Сказка об Илье Муромце, стр. 1
Петръ Полевой
Сказка объ Иль? Муромц?, крестьянскомъ сын?, и его славныхъ подвигахъ
По древнимъ былинамъ
Изложилъ П. Полевой.
Съ рисунками М. В. Нестерова.
Дозволено Цензурою. Москва, 1887 г. августа 15 дня.
Не сине море всколыхалося, не вьюга въ пол? подымалася, не буйный в?теръ по степному простору разгуливалъ — подымались на святую Русь грозные вороги, налетали на ея чело хищные вороны, облегали ее со вс?хъ сторонъ, словно тучи черныя. Изъ степей нагоняли ихъ буйные в?тры, съ морей наносили ихъ буйныя волны, изъ-за горъ выводили злые люди. И давно-бы Русь пошатнулася, кабы не было въ ней духа русскаго, не было силы храбрости на борьбу съ инов?рными, не родилось бы могучихъ богатырей, готовыхъ голову сложить за землю Русскую и за в?ру православную. Много т?хъ богатырей на Руси перебыло и никогда они на Руси не переведутся, покуда будетъ стоять земля Русская, пока не пойдетъ вспять Волга-матушка. Бились т? богатыри и съ разбойниками, бились они и съ силой несм?тною иноземною, бились и съ злобой людского ненавистною, и дошла ихъ слава до насъ въ п?сняхъ, и будутъ жить дол?е нашего в?ка… Вотъ по этимъ-то старымъ п?снямъ и разскажемъ мы о знаменитомъ русскомъ богатыр? Иль? Муромц?.
Подъ славнымъ городомъ Муромомъ лежитъ село Карачарово; а въ томъ сел? Карачаров? жилъ-былъ крестьянинъ Иванъ, по отечеству Тимофеевичъ. Долго Богъ Ивану д?тей не давалъ, семьей его не над?лялъ, — но наконецъ послалъ таки ему дитя милое, дитя единое, да и то не на радость, не на помощь подъ старость. Родился у Ивана сынъ въ самый Ильинъ день, подъ громомъ и молніей, и назвали его родители Ильей… Стало дитятко рости да умн?ть, да видно родилось кал?кою: — ни на ноги встать, ни ногой шевельнуть не могъ Илюшенька. Такъ и годъ прошелъ, и другой, и третій — Илья все не ходилъ, ни руками не владалъ, и сид?лъ на печи сиднемъ, ни родителямъ не въ помощь, ни себ? не на радость… Да такъ и дожилъ Илья до тридцати л?тъ, съ ложечки матушкой вспоенный, изъ рукъ ее вскормленный, словно дитятко неразумное. И во вс? эти тридцать л?тъ ни разу ни родители, ни самъ Илья не взроптали на Бога, на судьбу свою не пожаловались!..
И случилось однажды родителямъ уйти въ поле на работу крестьянскую, и остался Илья одинъ-одинешенекъ дома. Сидитъ онъ на печи — думу свою думаетъ, и вдругъ слышитъ, что стучится къ нему кто-то въ окошечко косящетое. «Кто тутъ, добрый челов?къ, отзовися!» — окликаетъ съ печи Илья Муромецъ. И слышитъ онъ, что въ отв?тъ ему откликаются подъ окномъ три голоса: «Охъ ты гой еси, Илья Муромецъ, крестьянскій сынъ, отворяй скор?е намъ ворота широкія, впускай насъ, кал?къ, къ себ? во дворъ». — Отв?чаетъ имъ съ печи Илья Муромецъ: «Ай-же вы, кал?ки перехожіе! Не могу я съ печи встать, не могу я вамъ вороты отворить — сижу я зд?сь сиднемъ ц?лыя 30 л?тъ: не владаю ни руками, ни ногами». И опять слышитъ онъ подъ окномъ: «Вставай, Илья, на р?звы ноги, отворяй намъ ворота, впускай насъ на широкой дворъ!»
И вдругъ почувствовалъ Илья, что онъ на ноги встать можетъ, что онъ рукой влад?етъ… Всталъ съ печи, отворилъ ворота широкія, впустилъ кал?къ во дворъ, позвалъ ихъ со двора въ избу.
Входили кал?ки въ избу, клали передъ образомъ крестъ по-писанному, поклонъ вели по-ученому, вынимали изъ котомочки дорогую чару — наливали ее кр?пкимъ, старымъ, стоялымъ медомъ, подносили Иль? Муромцу. Выпивалъ Илья ту чару единымъ духомъ и спозналъ въ себ? силу великую.
Посмотр?ли на него старцы и спрашиваютъ:
— «Чуешь-ли ты въ себ? силу?»
— «Чую силу великую!» — отв?чаетъ Илья.
— «А какъ велика твоя сила?» — переспрашиваютъ Илью старцы.
— «А такъ то велика, что если-бы былъ столпъ отъ земли и до неба, такъ я бы повернулъ всю землю».
