Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире, стр. 42

В 2003 году, в то время, когда Сандерс делал эти заявления, Антигуа все еще фигурировало в списке Государственного департамента США как «юрисдикция первоочередного внимания» в связи с проблемой отмывания денег. Эта оценка основывалась не на уровне сотрудничества в борьбе против отмывания денег, а скорее на оценке финансовых учреждений, участвующих в «операциях, включающих значительные суммы, вырученные от серьезных преступлений».

Таким образом, какими бы благими ни были намерения Антигуа, для того чтобы положить конец отмыванию грязных денег, требуется нечто большее.

Возможно, это государство выполняет все рекомендации FATF и CFATF, но нельзя забывать о том, что оно превратилось в зону свободной торговли обманом через Интернет.

Это тот самый случай, когда даже полное соблюдение рекомендаций данных организаций, тем не менее, еще раз доказывает справедливость старой поговорки о том, что некоторых людей можно дурачить лишь некоторое время.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Дым и зеркала

Примерно в 27 милях к юго-западу от Антигуа находится остров Монтсеррат, длиной 12 и шириной 7 миль, жителям которого пришлось испытать немало бед из-за расположенного на нем действующего вулкана.

Первое документально описанное извержение Суфриер-Хиллз произошло в июле 1995 года. Сейсмическая активность сохранялась в течение нескольких лет, достигнув своей кульминации в 1997 году, когда разразилась настоящая катастрофа. Были уничтожены целые деревни, в значительной степени или полностью разрушены 80% домов столичного города Плимута, высота дымового столба достигла 40 000 футов. Остров покинуло более 6 тыс. человек, — при том, что все его население составляло 10 тыс. человек. Многие из них так и не вернулись на родину.

До извержения на Монтсеррат находилось 350 банков. Названия некоторых из них звучали знакомо: Prudential Bank and Trust, Deutsche Bank (Suisse), Chase Overseas, — был даже банк под названием World Bank. Конечно, ни один из них не имел ни стен, ни крыши. Они представляли собой лишь латунные таблички на дверях какого-нибудь агента по регистрации компаний. Впрочем, владелец Zurich Overseas хвастал, что его банк в некотором роде имеет физическое присутствие, поскольку сам он каждый день просиживал в местном баре.

Спрос на банки на этом острове был настолько велик, что здесь стихийно образовалась целая индустрия оптовиков. Они рекламировали Монтсеррат как «пуленепробиваемую юрисдикцию», предлагающую всем желающим возможность «на совершенно законных основаниях получать невиданные прибыли». Они выпускали кредитные карты — «на имя офшорного банка, что позволяет вам жить спокойно, к чему вы, собственно, и стремитесь», а также приглашали клиентов «поместить ваши активы туда, где они станут недосягаемыми для жадных сборщиков налогов и правительств, Службы внутренних доходов, ФБР, ЦРУ, бывших жен, плохих родственников и всех тех, кто желает вам зла. Ваш офшорный банк будет иметь различную зарубежную собственность, инвестиции и активы, в то время как вы сохраните полную анонимность».

За дополнительную плату вам предоставлялся почтовый адрес в одном из крупных городов, чтобы все выглядело так, словно ваш офшорный банк находится в реальном мире, скажем Лондоне или Гонконге, что придавало ему респектабельности.

Всем на Монтсеррате было наплевать, кто вы такой и что вы делаете со своим банком. От вас требовалось лишь представить более или менее приемлемый бизнес-план, — оптовики вручали вам образец, в котором вам оставалось заполнить пустые места. В этом плане указывалось, что вы якобы имеете капитал в 500 000 долларов и можете заплатить регистрационный сбор в размере 3000 долларов и ежегодный сбор в 8000 долларов. После этого, как сказал один из таких продавцов, «вы оказывались в невидимом мире, где предметами наивысшей озабоченности являются тайна, секретность и свобода».

