Единое королевство, стр. 103

— Мне известно немногим больше, если не считать того, что однажды он допустил ошибку и в результате погибли люди. Не знаю, следует ли ему доверять. Впрочем, это не имеет значения — ваш отец не позволит Элиз присутствовать на балу. Зачем ему идти на такой риск? Ваш план слишком очевиден.

— Дело в том, что план и должен казаться очевидным. Хафидд отправит леди Элиз на бал, чтобы выманить человека, которого он называет «мой уист». Советник моего отца так его ненавидит, что готов на все, чтобы с ним покончить.

— И Элиз окажется в центре схватки?

— Она всю жизнь находится в центре кровной вражды, хотя вы и пытаетесь ее защитить. Я не знаю, что еще мы можем предпринять — если только у вас нет плана получше. Я говорил с Элиз, Хафидд заявил, что она должна выйти замуж и родить ребенка. Причем прямо сказал, что у нее будет выбор: родить ребенка от меня или от него. Мы должны ее спасти.

Лорд Каррал застыл в неподвижности.

— Хорошо, что я лишен зрения, принц Майкл, в противном случае я бы убил своего брата, который готов принести мою любимую дочь в жертву демону. А потом прикончил бы Хафидда, чего бы мне это ни стоило.

Принц Майкл стоял перед отцом и Хафиддом, он только что рассказал им о заявлении, которое сделал лорд Каррал. Его отец сразу же пришел в ярость:

— Что задумал этот слепец? И что ты ему сказал?

— Ничего, отец.

Глаза принца Иннесского широко раскрылись.

— Мы не можем отпустить ее на бал, где она обвинит нас в похищении и нападении на лагерь фаэлей. — Он посмотрел на Хафидда.

Советник, казалось, ничего не замечал.

— Похоже, этот менестрель считает нас идиотами, — продолжал старый принц. — Может быть, он вступил в заговор с Реннэ? Они с Тореном могли бы создать превосходный союз. Оба лишены гордости.

— Я полагаю, что ей следует пойти на бал, — совершенно спокойно заявил Хафидд.

Принц Майкл заметил, как по лицу советника пробежала тень улыбки. Его отец смотрел на Хафидда так, словно тот лишился разума.

— Она сбежит, — заявил старый принц.

— О, я сумею ей помешать, — все так же спокойно ответил Хафидд. — За ней будет наблюдать достаточное количество воинов. В зале будет полно людей в масках — у нее ничего не получится. Подумайте сами, мой принц, все аристократы придут на бал, чтобы поздравить счастливую пару. Пусть Реннэ видят, как мы упрочим наш союз в их собственном замке. И это станет самым запоминающимся событием Вестбрукской ярмарки. Какие нам следует выбрать для них костюмы? — Хафидд сделал вид, что задумался. — Кто был детьми Исала и Ллин?

— Элайз и Мвинфавр, как вам прекрасно известно, — ответил принц Майкл.

Так звали дочь и сына лебедей, вылупившихся из камня, от которых, по легенде, пошла королевская династия.

— Верно, — кивнул Хафидд. — Вот видите, иногда учение приносит свои плоды. Вы пойдете на бал в костюмах Элайз и Мвинфавра.

— Может быть, нам следует прихватить с собой жаркое из вороны для Реннэ? — спросил принц Майкл.

— Ну, я не стал бы так стараться ради Реннэ, — ответил Хафидд. — Пусть они едят своих ворон с перьями, в сыром виде.

Они говорили шепотом, чтобы тетушка принца Майкла ничего не услышала.

— Ваш план кажется мне слишком уж очевидным, — прошептала Элиз.

— Безусловно, Хафидд догадался, что лорд Каррал объявил о помолвке для того, чтобы вы могли прийти на бал, но он так сильно хочет расквитаться со своим врагом, которого называет «мой уист», что ему все равно. Он готов многим пожертвовать, лишь бы до него добраться — так мне кажется.

— Алаан сказал то же самое. Интересно, почему? — Сегодня Элиз казалась Майклу особенно юной и беззащитной — ребенок, нуждающийся в утешении.

— Я и сам не понимаю. Хафидд не станет терпеть вмешательства в собственные планы, и мне еще не приходилось встречать столь мстительного человека, но иногда мне кажется, что за происходящим стоит нечто большее.

