Гравитация (ЛП), стр. 8

Я следую за ним в его маленький офис и сажусь на один из металлических стульев напротив его стола. Я смотрю на деревянные стены, пять картин в рамах случайно развешаны по комнате, и перевожу взгляд на свои руки, переплетённые у меня на коленях. Интересно, позвонил ли он моего отцу. Возможно, меня отправят домой. Но определённо то, что сделала Лексис, хуже, чем мой нокаут, который в действительности не нокаутировал Джексона.

— Ты знаешь, почему я позвал тебя сюда, Ари? — в итоге спрашивает тренер.

Я качаю головой.

— Нет, сэр. Я сожалею о нокауте. Я не… — я останавливаю себя. Я не хочу говорить то, что не имею в виду, потому что я действительно так не думаю, я не та, кто врёт. Обычно.

Он смеётся.

— Я удивлён, что твой отец тебе не сказал. Я порекомендовал тебя для преждевременного обучения.

— Раннего обучения для оперативников? — спрашиваю я, выпрямляясь на стуле. Я думала, что только отец может порекомендовать преждевременное обучение, но он бы никогда не захотел показать свой фаворитизм, порекомендовав свою дочь. Ему никогда не нравилось, что быть командиром — моё право по рождению. Он бы предпочёл, чтобы я покончила с собой, пытаясь преуспеть, чем просто заняла его место. — Спасибо, сэр, — говорю я. Я пытаюсь сдержать волнение в своём голосе, и сомнения прокрадываются в мою голову. Порекомендовал ли он меня только из-за моего отца? Из-за того, кто я, а не из-за того, что я сделала?

— Сэр, рекомендация. Я не уверена, что мне следует её принять.

Тренер посылает мне озадаченный взгляд.

— Александр, ты лучшая из всех, кто у меня есть. Лучшая, кого я видел в течение многих лет. Ты заслуживаешь этого, — он задерживает на мне взгляд. — Не сомневайся.

Я могу сказать по выражению его лица, что это действительно так.

— Что ж, что это в действительности значит? Что мне делать? — спрашиваю я улыбаясь.

Он откидывается на спинку стула с гигантской улыбкой на лице.

— Ну, ты всё равно должна закончить тестирование, но ты будешь участвовать в некоторых ранних занятиях с пре-оперативниками. Я знаю, ты уже многое из этого видела, но думаю, тебе будет полезно перенять опыт оперативника от кого-то другого нежели…

— Моего отца.

Его лицо становится серьёзным.

— Да, вы скоро получите детальную информацию. Поздравляю.

Я покидаю его офис в полном ощущении эйфории. Раннее обучение для оперативников! И я сделала это без помощи отца. Конечно, я будущий командир, но я не хочу просто проходить программу. Я хочу быть лучшей. Я хочу доказать отцу, что могу сделать, гарантировано мне место или нет. Я не хочу дать другим оперативникам повод, сомневаться во мне.

Через холл звенит звонок, оповещая, что у нас есть десять секунд, чтобы пройти в класс. Я заворачиваю за угол и проскальзываю на историю, как только звенит последний звонок, мои мысли возвращаются к Джексону. Его перевели из другого места, что редко здесь случается. Помню, как все девочки сошли с ума в его первый день в школе. Новый парень в Сидии. Но он просто казался… потерянным. В действительности, мы никогда с ним не говорили до того дня в восьмом классе, когда на английском он одолжил мне маркер. Я забыла свой, а это был тестовый день, что означало мой провал и невозможность получить оценку. Я помню, как уже ели сдерживала слёзы, а Джексон быстро положил одну из своих ручек мне на стол. Он ни разу не посмотрел на меня, вообще ничего не сказал, но я никогда не забывала тот момент. Как и прошлой ночью, он защитил меня. Он мог позволить мне провалиться. Я была для него никем.

Теперь мне остаётся только гадать, сколько раз он смотрел на меня на протяжении всех этих лет, и я никогда об этом не знала. Вопрос: почему?

На сегодня занятия закончились. Я смотрю на сад позади нашей школы. С травянистого холма видно всё, что происходит между деревьями в саду. Сегодня теплый день, полный гигантских белых облаков, натыканных по огромному голубому небу. Такая погода способствует тому, чтобы все после школы выходили на улицу и гуляли между рядов деревьев, они все ярко-зелёные и полны спелых фруктов, всё это благодаря Древним.

