Транзит на счастье (СИ), стр. 52
- Наверное, потому что он в тюрьме.
- Так... Рассказывай, что у вас там!
Сашка в крации пересказала последние события.
- И у меня, наверное, развивается паранойя. Сегодня весь день кажется, что за мной следят.
- Всё больше никуда не лезь я выезжаю.
- Тебе нельзя. Ты в розыске! А у меня нет иного выхода, кроме как продолжить отстаивать фирмы Тимура, - вздохнула Александра. - Иначе мы по миру пойдём. Сам видишь, как все отвернулись от него. Уже делят деньги Тимура, как стервятники. Горбачу кусок от всего пообещали. Но только ни он, ни Шевченко ничего не получат!
- Когда Резвый выходит?
- Завтра утром.
- Держись. Я вылетаю.
- Легко сказать, - пробормотала Сашка, убирая мобильник в сумочку и доставая сигареты.
Умом она прекрасно понимала, что рядом с Тимуром находиться опасно, и надо сделать, как велел Жук. Но последние события, вынудившие её полностью изменить жизнь и чувства к Зарубину, перевешивали все доводы. Да она любила его, хотя многое её настораживало и пугало. Особенно резкие, внезапные перепады в настроении. Но теперь всё это не имело никакого значения. В глубине души она чувствовала, что игра ещё не выиграна и это только начало, а впереди новая кровь. Но признаваться себе не хотела. Сидеть, сложа руки и ждать Жука она не собиралась.
Сашка посмотрела на газету с фотографией Тимура и грустно улыбнулась. Да, она всё сделала правильно, дав это интервью...
***
Чёрный "Мерседес" бесшумно катился по узким освещённым улицам. На заднем пассажирском сиденье сидел Шевченко, сжимая в руках, свежую газету. Он задумчиво смотрел в окно, осознавая, что в этот раз ошибся.
- Да Игнат, не на того мы с тобой поставили. Ставить надо было на Зарубина, а не Кропочёва. Ну, что ж теперь менять поздно.
На кожаное сиденье, из рук Шевченко раскрывшись, упала газета. На всю страницу большими буквами гласила надпись статьи: "Моего мужа - Тимура Зарубина специально посадили в тюрьму, чтобы отнять бизнес и отстранить от выборов"...
ГЛАВА 9.
Александра подъехала к СИЗО в девять утра. Прилетевший утренним рейсом Жук не поехала. Ночью "Иркутскмаш" подожгли. Сгорела вся продукция, подготовленная на экспорт. Константин поехал туда, разбираться.
Припарковав джип напротив здания СИЗО, она вышла из машины и беспомощно огляделась по сторонам. Сашке вдруг показалось, что она стоит на пороге чего-то нового и важного. Сердце забилось сильно и быстро.
Тимур появился неожиданно. Он вышел из тюремных ворот с высоко поднятой головой. Его твёрдый пристальный взгляд остановился на Сашке. Достал сигареты, закурил. Что-то держало его, не давая сделать следующий шаг.
Наконец, Зарубин откинул окурок и уверенной походкой направился к Александре. Из-за угла возникли две машины с тонированными стёклами и заляпанными грязью номерами. Одна из них на большой скорости вошла в правый вираж, вторая обогнула Сашкин джип. Из автомобилей выскочили люди в камуфляже и масках, с автоматами.
Тимур как раз в этот момент стал поворачиваться на шум, но так и не успел ничего сделать. Его уложили одним прикладом. Сильная мужская рука зажала Сашке рот. Удар по голове - это последнее, что она запомнила.
***
Голова разваливалась на кусочки, от невыносимой боли. Тошнота подступила к горлу. Сколько она уже здесь? День? Два? Неделю? Сбилась со счёта. Сашка помнила каждый час, проведённый в этом подвале, только мысли путались и казалось, что она провела в этом закрытом пространстве полжизни.
Александра лежала на рваном тюфяке, рядом стояла бутылка с водой, жестяная миска и ржавое ведро. Лампочка под чёрно-серым потолком всё время мигала. Импульсы от этого света проникали даже сквозь закрытые глаза, отдавая болью в затылке.
