Сказки Андерсена (с илл.), стр. 10
– А мне кажется, за нами кто-то идёт, – сказала Герда, и в ту же минуту мимо неё с лёгким шумом промчались какие-то тени: лошади с развевающимися гривами и тонкими ногами, охотники, дамы и кавалеры верхами.
– Это сны! – сказала ручная ворона. – Они являются сюда, чтобы мысли высоких особ унеслись на охоту. Тем лучше для нас, удобнее будет рассмотреть спящих.
Тут они вошли в первую залу, где стены были обиты розовым атласом, затканным цветами. Мимо девочки опять пронеслись сны, но так быстро, что она не успела рассмотреть всадников. Одна зала была великолепнее другой, так что было от чего прийти в замешательство. Наконец они дошли до спальни. Потолок напоминал верхушку огромной пальмы с драгоценными хрустальными листьями; с середины его спускался толстый золотой стебель, на котором висели две кровати в виде лилий. Одна была белая, в ней спала принцесса, другая – красная, и в ней Герда надеялась найти Кая. Девочка слегка отогнула один из красных лепестков и увидала тёмно-русый затылок. Это Кай! Она громко назвала его по имени и поднесла лампу к самому его лицу. Сны с шумом умчались прочь; принц проснулся и повернул голову… Ах, это был не Кай!
Принц походил на него только с затылка, но был так же молод и красив. Из белой лилии выглянула принцесса и спросила, что случилось. Герда заплакала и рассказала всю свою историю, упомянув и о том, что сделали для неё вороны.
– Ах ты бедняжка! – сказали принц и принцесса, похвалили ворон, объявили, что ничуть не гневаются на них – только пусть они не делают этого впредь, – и захотели даже наградить их.
– Хотите быть вольными птицами? – спросила принцесса. – Или желаете занять должность придворных ворон, на полном содержании из кухонных остатков?
Ворон с вороной поклонились и попросили должности при дворе. Они подумали о старости и сказали:
– Хорошо ведь иметь верный кусок хлеба на старости лет!
Принц встал и уступил свою постель Герде – больше он пока ничего не мог для неё сделать. А она сложила ручки и подумала: «Как добры все люди и животные!» – закрыла глаза и сладко заснула. Сны опять прилетели в спальню, но теперь они везли на маленьких саночках Кая, который кивал Герде головою. Увы, всё это было лишь во сне и исчезло, как только девочка проснулась.
На другой день её одели с ног до головы в шёлк и бархат и позволили ей оставаться во дворце сколько она пожелает.
Девочка могла жить да поживать тут припеваючи, но прогостила всего несколько дней и стала просить, чтобы ей дали повозку с лошадью и пару башмаков – она опять хотела пуститься разыскивать по белу свету своего названого братца.
Ей дали и башмаки, и муфту, и чудесное платье, а когда она простилась со всеми, к воротам подъехала карета из чистого золота, с сияющими, как звёзды, гербами принца и принцессы: у кучера, лакеев, форейторов – дали ей и форейторов – красовались на головах маленькие золотые короны.
Принц и принцесса сами усадили Герду в карету и пожелали ей счастливого пути.
Лесной ворон, который уже успел жениться, провожал девочку первые три мили и сидел в карете рядом с нею – он не мог ехать, сидя спиною к лошадям. Ручная ворона сидела на воротах и хлопала крыльями. Она не поехала провожать Герду, потому что страдала головными болями, с тех пор как получила должность при дворе и слишком много ела. Карета была битком набита сахарными крендельками, а ящик под сиденьем – фруктами и пряниками.
– Прощай! Прощай! – закричали принц и принцесса.
Герда заплакала, ворона – тоже. Через три мили простился с девочкой и ворон. Тяжёлое было расставанье! Ворон взлетел на дерево и махал чёрными крыльями до тех пор, пока карета, сиявшая, как солнце, не скрылась из виду.
