Глаз сокола, стр. 26
У порога вместо ступеньки была положена берцовая кость гиппопотама. Хижина оказалась просторной и удобной. Тростниковые циновки на стенах, деревянное ложе, каменная посуда, многочисленные кувшины с вином и маслом… Монарх пообещал себе, что, если им удастся прогнать завоевателей, каждая семья в его государстве получит такое уютное жилище.
Внезапно из тени выползла кобра и приготовилась к атаке.
Нармер замер на месте. Еще мгновение — и он получит смертельный укус…
Царица Нейт вышла вперед.
— Ты — повелительница Севера! — проговорила она, обращаясь к змее. — И ты поможешь нам одержать победу! Твои глаза — звезды, по твоему языку плавают лодки дня и ночи, тело твое укрыто зеленеющим папирусом! Прими же мой дар!
И Нейт поставила перед коброй мисочку с молоком.
То была Уаджит, кобра, через воротник которой Нармер прошел на выходе из Долины Препятствий.
Удовлетворенная, она вернулась в глубины земли, дабы сделать ее плодородной.
В белом венце Юга и с мотыгой в руке, в сопровождении двух носителей опахал из страусовых перьев, Нармер шел вдоль оросительного канала, вырытого по его приказу, чтобы обеспечить водой из Нила освобожденные деревни. Чибисы не умели пользоваться богатствами, щедро даримыми им природой. Они привыкли жить в жалких хижинах на берегах реки в постоянном страхе перед нападением хищника. Теперь же им предстояло научиться делать свое существование более легким и счастливым.
А сделать его таковым нельзя было, не имея постоянного доступа к воде. Поэтому Нармер выбрал один из знаков силы из языка богов, которому обучил его Предок. Символ, обозначавший второй слог его собственного имени, мер, — долото столяра, — служил также для обозначения слов «мотыга», «канал» и «любовь». С помощью мотыги царь рыл канал, который способствовал циркулированию жизни, или божественной любви.
Нармер разбил последний ком земли, и жизнетворная влага заполнила траншею. Она оросит поля и сады, и обильные урожаи прокормят людей. Даже Старик, который недолюбливал воду, признал, что это ритуальное деяние Нармера ознаменовало начало новых времен.
Как и подобает преданному слуге, Густые Брови высоко поднял знамя царя Юга — единственного, кому по силам было объединить Две Земли.
— Почему тебе не спится? — спросила Нейт у Нармера.
— Я очень устал.
— Ритуал орошения дал тебе новую силу, а добровольное признание чибисами твоего господства укрепляет наши надежды на победу.
— Мне недостает Скорпиона.
— Мы оба знаем: он вернется. Скажи, что на самом деле тебя тревожит?
Никогда Нармер не лгал своей супруге.
— Предок… Я выполнил его требования и преодолел очередной этап. Чибисы на Юге и на Севере покорились и стали моими подданными, ливийцы уже не кажутся столь неуязвимыми, как раньше, и все же он до сих пор не явился мне! Неужели Предок покинул меня, решив, что я не способен пройти все семь этапов?
— Ты слишком торопишься! Предку нет дела до наших презренных страхов. Его интересуют лишь результаты наших деяний. После нашей смерти их соберут в груду у подножия божественных весов и каждое оценят судьи иного мира. Чибисы согласны сражаться под твоим знаменем, но до победы над ливийцами еще очень далеко. Святилище богини Нейт тоже пока недостижимо для нас. Поэтому еще рано радоваться. Север под властью захватчиков, значит, мы еще ничего значительного не сделали.
Речи царицы ранили душу. Ни уловок, ни сострадания, ни иллюзий… Жрица богини Нейт не станет опускаться до лжи, она ничего не будет скрывать и укажет царю на малейшую его слабость… Нармер подумал, что недостоин этой величественной женщины с огненным взором. Но он любил ее всем сердцем.
Она требовала от него одного: чтобы, исполняя свое предназначение, без никому не нужных жалоб и нареканий он следовал по указанному Предком пути.
И разве это требование — не доказательство абсолютной любви?
