Бумажная луна, стр. 8
У Дженис оборвалось сердце. Что он такое говорит? Где будет целый день? Что еще они замышляют? Мик зашептал свое предложение на ухо другому, и лицо слушателя совсем не понравилось Дженис.
— Шериф, почему бы вам не привести сюда этого человека? Мы бы его расспросили. У нас тут появились кое-какие идеи, возможно, они снимут проблему, — предложил Джэсон и, скинув свой кожаный жилет, сел на деревянный стул, по-хозяйски забросив ногу в ботинке на стол шерифа.
Безусловно, он имел право на такую бесцеремонность. Его банк держал кредиты на всю городскую собственность.
Дженис с опаской отошла в дальний угол, не желая привлекать к себе внимания. Она и так зашла слишком далеко, а ведь ей только хотелось объяснить шерифу, что сделал этот человек. Но теперь она ни за что не уйдет, пока не выяснит, что здесь затевается.
— Док сказал, что бродяга отравился дымом и нуждается в отдыхе. Когда мы его вели сюда, он упал в обморок. — Шериф неуклюже повел своими большими плечами.
«Док» звучало слишком громко для простого аптекаря без медицинского образования, который, впрочем, утверждал, что несколько лет назад работал с опытным врачом. Однако во всей округе не было ни одного квалифицированного медика, который мог бы с ним поспорить. Дженис с нетерпением ждала, что они решат.
— Что ж, нам всем не поместиться в камере, посадите его вот на этот стул, и мы быстро с ним поговорим. — Джэсон пнул ногой соседний стул, который никто не решался занять.
Возражений не последовало, и шериф, взяв со стола связку ключей, пошел за арестованным. Дженис нервно сцепила перед собой руки — почему-то не хотелось, чтобы бродяга видел ее. Это было совершенно необъяснимое чувство, и все же она забилась в угол, спрятавшись за плотной стеной мужских спин.
Арестованный вел себя довольно спокойно. Дженис, выглядывая между мистером Холтом и Миком, видела, как шериф дернул его за руку и втолкнул в комнату. Шериф был самым высоким мужчиной в городке, даже выше Джэсона, а арестованный оказался с ним одного роста.
«У него широкие плечи и узкие бедра», — невольно отметила про себя Дженис и сама удивилась своим мыслям. Она никогда раньше не обращала внимания на то, какие фигуры у мужчин, и покраснела.
Грязная борода отвратительно топорщилась, а противный запах долетал даже до ее угла, но вряд ли шериф додумался предложить ему ванну. Должно быть, выспавшийся, чистый и выбритый он выглядит намного моложе. Вчера ночью он так уверенно командовал толпой, что Дженис приняла его за мужчину в возрасте, привыкшего повелевать людьми. Сейчас она видела, что ошиблась. Бродяга обернулся, и Дженис судорожно сглотнула. Ей показалось, что он все-таки увидел ее. У него были зеленые глаза. И длинные ресницы.
Мужчина не улыбнулся и не сел на предложенный стул. Держа перед собой скованные наручниками руки, он стоял, обводя собравшихся безучастным взглядом, и даже не поинтересовался, зачем его сюда привели, всем своим видом как бы говоря: «Пошли вы все к черту! У меня полно своих дел». Такого удивительного спокойствия Дженис еще никогда не видела.
— Вот этот джентльмен хочет задать вам несколько вопросов. — Шериф ткнул в Джэсона большим пальцем.
Незнакомец вопросительно вскинул брови.
— Ваше имя? — спросил Джэсон.
— Питер Алоизис Маллони. А ваше?
Дженис не слышала ответа Джэсона. Задыхаясь, она ухватилась рукой за стену, чтобы не упасть. Этого не может быть! Питер Алоизис Маллони! Неужели это тот самый человек, который уволил ее сестру, тот самый, из-за которого и сама Дженис потеряла работу? Семья Маллони владела барачным городком, в котором умерли ее родители, не выдержав побоев и издевательств сборщика арендной платы. Неужели это тот самый человек, которого она ненавидела всеми силами души? Нет, не может быть!
Но надменность его ответа говорила, что может. И тяжелый взгляд его зеленых глаз, когда он снова отыскал ее за спинами любопытных, был точной копией взгляда другого человека, которого она ненавидела и презирала еще сильнее, чем того, кто стоял сейчас перед ней.
Дженис с ужасом смотрела прямо в глаза Маллони — человека, владевшего Катлервилем, человека, разбившего ее жизнь.
