О чем молчат ангелы, стр. 5

– Придурок? – громко прочитал Патч, опираясь на кий. – Рак легких? Это, должно быть, предсказание?

Я помахала листком в воздухе.

– Предполагаю, ты делаешь свой вклад в обстановку. Сколько сигар за вечер? Одну? Две?

– Я не курю, – звучало искренне, но я не купилась.

– Хм, – я положила листок между черным и фиолетовым шарами. Дописывая «определенно сигары» на третьей строчке, я случайно задела локтем фиолетовый.

– Ты портишь нам игру, – сказал Патч, улыбаясь.

Я поймала на себе его взгляд и не удержалась от короткой ответной улыбки.

– Надеюсь, не в твою пользу. Твоя главная мечта?

Я гордилась этим вопросом, потому что я знала, что он поставит его в тупик. Придется подумать.

– Поцеловать тебя.

– Не смешно, – сказала я, глядя ему в глаза и, слава богу, не заикаясь.

– Нет. Но ты покраснела.

Я села на край стола, пытаясь выглядеть непринужденно. Скрестила ноги, чтобы было удобнее писать на коленях.

– Ты работаешь?

– Да. Помощником официанта в «Границе». Лучший мексиканский ресторан в городе.

– Религия?

Он не удивился этому вопросу, но и не обрадовался.

– Я думал, ты задашь пару вопросов, а ты уже на четвертом.

– Религия? – повторила я тверже.

Патч задумчиво провел рукой по подбородку.

– Не религия… культ.

– Ты принадлежишь к культу?

Только сказав это, я поняла, что удивилась, а не следовало бы.

– Так сложилось, что мне как раз требуется здоровая женщина для жертвоприношения. Я планировал сначала втереться к ней в доверие, но если ты уже готова…

Улыбка резко исчезла с моего лица.

– Ты меня не впечатляешь.

– Я еще даже не начинал.

Я соскользнула со стола и встала перед ним. Он был выше меня на целую голову.

– Ви сказала мне, что ты старше нас. Сколько раз ты заваливал биологию? Один? Два?

– Я не назначал Ви своим представителем.

– То есть ты отрицаешь, что заваливал биологию?

– Нет, я просто не ходил в школу в прошлом году.

По его глазам было видно, что он насмехается надо мной. Но это придавало мне только больше решительности.

– Ты прогуливал?

Патч положил кий на стол и поманил меня пальцем. Я не подошла.

– Хочешь, расскажу секрет? – спросил он тихо. – Я никогда до этого не ходил в школу. Хочешь еще один? Оказалось не так скучно, как я ожидал.

Он лгал. Все ходят в школу. Это положено по закону. Он лгал, чтобы вывести меня из себя.

– Ты думаешь, что я тебя обманываю, – сказал он, чуть улыбаясь.

– Ты никогда не ходил в школу? Если это правда, в чем я сомневаюсь, то что тебя заставило пойти туда в этом году?

– Ты.

По моему телу прошел сигнал к панике, но я сказала себе, что именно этого Патч и добивается. Я не собиралась отступать и попыталась изобразить раздражение. Хотя все-таки потребовалось несколько секунд, чтобы голос вернулся ко мне.

– Это не настоящий ответ.

Видимо, он сделал шаг вперед, потому что в какой-то момент оказалось, что нас разделяет лишь жалкий тоненький слой воздуха.

– Твои глаза, Нора. Твои холодные, серые глаза совершенно неотразимы. – Он наклонил голову так, будто бы хотел рассмотреть меня под другим углом. – И эти убийственно пухлые губы.

Испугавшись не его комплиментов, а скорее своей положительной реакции на них, я шагнула назад.

– Все, довольно. Я ухожу.

Но как только я произнесла эти слова, я поняла, что это неправда. Я чувствовала, что хочу сказать что-то еще. Перебирая запутанный клубок мыслей в голове, я пыталась найти то, что рвалось наружу. Почему он был так насмешлив, почему вел себя так, будто я это заслужила?

– Такое ощущение, что ты многое знаешь обо мне, – сильно преуменьшила я. – Даже больше, чем нужно. Ты знаешь, что сказать, чтобы я почувствовала себя неуютно.

– Ты упрощаешь мне задачу.

Во мне вспыхнула злость.

– То есть ты признаешь, что делаешь это специально?

– Что «это»?

– Провоцируешь меня.