История пятая. Маленькая разбойница
Вот Герда въехала в тёмный лес, в котором жили разбойники; карета горела как жар, она резала разбойникам глаза, и они просто не могли этого вынести.
– Золото! Золото! – закричали они, схватив лошадей под уздцы, убили маленьких форейторов, кучера и слуг и вытащили из кареты Герду.
– Ишь какая славненькая, жирненькая! Орешками откормлена! – сказала старуха разбойница с длинной жёсткой бородой и мохнатыми, нависшими бровями. – Жирненькая, что твой барашек! Ну-ка, какова на вкус будет?
И она вытащила острый сверкающий нож. Какой ужас!
– Ай! – вскрикнула она вдруг: её укусила за ухо её собственная дочка, которая сидела у неё за спиной и была такая необузданная и своевольная, что просто любо. – Ах ты дрянная девчонка! – закричала мать, но убить Герду не успела.
– Она будет играть со мной, – сказала маленькая разбойница. – Она отдаст мне свою муфту, своё хорошенькое платьице и будет спать со мной в моей постели.
И девочка опять так укусила мать, что та подпрыгнула и завертелась на месте. Разбойники захохотали.
– Ишь как пляшет со своей девчонкой!
– Хочу в карету! – закричала маленькая разбойница и настояла на своём – она была ужасно избалована и упряма.
Они уселись с Гердой в карету и помчались по пням и кочкам в чащу леса.
Маленькая разбойница была ростом с Герду, но сильнее, шире в плечах и гораздо смуглее. Глаза у неё были совсем чёрные, но какие-то печальные. Она обняла Герду и сказала:
– Они тебя не убьют, пока я не рассержусь на тебя. Ты, верно, принцесса?
– Нет, – отвечала девочка и рассказала, что пришлось ей испытать и как она любит Кая.
Маленькая разбойница серьёзно поглядела па неё, слегка кивнула и сказала:
– Они тебя не убьют, даже если я и рассержусь на тебя, – я лучше сама убью тебя!
И она отёрла слёзы Герде, а потом спрятала обе руки в её хорошенькую мягкую тёплую муфточку.
Вот карета остановилась: они въехали во двор разбойничьего замка.
Он был весь в огромных трещинах; из них вылетали во?роны и воро?ны. Откуда-то выскочили огромные бульдоги, казалось, каждому из них нипочём проглотить человека, но они только высоко подпрыгивали и даже не лаяли – это было запрещено. Посреди огромной залы с полуразвалившимися, покрытыми копотью стенами и каменным полом пылал огонь. Дым подымался к потолку и сам должен был искать себе выход. Над огнём кипел в огромном котле суп, а на вертелах жарились зайцы и кролики.
– Ты будешь спать вместе со мной вот тут, возле моего маленького зверинца, – сказала Герде маленькая разбойница.
Девочек накормили, напоили, и они ушли в свой угол, где была постлана солома, накрытая коврами. Повыше сидело на жердях больше сотни голубей. Все они, казалось, спали, но, когда девочки подошли, слегка зашевелились.
– Все мои! – сказала маленькая разбойница, схватила одного голубя за ноги и так тряхнула его, что тот забил крыльями. – На, поцелуй его! – крикнула она и ткнула голубя Герде прямо в лицо. – А вот тут сидят лесные плутишки, – продолжала она, указывая на двух голубей, сидевших в небольшом углублении в стене, за деревянною решёткой. – Эти двое – лесные плутишки. Их надо держать взаперти, не то живо улетят! А вот и мой милый старичина бяшка! – И девочка потянула за рога привязанного к стене северного оленя в блестящем медном ошейнике. – Его тоже нужно держать на привязи, иначе удерёт! Каждый вечер я щекочу его под шеей своим острым ножом – он до смерти этого боится.
– Неужели ты и спишь с ножом? – спросила её Герда.
– Всегда! – отвечала маленькая разбойница. – Мало ли что может статься! Ну, расскажи мне ещё раз о Кае и о том, как ты пустилась странствовать по белу свету.