Глава 5
Маллони видел, как учительница выскользнула за дверь, пока этот мужлан в кожаном жилете допрашивал его. Вчера ночью Питер слышал, что люди говорили про нее, а сегодня утром подслушал, как она пыталась образумить этих болванов. Питер узнал ее — нимфу, которой он любовался ночью, белокурую богиню солнца, которая стояла утром на пороге своего домика. Просто ей удалось замаскироваться с помощью этих жутких очков и огромной шляпы.
Мысли об ушедшей женщине мешали сосредоточиться на дурацких вопросах, которыми обстреливали его со всех сторон эти кретины. Если бы они замолчали хоть на минуту и дали ему сказать хоть слово, дело пошло бы намного быстрее. Наверное, женщина устала слушать их вздор, потому и ушла. Хотя вряд ли только поэтому.
— С какой целью вы приехали в Минерал-Спрингс, мистер Маллони? — спросил человек в кожаном жилете, который так и не ответил на вопрос Питера о том, как его зовут.
Питер насмешливо приподнял бровь:
— Да вот приехал, чтобы спалить вашу школу. У меня это здорово получается. Понимаете, езжу повсюду, выискиваю школы и поджигаю их. Увлекательное занятие и главное — прибыльное!
Как же Питер от них устал! Грудь болит, в горле саднит, а желудок готов проглотить самого себя. Вместо того, чтобы помыться и ехать на поиски ранчо «Два X», ему приходится торчать здесь с этими красномордыми ковбоями. А может, задержаться в городке и наведаться к учительше? Нет, лучше поискать публичный дом.
Шериф дернул его скованные наручниками руки, и Питер скривился от боли.
— Лучше отвечай, парень! У тебя и так неприятностей по горло.
— Послушайте, мы сэкономим уйму времени, если вы прислушаетесь к моим словам. Как я уже говорил, у меня здесь дело. Я приехал вчера поздно ночью и сделал привал у реки, почистил коня и собирался уже ложиться спать, как вдруг увидел огонь в окнах здания. Я побежал к ближайшему дому позвать на помощь и взять ведро, чтобы начать заливать пламя. Вот и все. Кто-нибудь заметил, куда дул ветер вчера ночью? Кто-нибудь посмотрел, в каком направлении распространялся огонь пожара? Мог ли он пойти от моего костра к школе? Кто-нибудь хотя бы ходил на пепелище, пытался найти там причину возгорания? Если бы вы сделали хоть что-нибудь из того, что я сейчас перечислил, вам бы сразу стало понятно, что я не тот, кто вам нужен. Мне некогда точить с вами лясы!
Мужчины в задних рядах зашептались, и Питер хмуро глянул в их сторону: те же, кто раньше перешептывался насчет учительницы. Наверное, ему не следовало говорить про то, что сначала побежал к ее дому, но он хотел верно изложить факты. Придется побеспокоиться об учительнице, как только снимут эти чертовы наручники.
— Какое у вас здесь дело? — спросил Кожаный Жилет.
Нет, это невозможно! Легче разговаривать со стадом обезьян. Не очень-то легко держаться с достоинством, когда на тебе грязные грубые штаны и простая рубаха, когда ты небрит и пропах, как коптильня, но Питер постарался. Расправив плечи, вздернув подбородок, он с вызовом посмотрел в глаза Кожаному Жилету:
— Я приехал по делу к Джэсону Хардингу с ранчо «Два X». Ну что, я удовлетворил ваше любопытство?
Кожаный Жилет остался невозмутим.
— Я Джэсон Хардинг, и я не жду гостей.
Ну вот, приехали! Можно спокойно вычеркнуть братьев Хардинг из списка возможных инвесторов. Теперь придется ехать в Натчез, если вообще удастся вырваться из этой чертовой дыры. Мысленно выругавшись, Питер натянуто кивнул:
— Приятно познакомиться. Мой брат Дэниел просил меня заехать к вам, если буду в ваших краях.
— Дэниел? Дэниел Маллони? Вот черт! Так это чудо, что вы не спалили весь городок! — взревел Хардинг, хлопая себя по ляжкам и удивленно качая головой, в то время как остальные мужчины разразились веселым ржанием. — Парень не рассказывал вам, как взорвал нашу Главную улицу? Только идиот или его брат мог признаться в этих краях, что он родственник Дэниела. Ну теперь мне, похоже, все с вами ясно.