– Скажи «провоцируешь» еще раз. Когда ты это говоришь, твои губы выглядят так провоцирующе.

– Мы закончили, можешь продолжать свою партию.

Я схватила кий со стола и сунула ему в руки. Он не взял.

– Мне не нравится сидеть с тобой за одной партой, – сказала я. – И мне не нравится работать с тобой в паре. И твоя снисходительная улыбка. – Мой подбородок задрожал. Это случается, когда я говорю неправду. Мне стало интересно, лгала ли я сейчас. И если это было так, я бы с удовольствием себя пнула. – Ты мне не нравишься, – сказала я настолько убедительно, насколько это было возможно, и снова протянула ему кий.

– Я рад, что тренер посадил нас вместе, – ответил он. Я заметила, что слово «тренер» он произнес с иронией, но не могла найти скрытый смысл. На этот раз он взял кий.

– Я работаю над тем, чтобы это исправить, – отрезала я.

Патчу это показалось настолько смешным, что он широко улыбнулся. Приблизившись ко мне, он вынул что-то из моих волос до того, как я успела отступить назад.

– Кусочек бумаги, – объяснил он и кинул его на пол.

Когда он поднимал руку, я успела кое-то заметить на его запястье. Сначала я подумала, что это татуировка, но, приглядевшись, поняла, что это красновато-коричневое, слегка неровное родимое пятно, похожее по форме на кляксу.

– Не самое удачное место для родимого пятна, – сказала я, немного расстроившись тому, что нас что-то объединяло. Ведь мой шрам был практически на том же месте.

Патч непринужденно, но решительно опустил рукав до запястья.

– Ты бы хотела, чтобы оно было в более интимном месте?

– Я бы его вообще не хотела. – Мне показалось, что это прозвучало как-то не так, поэтому я попыталась еще раз. – Мне все равно, есть оно у тебя или нет. – И еще раз: – Мне плевать на твое родимое пятно, и точка.

– Еще вопросы? – спросил он. – Или, может, комментарии?

– Нет.

– Тогда увидимся на биологии.

Я хотела сказать, что он меня больше никогда не увидит, но не хотела второй раз за день брать свои слова обратно.

Поздно ночью меня разбудил какой-то треск. Я лежала, уткнувшись лицом в подушку и не двигаясь, все чувства настороже. Моя мама уезжала в командировку как минимум раз в месяц, поэтому я привыкла спать одна, и мне уже несколько месяцев не чудились крадущиеся шаги за дверью спальни. По правде говоря, я никогда не чувствовала себя в одиночестве. Сразу после того как отца застрелили в Портленде, когда он покупал подарок маме на день рождения, в моей жизни появилось странное чувство присутствия. Как будто кто-то смотрел со стороны на мир, в котором я живу. Сначала меня пугало это призрачное присутствие, но ничего плохого не происходило, и мой страх ушел. Я начала думать, что в этом был какой-то высокий смысл. Может быть, это дух моего отца. Обычно эта мысль меня поддерживала, но сегодня это было не так – присутствие было леденящим.

Чуть повернув голову, я заметила тень на полу. Я резко перевела взгляд на окно, где ярко светила луна, чтобы понять, что отбрасывало эту тень. Но там ничего не было. Я вжалась в подушку и сказала себе, что это было всего лишь облако, проплывшее мимо луны. Или мусор, которым играл ветер. Но все же мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоился пульс.

К тому времени, как я осмелилась встать с кровати и посмотреть в окно, двор перед домом был тихим и пустым. Единственным, что нарушало тишину, был скрежет веток деревьев о крышу и стук моего сердца.

Глава третья

Тренер МакКонахи стоял у доски, продолжая о чем-то гудеть, но мое сознание было далеко от перипетий науки.

Я была занята придумыванием причин, почему Патч не может быть моим соседом, составляя список на обратной стороне старого теста. Как только закончится урок, я предъявлю тренеру свои аргументы. «Отказывается от сотрудничества, – написала я. – Не проявляет интереса к коллективной работе».

Но больше всего меня беспокоило то, чего не было в списке. Мне казалось зловещим расположение родимого пятна Патча, вдобавок меня напугал ночной инцидент с окном. Не скажу, чтобы я прямо подозревала Патча в том, что он меня преследует. Но было сложно не обращать внимание на то, что я почти точно видела кого-то у своего окна всего лишь через несколько часов после встречи с ним.