Первые дни заточения казались адом. Каждую минуту Сашка думала, что сходит с ума. А потом вдруг всё стало не важно - мужчина, приходивший несколько раз в день, чтобы поменять ведро, постоянный голод и боль. Тюремщик приносил еду: хлеб и воду. И не сказав ни слова, уходил.
Что с Тимуром Сашка не знала. Она вообще старалась ни о чём не думать, чтобы окончательно не свихнуться. Тошнота снова накатила волной. Из последних сил подползла к ведру, её тут же вырвало, а желудок сдавило болью. Александра знала, что через несколько минут станет легче, правда ненадолго, и все-таки какая-та передышка.
От неё ничего не требовали, не о чём не спрашивали. С ней вообще не разговаривали. Тюремщик прятал своё лицо под чёрной маской и всё делал молча.
Металлическая дверь скрипнула и в подвал вошли два амбала. Бандиты втащили Тимура и бросили его рядом с Сашкой на грязный матрас. Александра поняла - это конец, скоро всё закончится. Очень скоро они умрут - их убьют.
Девушка наклонилась к Зарубину.
Тимур открыл глаза. На него смотрела Сашка с таким сочувствием, с такой искренней болью в глазах, что он не выдержал этого взгляда. Превозмогая боль, отвернул голову в сторону. Сознание снова ускользала от него, туда, где было хорошо, где не было боли, где не было этих глаз с жалостью во взгляде, он прятался в пустоту...
Часом раньше.
Кропочёв смотрел на Тимура с ухмылкой.
- Ну, что теперь ты вполне готов.
После ежедневных истязаний Резвый не знал к чему ещё надо быть готовым. Страх липкой волной окутывал. Его били на протяжении нескольких дней, пока он не терял сознание.
Сначала Тимур не мог понять кто это? На ментов не похоже, конкуренты? Тюремщики, умело выполнив свою работу, кидали Зарубина в тёмный подвал на холодный пол, и исчезали, закрыв за собой дверь. Не произнеся ни слова.
Вот и сегодня повторилось то же самое, только в этот раз на экзекуции присутствовал Евгений. Теперь всё встало на свои места. Тимур попытался просчитать ситуацию, но тут его один из амбалов ударил подошвой бантика в лицо. От этого удара Зарубин слетел со стула на грязный пол.
Браток рывком поставил стул вместе с Тимуром на место.
- Где Александра?
- Здесь твоя Александра, - снова ухмыльнулся Кропочёв. - В соседнем подвале. Хочешь к ней?
- Что тебе надо? - Тимур нервно дёрнул щекой, сплюнул кровь.
- От тебя ничего. Только маленький пустячок - отказ от выборов.
- Так зачем весь этот спектакль нужен был? Давай бумагу я напишу. Только сначала отпусти девушку.
- Э нет! У тебя ничего нет, а вот у твоей жены есть. Это всё для неё.
Тимур едва сдержался, чтобы не подскочить со стула и не кинутся на Евгения. "Кропочёв бьёт по слабому, знает падла, что Сашка всё подпишет. Но нельзя показывать эмоции. Ничего дай бог выбраться, а потом найду способ, как вернуть себе весь бизнес и отомстить".
- Знаешь, если бы ты тогда согласился отдать мне "Иркутскмаш" и не мешался на выборах, ничего этого не было. А теперь мне нужно всё - весь твой бизнес.
- Ничего себе у тебя и запросы.
Новый удар кулаком в лицо, снова швырнул Зарубина на пол. В голове за гудело. И снова его подняли вместе со стулом. Тимур облизал кровь с губ.
- Денег много не бывает.
Евгений повернулся к своим амбалам.
- Всё как обычно. Потом его к девке на часок отправьте...
В этот раз его били в основном по лицу. Удары сыпались на Тимура одновременно и справа и с лева, так что стул, к которому он был привязан, качался туда-сюда, не падая. Потом Зарубин отключился...
Сашка обхватила Тимура за шею правой рукой, положила его голову к себе на колени. Его присутствие успокаивало, хотя при этом настораживало поведение тюремщиков.
Дверь снова скрипнула, в подвал вошли Кропочёв и Шевченко.
- Александра Петровна вы готовы? - спросил Евгений усаживаясь на табуретку, которую принёс амбал.