Древние…

Я внимательно просматриваю поле в поисках его, вместо этого замечаю мальчика, отчитываемого профессором Вангом, одним из профессоров литературы, вероятно за воровство фруктов. Мальчик вынимает яблоко из-под футболки, затем апельсин, грушу, в скором времени раздражённый профессор Ванг отправляет мальчика обратно в школу для получения наказания.

Пока мы в школе, нам разрешено есть столько, сколько захотим, но взятие хоть кусочка фрукта из собственности школы расценивается, как кража, и карается законом. Большинство детей, соблюдает правила, но я не обвиняю тех, кто пытается взять больше. Пищевые таблетки хоть и дают необходимые питательные вещества, но не доставляют должной радости, как настоящая еда. Волнение от апельсинового сока в жаркий день. Приятное ощущение уюта от супа в разгар зимы. Большинство из этих детей редко испытывают удовлетворение от еды, поэтому я сижу на холме, никогда не углубляясь в сад. Даже при таком изобилии, даже если эти сады для детей из Проспекта, для таких, как я, я не могу заставить себя взять хоть кусочек фрукта.

Я начинаю смотреть в сторону, когда мой взгляд падает на Джексона. Я изучаю его, ища что-то, что отличает его от всех нас. Он снял пиджак, поэтому на нём лишь облегающая белая футболка и коричневые выделенные правительством брюки. Маленькая девочка подходит к нему и зовёт к яблоневому дереву возле него. Он срывает яблоко с дерева и передаёт его маленькой девочке, которая выглядит так, словно он только что сделал её день. На секунду его глаза встречаются с моими, и затем кто-то выкрикивает его имя. Это Маккензи Стори. Эффектная, ненавистно прекрасная блондинка Маккензи Стори.

Джексон улыбается, когда видит её. Она бежит к нему, чтобы заключить его в объятья. Он смеётся над чем-то, что она говорит, затем высвобождается и только для того, чтобы сильно поцеловать её. Я смотрю в сторону, чувствуя небольшой укол зависти в груди. И не потому, что мне он нравится, или я хотела бы быть на её месте, просто мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь поцеловал меня так же, держал меня так, словно важнее меня в мире никого и нет. Вместо этого я страдаю от сложностей, никто не подходит ко мне слишком близко, если только это не тренировка по борьбе.

Я откидываюсь на локти и запрокидываю голову, пока не чувствую, как солнце греет лицо, избавляя меня от смешанных эмоций. Сомнение. Смятение. Волнение. Каждая деталь моей жизни уже спланирована, и мне нравится, что на этот раз я знаю то, что не знаю другие. Джексон Лок — Древний. Любопытство слишком велико, чтобы устоять. Почему он на Земле? Где остальные?

Я собираюсь встать, когда кто-то нависает надо мной, бросая тень на моё лицо.

— Здравствуй, солнышко.

— И тебе привет.

Я щурюсь от света, распознавая профиль Ло. Когда рядом нет Гретхен, он расслабляется в своей роли. Это даётся ему намного проще, чем мне. Потому что Лоуренс — не обычный мальчик. Он сын президента… и мой будущий муж.

Глава 4

— Готова идти? – Ло тянется ко мне, чтобы помочь встать, его прикосновения легки. Его улыбка светится на оливковой коже, и я понимаю, что пялюсь на него, удивляясь, где тот мальчик, с которым я выросла. Он выглядит таким взрослым, таким готовым к будущему; он больше не ребёнок, боящийся выходить на улицу ночью. Нет, сейчас он… я не знаю. Взрослый.

Я помню, как несколько месяцев назад наши родители рассказали нам об их планах. Как союз президента и командующего укрепит веру американцев в нашу систему. Ло кивнул, словно это имело смысл. Для него это был лишь ещё один пункт в списке обязанностей. Карьера – есть. Жена – есть. Мы всегда были лучшими друзьями, так что он знал меня, ему было комфортно со мной. Но для меня это было чем-то запредельным, меня только учили быть оперативником. Нас учат думать на ходу, самостоятельно.