26
Когда стало ясно, что последняя крепость, служившая резиденцией верховному военачальнику, уже близко, Скорпион понял, что пришло время принять соответствующие меры. Вряд ли Икеш встретит своего лжепосланника с распростертыми объятиями!
Их с Иной сопровождали пять ливийских пехотинцев.
— Сделай так, чтобы нам повысили плату, — потребовал рябой солдат.
— Тебе мало?
— Пити скупой, а жить в гарнизоне несладко.
— Ты недоедаешь или тебе не хватает женщин?
— Надо учитывать еще и риск!
— Кого нам бояться?
— Враг уже взял две крепости… Сказать правду, я рад, что пошел с тобой. По крайней мере, тут мы в безопасности.
Скорпион задушил рябого. Пока он умирал, так и не сообразив, что случилось, два его товарища повторили его судьбу. Четвертый попытался защищаться, но надолго его не хватило. Что до пятого, то он имел неосторожность повернуться спиной к шумерке Ине, которая проломила ему череп камнем.
Рука молодой женщины не дрогнула, она сохраняла полнейшее спокойствие. Улыбка удовлетворения на лице Скорпиона ее обрадовала.
— Не отходи от меня! — потребовал он. — Теперь в любой момент нам может грозить опасность!
Красавица прильнула к своему повелителю.
Крестьянка как раз присела на корточки у стены сарайчика с козами, когда появились двое незнакомцев, мужчина и женщина, и это заставило ее затрястись от страха.
— Кто… Кто вы?
— Не бойся, — тихо сказал ей Скорпион. — Мы с женой не причиним тебе вреда.
— Вы… вы чибисы?
— Мы пришли с Юга.
— С Юга? Значит, Бык выиграл войну?
— После победы он передал власть царю, его зовут Нармер. И скоро он всех вас освободит!
Крестьянка сокрушенно вздохнула.
— Ты не знаешь, какие они, эти ливийцы и их предводитель! Никому их не победить! Мы все умрем рабами!
— Вы скоро будете свободны, — пообещал Скорпион. — Армия Нармера уже захватила две ливийские крепости.
Старуха задрожала.
— Ты… Ты шутишь?
— Он сказал правду, — подтвердила шумерка.
— Мы не будем рабами… Этого не может быть!
— Душа Быка живет в Нармере, — сказал Скорпион. — И с царем боевой бык. Вот увидишь, Нармер отвоюет Север и прогонит захватчиков!
Бедная женщина совсем ослабела от волнения. Ина присела и взяла ее за руку.
— Сон… Это только сон!
— Приди в себя! Это чистая правда! Мы прошли через ливийские кордоны, и это доказывает, что захватчики не так уж непобедимы.
Опираясь на руку Ины, пожилая женщина встала.
— Вы проголодались?
— Ужасно! — признался Скорпион.
— У нас отбирают почти все, но иногда удается спрятать немного творога и лука-порея. Если кто-то из ливийцев об этом узнает, меня замучат до смерти. Однако…
Старуха посмотрела на пришельцев с подозрением.
— Не бойся нас!
— Вы приходите неизвестно откуда, несете всякую чушь, а я должна верить? Убирайтесь с моего двора!
— Мы уйдем, старая! В этой деревне найдется кто-нибудь поумнее, чем ты.
Ина отпустила руку крестьянки.
— Нет, стойте! Вы должны понять… Я боюсь! Боюсь так, что поджилки трясутся!
— Если бы мы были предателями, которые продались ливийцам, мы бы уже отдали тебя солдатам!
Так до конца и не уверившись в том, что ее не обманывают, крестьянка, тем не менее, достала из тайника обещанное угощение. Скорпион поел с аппетитом. Ина довольствовалась горстью творога.
— У меня очень ценные козы, — поведала им старуха.
— И что же в них особенного?
— Они дают молоко, которое нравится верховному военачальнику! Молоко берут не только на моем дворе, и все-таки он предпочитает мое!
— Значит, ты бываешь в крепости?
— Что ты, крестьян туда не пускают! Разве что знахаря иногда зовут, когда нужно лечить повелителя или его приближенных. Но если его зелье не поможет, его наверняка казнят.
— Где я могу его найти? — поспешил спросить Скорпион.