Чего хотят вампиры, стр. 42

Отступившая было волна дурноты накатила на меня с новой силой, во рту моментально пересохло. Тело сковало болезненной судорогой, дышать становилось все труднее и труднее. Сознание усиленно сопротивлялось пониманию чего-то очень важного и непоправимого в надежде, что все само собой образуется.

Сидеть становилось невыносимой пыткой, и я, стараясь не привлекать излишнего внимания, потихоньку встала, чтобы прогуляться до ближайших зарослей. Мне нужно было побыть одной, привести в относительный порядок как мысли, так и собственное состояние. Наверное, настал момент, когда надо окончательно разобраться в себе и понять, как жить с этим дальше.

Сохранять видимость уверенной походки получилось вроде неплохо, несмотря на то что с координацией у меня были серьезные проблемы. Земля предательски уходила из-под ног, глаза застилала кровавая пелена, тело бросало то в жар, то в холод, каждый шаг давался с неимоверным трудом. А еще жутко зачесалось между лопатками, будто кто-то пристально таращится в спину. Поддавшись какому-то неосознанному порыву, я нашла в себе силы обернуться и… встретилась с изучающим взглядом Глафирены. Блондинка смотрела напряженно и словно бы сквозь меня, но сомнений даже не возникло — она прекрасно поняла все то, что я так тщательно скрывала даже от самой себя. На меня вдруг повеяло таким знакомым и родным, но с недавних пор ставшим совершенно чужим букетом луговых трав…

— Стефианир, я загрызу тебя собственными клыками! — разъяренным зверем рыкнула вампирша, продолжая затягивать меня в омут своих темных немигающих глаз.

— Что опять тебя не устраивает, сестренка? — не понял очередной претензии мой клыкастый возлюбленный.

— В последнее время ты делаешь слишком много глупостей!

И вот тут меня накрыло окончательно. Возникло странное ощущение, что сердце перестало биться, быстро и болезненно превращаясь в холодный кусок неподъемного мрамора. Его острые края резали грудную клетку, стремясь выпустить наружу набирающий силу жар. Окружающий мир подернулся серой дымкой, исчезли не только все привычные краски, но и ощущение реальности.

Глашка, грубо оттолкнув Вадима, первой бросилась ко мне.

— Не смей уходить за грань, паршивка! — Она от всей широты вампирской души отвесила мне хлесткую пощечину.

Это не только частично привело меня в чувство, но и придало ускорения, все-таки рука у нее слишком тяжелая для женщины. Стефианир не позволил приложиться о землю моему и без того истерзанному непонятно чем организму, успев поймать на лету.

— Когда ты пила кровь в последний раз?! — продолжила допрос с пристрастием вампирша, хватая меня за плечи и встряхивая, словно пыльное покрывало.

— Никогда, — еле слышно ответила я. Пересохшие губы шевелились с трудом.

Меня смерили прямо-таки убийственным взглядом.

— Такие приступы уже были?

— Да.

— И ты молчала?! Нам нужна кровь, и быстро! Очень быстро! — Командный голос наследницы, не терпящий возражений, разнесся над поляной.

— Эта подойдет? — Один из вампиров тут же услужливо притащил за шкирку упирающегося Вадима.

— Нет! Меня нельзя! У меня неприкосновенность! Вы и так сегодня превысили полномочия! — Профессор извивался и брыкался изо всех сил. Второе, но теперь уже более реальное покушение на содержимое своих сосудов его психика выдерживать отказывалась.

Глафирена тем не менее рассматривала свою живую игрушку с видом палача, подбирающего наиболее оптимальный вид казни для конкретного индивидуума. Чтобы и зрелищно было, и показательно, и другим неповадно.

— Нет, этот не подойдет, — наконец с сожалением покачала она головой. — Нужна кровь нашего мира.

— Но… — озадачился поставленной задачей клыкастый доброволец, отшвыривая неугодную жертву куда-то в сторону.

— Неподалеку люди пасут стадо овец, — предельно серьезная Глашка указала рукой направление. — Там трое пацанов и две девчонки. Я уже одним из них полакомилась. Приведи мне женщину. Любую! Даже если это будет ребенок или старуха! Одно биение сердца здесь, другое — там. Выполнять! Счет идет на мгновения.

