Глаз сокола, стр. 48

Царица согласилась с мнением супруга. И все же она не могла понять, почему именно эти люди стали жертвами рептилий.

— Зачем Крокодил решил убить Гильгамеша и близких ему людей? Они ничем ему не мешали!

— Понятия не имею, — отозвался Старик.

— И я тоже, — подхватил генерал. Он уже понял, от какой опасности его спас сообщник.

Шумер наверняка видел их вместе с Крокодилом, и глава клана решил убрать ненужного свидетеля и тех, кому он мог рассказать об увиденном.

— Усиль меры безопасности, Густые Брови! — приказал Царь. — И пускай мои люди внимательно наблюдают за каналами и всеми водоемами.

Густые Брови размышлял: намеревается ли Крокодил в скором времени напасть на столицу или же это была попытка оценить обстановку? В любом случае генерал оставит для него лазейку…

Невзирая на драму, царь провел церемонию освящения сада, который разбили вокруг дворца по указке Большого Белого. Он первым вошел в сад и устроился отдохнуть в тени пальмового дерева.

Здесь все дышало покоем. В саду царская чета могла предаваться раздумьям, отрешившись от повседневных забот, советоваться по важным вопросам. Стены высотой в шесть локтей защищали сад от любопытствующих взглядов. Пальмы, смоковницы, акации и тамариски окружали просторный пруд, в котором произрастали голубые лотосы. Они раскрывались утром, а когда наступала ночь — лоно и убежище для солнца, которое рождается на рассвете, — прятались под водой.

К подножию самой величественной смоковницы, святилища богини Запада, царица возложила хлеб и кувшин с вином. Она попросила богиню взять под свое покровительство трех жертв рептилий и дать им достаточно пищи, чтобы они смогли пройти по дорогам загробного мира.

Когда ритуал подошел к концу, три птицы сели на верхушку дерева. В их пестром оперении Нармер и Нейт угадали лица Гильгамеша, его слуги и черноволосой невесты, потом их души улетели.

— Это тройное убийство кажется бессмысленным, — сказал царь. — Разве что Крокодил решил напомнить нам, как далеко простирается его могущество. Но ведь тем самым он заставляет нас усилить защиту… Серьезный просчет с его стороны!

— Случившееся имеет объяснение, — задумчиво произнесла царица. — Ему пришлось убить Гильгамеша.

— По какой причине?

— Он знал нечто настолько важное, что Крокодил счел нужным заставить его замолчать.

— А две другие жертвы?

— Гильгамеш мог довериться им.

— И что же это за сведения?

— Что, если шумер мог разоблачить заговор?

— Но это означает, что здесь, в Белой стене, у Крокодила есть сообщники!

— Он привык плести интриги и умеет быть незаметным, когда ему это нужно. Напав на нас с тыла, он мог бы рассчитывать на победу.

— Если ты права, то как нам найти его сообщников?

— Не знаю, — ответила царица. — Единственное наше оружие сейчас — это бдительность. Предводитель заговорщиков, возможно, в конце концов допустит какую-нибудь оплошность.

Вход в сад охраняли две львицы Нармера, поэтому супруги знали, что они пребывают в полнейшей безопасности. Когда солнечный луч осветил волосы любимой и ее тонкие черты, Царю захотелось забыть, хотя бы ненадолго, о тех мрачных перспективах, которые они только что обсуждали.

— Давай искупаемся в этом чудесном пруду! — предложил он.

Нейт, улыбаясь, позволила себя раздеть. Обнаженные, они вошли в воду и обнялись, овеваемые нежным ветерком, напоенным ароматами цветущего сада.

Рядом со строящейся возле Белой стены пристанью находился небольшой канал для отвода воды. Охранял его в тот день мужчина лет шестидесяти, полуслепой и страдающий грудной болезнью. Чтобы развлечься, он ловил рыбу на удочку и маленькими глоточками потягивал пиво.

Он уцелел в ужасных сражениях войны кланов, и теперь ему оставалось дослужить последний год. Царь пообещал, что до самой смерти он сможет жить в уютном домике и получать бесплатную пищу и уход.

Наконец клюнуло! Но надежда обернулась разочарованием: когда рыбак потянул удилище на себя, оказалось, что крючок оборвался. Он наклонился, чтобы рассмотреть, за что он мог зацепиться. Лучше бы он этого не делал…

Выпрыгнув из воды, крокодил вцепился ему в лицо и утащил под воду, где ветеран стал первой жертвой рептилий.

