Агу Сихвка говорит правду, стр. 22

Чтобы честно рассказать все, как было, я должен начать с того, как на сбор нашего отряда пришел товарищ старший пионервожатый и сказал:

— Скоро к нам приедет корреспондент, который хочет написать в газете про работу с октябрятами.

Поскольку мы как раз перед тем обсуждали работу Топпа в качестве вожатого октябрят и признали ее неудовлетворительной, потому что в плане не было ничего, кроме похода «До свиданья, Осень!», который не состоялся, и похода «Здравствуй, Зима!», который тоже не состоялся, у председателя совета отряда Сильви Куллеркупп задрожали руки.

— Вот так всегда, — сказала Куллеркупп с горечью. — Когда наш отряд собрал больше всех металлолома, сюда не явился ни один журналист. Когда наш отряд вырастил тыкву, которая весила 32 килограмма 450 граммов, тоже никто не пришел. Но теперь, стоило Топпу небрежно отнестись к пионерскому заданию, сразу появляются журналисты, и честь отряда может оказаться замаранной.

Старший пионервожатый посочувствовал Куллеркупп. Он сказал:

— Такова жизнь. Несчастья путей не выбирают. Но никогда не стоит отчаиваться. Когда знаешь, что должен прийти контроль или представитель газеты, можно и за короткое время сотворить чудеса. — И ободряюще похлопав Куллеркупп по плечу, старший пионервожатый посоветовал временно поставить весь отряд на работу с октябрятами.

Теперь я пропускаю, что мы так и решили, и Куллер-купп распределила задания: Каур будет пилить с октябрятами фанеру, Крапман складывать из бумаги кораблики, а Топп должен был найти лесника, который знает следы зверей, — и продолжу с того, что мы с Кийлике получили задание научить октябрят кататься на коньках.

Поскольку для катания на коньках нужен скользкий лед, мы тотчас же пошли проверить, как там положение на Банном пруду.

Положение было абсолютно нормальным, это явствует из того, что стоило Кийлике разогнаться, чтобы немножко поскользить, как он сразу же растянулся во весь рост.

Я не засмеялся над несчастьем приятеля, я сказал — Как видно, на скольжение жаловаться не приходится. Для катания на коньках это очень хорошо.

Но Кийлике потирал место, на котором сидят, и кое в чем сомневался.

— Хорошо-то хорошо, но и плохо тоже. Тот, кто еще только учится, может на таком скользком льду упасть и покалечиться.

Тогда мы начали обсуждать, как уберечь октябрят от травм.

Я сказал:

— Может быть, стоит обвязать их подушками. В одном старом журнале под названием «Детская радость» я как-то видел картинку, на которой у мальчишки, учившегося кататься на коньках, одна подушка была привязана на животе, а другая пониже спины.

Кийлике изобразил на лице сомнение и сказал:

— Это, конечно, была шутка ради шутки, что теперь осуждается. Не знаю, где мы возьмем для каждого подушки. А главное — и падая с подушками, можно больно удариться. Мы должны выдумать что-то такое, чтобы они и без падений научились кататься на коньках.

Поскольку ждать было некогда, мы в тот же вечер принялись выдумывать.

— Как утверждает преподаватель математики, — сказал Кийлике, — найти различные решения легче с помощью схемы. Это тут будешь ты, а вот это буду я, а линия, которая соединяет нас, означает, что у нас общее задание.

Мне чертеж Кийлике не понравился. Я сказал:

— Как бы там ни было, у меня не такие большие уши. Хорошенькое дело, мне рисуешь огромные уши, а себе обыкновенные! И где октябрята, которые в этом деле самые важные? Твой чертеж никуда не годится.

Кийлике признал критику правильной:

— Ладно. Исправлю я твои уши, А между нами в срочном порядке набросаю октябрят.

Поскольку мои исправленные уши выглядели даже красивее ушей Кийлике, я больше не сердился и сказал:

— Приступим к анализу чертежа, как делается на уроке математики, когда поезд едет из пункта А в пункт Б. Только сначала скажи мне, почему у этого чертежа лишь одна прямая? Если бы прямых было две, октябрята смогли бы держаться за них двумя руками.

Приступая к решению любой проблемы, никогда не знаешь, что из этого выйдет, сказал знаменитый ученый Ньютон, которому на голову упало яблоко. Так случилось и с нами. Когда Кийлике провел еще вторую прямую, рисунок обрел новое лицо, раскрывая даже без анализа то, что изображено. И Кийлике сказал:

— Да ты только посмотри! Вот и найдено, что нужно! Лучшее учебное пособие для катка — стремянка.

Теперь я и подошел к тому, с чего, по сути дела, следовало бы начать. И объяснил, почему мы отнесли школьный инвентарь на Банный пруд. Здоровье не купишь — гласит старинная пословица, и когда, имея это в виду, мы разместили октябрят по одному между перекладинками и держали стремянку за концы, никто из них сам не мог упасть, а только вместе со мной, Кийлике и всеми другими октябрятами.

Когда октябрята научились уже немножко стоять на коньках, Кийлике сбегал в пионерскую комнату и принес оттуда со шкафа волчью маску. И мы стали играть, что по Банному пруду едет волчий автобус. Все это происходило под завывание Кийлике.

Октябрятам волчий автобус очень понравился. А завывания еще больше. И когда они на следующий день явились на пруд, у каждого из них была собственная маска, правда, все маски были заячьи, потому что в магазине кооператива других масок в продаже не оказалось.

Ребенок учится в процессе игры, пишут в журнале «Семья и школа», и это совершенно верно, потому что вскоре волчий автобус оказался уже не нужен, поскольку октябрята могли сами держаться на ногах. И когда председатель совета отряда Куллеркупп пришла на Банный пруд проверить мою и Кийлике работу, все, кто в этот момент не лежал, разъезжали на коньках по пруду.

Куллеркупп осталась довольна успехами октябрят, и Кийлике решил, что теперь нас сфотографируют на фоне развернутого знамени дружины. Но тут он ошибся, потому что Куллеркупп сказала:

— Хорошо, Сихвка! Хорошо, Кийлике! Но ваша работа еще не закончена. Приезд корреспондента задерживается, поэтому вы должны продолжить свою деятельность на Банном пруду. Поскольку маски у вас уже есть, вы могли бы разучить какое-нибудь представление на льду.