Переглянулись между собою старцы и говорятъ: «Много ему этой силы — такъ много, что его пожалуй и земля не снесетъ. Надо въ немъ поубавить силушки.» И еще поднесли ему тутъ-же чару меду кр?пкаго.
Какъ только выпилъ ее Илья, такъ и почувствовалъ, что въ немъ силы сразу поубавилось.
— «Ну что, говорятъ ему кал?ки, — какъ теперь велика твоя силушка?»
— «Теперь противъ прежняго во мн? силушки половинушка».
— «Ну, съ тебя и этой силы вдоволь будетъ. Суждено теб? быть на Руси первымъ, великимъ богатыремъ и совершить громкіе подвиги ратные. Выслушай же и нашъ теб? зав?тъ нерушимый. Бейся см?ло со всякимъ богатыремъ, не щади злого ворога, не давай слабыхъ въ обиду сильному, сражайся за землю русскую православную, и помни, что пока соблюдешь нашъ зав?тъ — смерти теб? на бою не писано!»
— «Какъ же буду я съ ворогами биться, какъ стану сражаться за Русь православную, когда я не обученъ ратному д?лу, когда н?тъ у меня ни коня молодецкаго, ни оружія, ни досп?ха богатырскаго?»
— «Научимъ мы тебя, Илья, уму-разуму. Выходи завтра во чисто-поле, покупай перваго жеребеночка, пшеномъ его б?лояровымъ выкармливай, изъ святаго ключа водой выпаивай, а какъ выпоишь и выкормишь, три м?сяца выводи его въ свой садъ и на утренней зар? въ рос? выкатывай; а коли станетъ твой жеребеночекъ черезъ тынъ взадъ да впередъ перескакивать — по?зжай на немъ куда в?даешь! На такомъ кон? и досп?хи ратные, и славу воинскую себ? добудешь!» Какъ сказали это Иль? кал?ки перехожіе, такъ и стали невидимы.
И дивится самъ на себя Илья, самому себ? не в?ритъ! Откуда взялась бодрость молодецкая и сила богатырская? — «Дай» — думаетъ, — «пойду я къ отцу съ матерью на ихъ работу на крестьянскую, помогу имъ въ ихъ трудахъ тяжкихъ».
Пришелъ Илья на дальнюю пустошь, гд? его отецъ съ матерью пни корчевали, пашню разчищали, и видитъ, что отецъ съ матерью изъ силъ выбились, отъ трудовъ отдохнуть спать полегли. Принялся Илья за чистку — дубье-колодье все повырубилъ, пенья-коренья повыворотилъ, къ р?к? стащилъ, ст?ной навалилъ и ямы приравнялъ — хоть сейчасъ с?й на пол? пшеницу б?лояровую…. Хоть катайся по ней взадъ и впередъ въ карет? боярской: не тряхнетъ ни капельки.
Проснулись отецъ съ матерью и глазамъ не в?рятъ.
— «Что за чудо под?ялось? Кто бы могъ сработать такую работушку? Тутъ было намъ д?ла еще на полгода, а теперь хоть сейчасъ с?й на пол? пшеницу б?лояровую!»
Пришли домой и еще бол?е изумились. Видятъ, что Ильюша ходить по двору бодръ и силенъ, влад?етъ руками и ногами, правитъ за нихъ всю работу крестьянскую. Стали они сына разспрашивать, какъ онъ оздоров?лъ? И разсказалъ имъ Илья про свою встр?чу съ кал?ками, и какъ они его исц?лили, какъ над?лили его силою кр?пкою-богатырскою. Обрадовались отецъ съ матерью — думаютъ: «То-то будетъ нашъ сынъ работникомъ!»
А Илья и говоритъ имъ на это:
— «Н?тъ, батюшка съ матушкой, не радуйтесь, не работничекъ я вамъ, не помощничекъ. Долженъ буду я скоро отъ васъ уйти — зав?тъ старцевъ-кал?къ исполнить, постоять грудью за Русь православную».
На другой день пошелъ Илья въ чисто поле и видитъ — ведетъ мужикъ на базаръ жеребеночка немудраго: на видъ неказистъ, и шерстью косматъ, и мастью не вышелъ…
Купилъ Илья того жеребеночка, не торгуяся; что спросилъ мужнкъ, то и далъ за него. И началъ потомъ его выкармливать, началъ его выпаивать, началъ холить да выхаживать, а какъ минуло три м?сяца — по три зари утреннія сталъ онъ его выводить въ свой садъ на рос? по трав? поваляться. И такой-то вышелъ изъ жеребеночка косматаго чудесный конь, что ему и скокъ не скокъ, и тынъ не тынъ! Такъ онъ единымъ махомъ черезъ тынъ взадъ да впередъ и скачетъ… «Ну, думаетъ Илья, на этомъ кон? точно что можно ?хать, куда захочешь». Вотъ онъ своему коню мочальную узду обрядиль, попоной его покрылъ, себ? копье смастерилъ, лукъ тугой натянулъ, стр?локъ п?вучихъ въ колчанъ набилъ, и пришелъ къ отцу съ матерью просить благословенія.