Тайна, секретность и свобода на Монтсеррате были как раз тем, что требовалось панамским мойщикам, прибывшим сюда, чтобы отмыть средства для наркокартелей и Мануэля Норьеги. Это же было нужно и агентам «Моссад» в середине 1980-х годов, которые использовали свой банк на этом острове для отмывания денег, полученных от продажи оружия колумбийским наркобаронам. Монтсеррат облюбовал также Роберт Грэйвен, который называл себя «братом Эдуардом Церкви Кругов Света» и каким-то образом сумел убедить 30 тыс. жителей США перевести 3 млн. долларов на счета расположенного на острове First American Bank, чтобы закупить продовольствие для бедных. Когда оказалось, что единственным бедняком, получившим помощь, был он сам, ФБР предъявило ему обвинение в мошенничестве.

Ситуация на Монтсеррате в конце концов вышла из-под контроля, и Великобритания не могла больше делать вид, что проблемы не существует. Парламент был вынужден предпринять беспрецедентный шаг и внести поправки в конституцию Монтсеррата, передав надзор за финансовым сектором генерал-губернатору, назначаемому Великобританией.

Когда генерал-губернатор получил эти полномочия, он первым делом отозвал 311 банковских лицензий.

* * *

Описание Монтсеррата не будет исчерпывающим, если не сказать несколько слов о человеке, провозгласившем себя величайшим в мире авторитетом в вопросах офшорного банкинга. Ибо Джером Шнайдер — американец, последние несколько лет проработавший в городе Ванкувере в Британской Колумбии, — является тем самым человеком, который продал значительную часть этих 311 ныне не существующих банковских лицензий.

Где-то в середине 1970-х годов, когда офшорный банкинг набирал обороты, Шнайдер понял, как можно с легкостью делать деньги: нужно лишь помогать людям избегать налогов, продавая им банки. Он написал кучу книг, в которых разъяснялась эта концепция, и организовал тысячи дорогостоящих семинаров, обещавших предоставить «информацию, которой может воспользоваться только элита».

Его семинары стали прототипом десятков других аналогичных учебных курсов по «защите ваших активов» и «созданию богатства», которые регулярно действуют в разных точках офшорного мира. Их организаторы уверены в том, что люди, стремящиеся избежать уплаты налогов, готовы заплатить крупную сумму людям, которые сообщат им то, что они хотят услышать, — что обмануть правительство достаточно просто, если вы знаете, как это сделать. Такие семинары часто проводятся одновременно с конференциями медицинских и стоматологических ассоциаций. Похоже, люди с высоким уровнем дохода оказались особенно восприимчивыми к ложным представлениям о том, что, владея офшорным банком, вовсе не обязательно платить налоги с получаемых им доходов, даже если вы являетесь его единственным клиентом.

Эту карту Шнайдер разыгрывал постоянно. В первые дни своей деятельности он продал более 200 банков на Монтсеррате. Одним из его клиентов был Марк Харрис из Панамы, управлявший здесь несколькими банками, включая Fidelity Overseas, и взимавший с клиентов сборы, не предоставляя им каких-либо услуг. Другими его клиентами были First City, подделывавший свои собственные финансовые отчеты, и Allied Reserve, работавший в Соединенных Штатах без банковской лицензии.

Неудивительно, учитывая его тесные отношения с Харрисом, что имя Шнайдера всплыло в 1999 году во время слушаний проигранного Харрисом дела о клевете против Дэвида Марчанта и Offshore Alert. Давая показания от имени защиты, Джон Шоки — дуайен Управления контролера денежного обращения США, прослуживший в этой организации 53 года, — сообщил, что Шнайдер отбывал срок за преступления, связанные с использованием компьютеров. Странно, что этот факт с тех пор ни разу не упоминался.

Прошлое Шнайдера не было известно его клиентам, и это еще куда ни шло. Гораздо серьезнее то, что иллюзорной была сама концепция, на которой Шнайдер основывал продажу этих банков.