми червями.

Вастрокс глотнул воздуха. Вновь обратился к Базилу.

Базил скорчился и зарычал.

Лессис беспокоилась, как бы Смилгакс не узнал, что заговор раскрыт, поэтому Вастрокс сразу послал за Геруном, Талбо и Фенсинором. Эти драконы были старшими в легионах и по рангу почти равны Вастроксу.

Вастрокс кратко обрисовал им положение и отправил их задержать Смилгакса и взять под стражу — если потребуется, то и в цепях. Трех драконов сопровождала Лессис — ей надо было задать Смилгаксу ряд не терпящих отлагательства вопросов.

Лагдален было велено оставаться с Базилом и дать знать, когда его уговорят принять лекарство от ядовитого дурмана, свернувшего ему мозги набекрень.