Элиз кивнула. Она сидела в кресле, откинувшись на спинку, а принц наклонился к ней, чтобы они могли разговаривать шепотом. Волна густых волос обрамляла ее бледное лицо — бледное и испуганное.

— Получается, что нам ничего не остается, как следовать этому плану, — сказала Элиз, — каким бы он ни был.

— Мне нечего возразить, — ответил Майкл. — Мы пойдем на бал в костюмах Элайзы и Мвинфавра.

Она покачала головой:

— Хафидд мстительнее любого из Уиллсов.

Майкл кивнул:

— Как мой отец?

— С ним все в порядке, но он волнуется о вас. Лорд Каррал не хочет еще раз верить менестрелю. Однажды он уже потерпел неудачу.

— Если бы у нас был выбор… — Она замолчала. Майкл слышал лишь дыхание Элиз. — Майкл… я боюсь Хафидда.

— Мне сказали, что такой страх есть признак мудрости.

Самая короткая ночь года оказалась полной снов. Элиз не раз засыпала, просыпалась и засыпала вновь, погружаясь в реку сонного царства, а потом всплывая на поверхность. Она открывала глаза, видела лунный свет, проникающий в ее шатер, слышала звуки ночи, а потом течение сна подхватывало ее и несло все дальше и дальше под спящей луной.

Шум ветра мешался с плеском воды и песней обретшей голос луны. Голос прошлого, шептавший через многие столетия. Голос, принадлежащий нэгар, хитрый и приятный, предлагающий спасение. Спасение в глубинах реки, в сне, подобном забвению.

ГЛАВА 57

Новость, словно нежданный холод, распространилась по Вестбрукской долине, убивая радость ярмарки.

На лагерь фаэлей совершено нападение, погибли люди.

Распорядители ярмарки направились к принцу Иннесскому, обвинив его советника в совершении преступления и потребовав предания сэра Эремона суду. Однако принц отрицал все обвинения и отказал распорядителям; он даже не впустил их в свой лагерь.

Как только новость распространилась, Реннэ сразу же обратились к Торену, четверо из них пришли к нему практически одновременно. Они собрались во дворе под ветвями старого дуба, не успев еще окончательно прийти в себя после турнирных боев.

— Что ты думаешь, кузен? — спросил Бэлд.

Он был настолько возбужден, что так и остался стоять.

Гневный взор Бэлда Торен встретил спокойным взглядом.

— Мир ярмарки нарушен, о чем я искренне сожалею. Принц Иннесский не прав, и Реннэ совершат ту же ошибку, если не накажут виновных. На время Вестбрукской ярмарки вся власть находится в руках ее распорядителей. Я послал к принцу Иннесскому представителей закона.

— Мир ярмарки уже нарушен, — заговорил Сэмюль, — и это сделали не Реннэ. Сейчас, когда у нас достаточно сил, а принц Иннесский слаб, следует положить конец союзу, который нам угрожает.

Сэмюль сидел на скамье и хмуро смотрел на остальных, его лицо вытянулось и побледнело, как у человека, только что получившего страшное оскорбление.

Торен стоял совершенно спокойно, слова кузенов не произвели на него никакого впечатления. Диз не мог не восхищаться уверенностью Торена в собственной правоте.

— Реннэ не просто подписали договор о мире ярмарки, — продолжал Торен в прежнем спокойном тоне. — Наша семья составила документ. И мир продолжался более ста лет. Если мы нарушим его сейчас, его не восстановить. Неужели вы сами не понимаете? Мы создали мир в крошечном уголке древнего Аира, заменив законом нанесение ответных ударов. Если мы сумеем поддержать его здесь, значит, у нас есть шанс избежать страшной войны по всей стране. Месть приведет нас на тропу кровной вражды, продолжавшейся девять поколений.

Да, Иннес нарушил закон. Да, его следует наказать, но у нас нет права врываться в его лагерь, чтобы силой утвердить нашу волю. Реннэ не являются распорядителями ярмарки. Принцу Иннесскому будет запрещено участвовать в ярмарках в дальнейшем. Я уверен, что распорядители примут именно такое решение. Больше ничего сделать нельзя.