Вампир исчез из поля моего зрения, а у меня опять начались проблемы с ориентацией в пространстве. Сознание упорно не желало по-хорошему сотрудничать со своей хозяйкой.

— Светлана, прости! — Стефианир принялся меня тормошить, а потом не удержался и крепко прижал к себе. — Это моя вина, я должен был…

— Вот именно, что должен был! — накинулась на брата вампирша. Ее глаза просто пылали яростью. — Делай, что угодно: хочешь — тряси, хочешь — целуй, хочешь — любовью с ней занимайся прямо здесь, мы даже отвернемся, хочешь — вверх ногами подвешивай, но чтобы в ближайшее время она оставалась в сознании! Если уйдет за грань…

— То что? — вяло поинтересовалась я своей незавидной участью. В том, что она, эта самая участь, незавидная, сомнений уже не возникало. Собственно, мне теперь было все равно, но какая-то часть меня продолжала упорно верить хотя бы в подобие чуда.

— Ничего хорошего, — зловеще подтвердила мои опасения Глафирена. — Мой драгоценный братец умудрился прошляпить инициацию истинного вампира прямо перед собственным носом!

— Это я, что ли? — Меня снова стало ощутимо трясти.

Стеф покаянно уткнулся носом в мои растрепанные волосы.

— Нет, конечно! Это у меня сейчас крышу сносит и нереализованная энергия внутренности рвет! — фыркнула недовольная блондинка. — Запомни, дорогая, ты — вампир, хочется тебе этого или нет! Только не по праву рождения, а инициированный, чего уже не случалось в нашем мире очень много тысячелетий. В тебе течет кровь истинного, которая намного сильнее твоей жалкой человеческой сущности, и эта кровь все равно возьмет над тобой верх. Магия Айдары уже признала тебя своей, а Лик Справедливых практически завершил начатое. И ничего бы не случилось, если бы кое-кто начал давать тебе кровь сразу!

— Я не думал, что все произойдет так быстро, — принялся оправдываться Стефианир. — Надеялся, что мы успеем найти Свиярса раньше и с его помощью решить эту проблему. Светлана не хочет пить кровь.

— Значит, надо было поить насильно! — Вампирша топнула в сердцах ногой. — Свиярс вряд ли решит эту проблему! И пусть он будет хоть трижды Хранителем Тайн, еще никому не удавалось превратить вампира в человека, хотя бы потому, что мы являемся частью самого сердца Айдары. А вот то, что ты сознательно лишил свою избранную крови, дает ей слишком реальный шанс стать безмозглым полоумным лишеном. Как раз сейчас происходят последние трансформации, от которых зависит, кем она станет в этом мире. Если бы девчонка получала кровь пусть небольшими, но регулярными дозами, процесс инициации в истинного вампира прошел бы намного легче и менее болезненно. Сейчас же все зашло слишком далеко, она балансирует на самой грани, впитывая в себя магию Айдары, но без возможности слиться с ней полностью. И даже если мы успеем вовремя и не позволим ей стать низшей, никому не нужной ветвью, то произойдет слишком колоссальный выброс энергии, чтобы он остался незамеченным. Как мог ты, наследник клана Зварру, допустить подобное?! Ты, кто связал себя с этой девчонкой страшной клятвой смерти в присутствии Лика Справедливых, да еще и многократно усилил ее собственной кровью и близостью! Ты, чья сила…

Дальше я уже смутно понимала, о чем она говорит. Меня накрыло окончательно. Я чувствовала, как внутри нить за нитью рвется связь с чем-то очень важным, но удержать и даже осознать это уже не могла. Звуки превратились в режущую слух какофонию, чувствительность обострилась до такой степени, что мягкие прикосновения Стефианира стали причинять неимоверную боль, а так не к месту выглянувшее из-за туч солнце раскаленным ножом полоснуло по глазам. Потом… потом помню только металлический привкус во рту и яркую, похожую на ядерный взрыв, вспышку.

Часть третья

ЕСТЬ ЛИ У БОГОВ ЧУВСТВО ЮМОРА