В тот же миг другие рептилии набросились еще на десяток ничего не подозревающих людей.

Душераздирающие крики дозорных гусей, донесшиеся с разных концов столицы, могли означать лишь одно: на город напали враги. Солдаты поспешили занять боевые позиции. Все подступы к столице были перекрыты, а Нармер помчался в порт.

Сражение здесь шло полным ходом. Неожиданность нападения благоприятствовала рептилиям. Они стремительно продвигались к цели, оставляя за собой истерзанные тела солдат противника.

«Как жаль, что Скорпион не с нами! — подумал Нармер. — Его решительность и боевой опыт помогли бы нам отразить нападение врага». Теперь же царю предстояло, вдохновившись примером своего названого брата, спасти город. Пробудив в себе доблесть Быка, смелость Орикса, ярость Льва и силу Слонихи, Нармер повел своих солдат в атаку.

Лучникам и пращникам наконец удалось остановить рептилий. Военные корабли тоже пришли в движение, и моряки, обученные Нармером как раз на такой случай, стали метать в крокодилов тонкие копья с кремневыми наконечниками. Попасть в движущуюся цель, а тем более пробить толстую шкуру было трудно, но нескольким морякам удалось выбить глаза крокодилам, которые приблизились к судам вплотную и начали их окружать.

С палуб на монстров стали бросать крепкие сети, и многие рептилии, как ни изворачивались и ни работали когтями, не смогли из них выпутаться. В тот момент, когда крокодил, барахтаясь, переворачивался кверху брюхом, в него вонзались острые копья.

— Они уходят! — послышался крик дозорного.

И правда, все члены клана Крокодила стали отступать.

Новость быстро распространилась, и солдаты начали скандировать имя своего царя. Шум стоял такой, что Нармер едва расслышал рычание Геба, который смотрел на воду и скалил зубы.

Одному крокодилу было поручено особое задание, и он был намерен выполнить его даже ценой собственной жизни. Если бы не шакал, который тоже готов был отдать жизнь за своего повелителя, Нармер не заметил бы морду рептилии, которая бесшумно и стремительно подплывала к причалу.

План крокодила был прост: сбить царя ударом хвоста в воду и прикончить его.

Нармер протянул руку по направлению к рептилии.

— Чудище, ослепни! Я же останусь зрячим! — проговорил он.

Унаследованное царем от простого скотника заклинание подействовало. Ошеломленный крокодил завертелся вокруг своей оси, и лучникам не составило труда поразить его своими стрелами.

49

Итог стычки с рептилиями Крокодила был неутешительным: около пяти десятков убитых, сотня раненых, которыми уже занимались Аистиха и ее помощницы. И все же в Белой стене только и разговоров было что о победе царя и о его магических способностях. Еще бы: Нармер не только заставил рептилий бежать с поля боя, но и заколдовал монстра, намеревавшегося его убить. С таким государем никакой враг не страшен!

Густые Брови поспешил поздравить царя и неустанно восхищался его доблестью перед солдатами, танцующими вокруг костра, в котором догорали останки поверженных рептилий. Старик выделил победителям немалое количество пива.

Поучаствовав в празднике, царская чета решила прогуляться по саду. Что-то нашептывали листья смоковниц, овеваемых ласковым вечерним ветерком.

— Что тебя гнетет, Нармер? Разве не одержал ты решающую победу?

— Она не решающая. Мы убили незначительное количество рептилий, они прекратили сражаться в один момент и слишком быстро отступили.

— Твои выводы? — спросила царица.

— Крокодил проверял нашу способность защищаться. Если бы мы не смогли быстро отреагировать, он бы захватил столицу. Но скорость реакции солдат, участие кораблей и использование сетей показали ему, что мы не дремлем. Пожертвовав незначительной частью членов своего клана, он заставил нас продемонстрировать, на что мы способны. Действия Крокодила очень меня беспокоят: сначала он избавляется от нежелательного свидетеля, потом организует пробную атаку… Наверняка он готовится к настоящему сражению. Хорошо бы знать, достаточно ли у него солдат для этого. И нам грозит еще одна беда, куда более страшная.