Приключения богатыря Никиты Алексича. Сотоварищи, стр. 32

– Бред какой-то!

– Когда они тебя взяли? – Астрая откинула капюшон послушника, взглянула на зашитую бровь, сняла с головы платочек, вытерла кровушку с его лица.

– А как только грохот послышался от Гранитного храма, так их толпами и понесло со всех сторон. Я едва успел манатки наши упрятать да охрану в сторону увести. Навалились они на меня толпой, в кандалы заковали и повезли сюда. Вот все, что было. А как у вас? Что это за костюмчики?

В двух словах Астрая обрисовала ситуацию.

– Кто из них толмач? – спросил я тихо, подойдя к Егору вплотную.

– Вон тот, молодой, – прошептал послушник.

Я только кивнул, ибо отметил, что именно молодой уже пришел в себя и только делал вид, что без сознания.

– Значит так, – мой голос звучал несколько приглушенно, словно мне не хотелось быть услышанным посторонними. – Уходить будем морем. Аэропорт, поезд или машина отменяются, слишком рискованно. Все, уходим.

Я обыскал карманы безопасников, ключи от наручников бросил в унитаз. Пусть помучаются.

Квартиру мы захлопнули, поднялись на крышу, не встретив по пути никого. Соседи безопасников на шум, похоже, никак не отреагировали. То ли заняты были, то ли не придали значения.

Солнце уже поднялось над горизонтом. Воздух раскалялся под его лучами, обещая очередной жаркий день. Я достал ковер-самолет и, когда все уселись, надел шапки на прежние места.

– Хотел еще в квартире спросить, – донеслось ко мне из пустоты. – Как вы меня так быстро нашли?

– Нить Ариадны, – ответил я. – Аль забыл? Астрая, ты бы держалась за нас, гляди, не вывались.

– Да уж постараюсь, – девичья рука плотно обхватила мое запястье.

Хоть бы она второй рукой не промахнулась.

ГЛАВА 11

Северный ледовитый океан встретил нас неприветливо. Не смотря на то, что на дворе стояло лето красное, в воде свинцового цвета плавали льдины, солнце иногда скрывалось за тяжелыми тучами, а ветер бросал в лицо целые пригоршни колючего снега вперемешку с солеными морскими брызгами. Благо, костюмчики наши, принявшие облик меховых комбинезонов, спасали от холода. Ковер-самолет намок, летел тяжело, опускаясь все ниже и ниже. Если дальше так пойдет, то через каких-то полчаса мы искупаемся в водах северного океана. Чего мне, наприклад, весьма не хотелось. Эх, ежели б не время, которого с каждой секундой оставалось все меньше, можно было бы зафрахтовать судно какое и вплавь добраться до цели.

– Вижу остров, – Егору с трудом удалось перекричать порывы ветра.

– Приготовьтесь, идем на посадку, – ответил я.

В это время раздался приближающийся гул мотора. Я оглянулся. Прямо на нас летел малый самолет, наверное, гидроразведка. Пилот смотрел выпученными глазами, его напарник что-то кричал, тыча в нас пальцем. Вот дубина! Лучше бы штурвал крутанул вправо-влево, не то на винт ковер намотаешь, изверг! Но пилот, наверное, принял нас за мираж, потому что курса не менял. Пришлось мне резко бросить ковер в пике, дабы избежать катастрофы. При этом Егор едва не свалился вниз. Мне на мгновение показалось, что парень даже оторвался от ковра и теперь летит параллельно с ним, однако послушник тут же вцепился в край, подтянулся, цепляясь за наши с Астраей руки, вполз обратно, только ноги болтались в воздухе, словно вымпел корабля. Я посмотрел вверх, где удалялся самолет. Пилоту, все еще глядящему на нас, я даже покрутил пальцем у виска, мол, проверь, все ли у тебя дома. То, что он доложит куда следует о происшествии, меня особо не беспокоило. Кто ж ему, горемыке, поверит-то? В лучшем случае проверят кровь на наличие наркотика аль алкоголя, в худшем – в лечебницу отправят. Но то уже не моя беда.

Моя же беда как раз приближалась с неумолимостью стада бизонов. Из-за маневра высота была потеряна. Ковер все больше набирался влаги и опускался быстрее, нежели я предполагал с самого начала, так что идея дотянуть до острова с каждой секундой превращалась в утопию. До так нужного нам клочка суши оставалось всего сотня метров, а мы уже летели над самыми волнами, едва не касаясь их.

– Родимый, протяни еще немного, ну, еще чуть-чуть, – просил я тихо, поглаживая мокрую ткань.

Не послушался, не дотянул. Порыв ветра поднял двухметровую волну, о которую мой ковер скопытился, выбросив нас в пучину, аки снаряды из катапульты. Теперь он мокрой тряпкой плыл по воле той волны, все более отдаляясь от меня. Я быстро осмотрелся. КРУ-10 потерял при столкновении с водой свой облик мехового комбинезона. Наверное, компьютер костюма решил, что в таком виде он лучше защитит своего хозяина от беды. И точно, не смотря на ледяную воду, в которой я находился, холодно мне не было. Более того, сработала аварийная система безопасности. Теперь мое лицо защищала маска, а внутри ткани включился обогрев тела.

До острова оставалось еще около пятидесяти метров. Я видел, как в волнах, метрах в двадцати впереди меня, то возникали, то исчезали две головы, уверенно приближаясь к тверди земной. Так, Егор и Астрая в безопасности. Нужно поймать ковер.

Это оказалось нелегкой задачей. Пока я приходил в себя да осматривался, его отнесло метров на десять. Волны словно игрались с бессильным куском шерсти, перебрасывая его друг другу, аки игрушку. Я бросился в погоню. Это оказалось далеко не простым делом. Силы заканчивались быстрее, чем сокращалось расстояние. В один момент я вдруг понял, что больше не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. В тот же момент мое сознание помутилось. Я словно бы видел себя со стороны. Вот мои обессиленные руки и ноги начали работать снова, да так резво, что я был похож скорее на мельницу, нежели на человека. Вскоре мое тело догнало коврик, потянуло к берегу. Волны теперь не мешали – помогали плыть. А когда ко мне бросились Астрая с Егором, я вновь потерял сознание.

Очнулся я от того, что рядом потрескивал костер. В воздухе пахло дымом и рыбой. Открыв глаза, я первым делом увидел старые прокопченные балки низкого потолка, освещаемые костром по центру помещения. Это была небольшая землянка. Под стеной моему взору открылись двухэтажные нары, небольшой столик на кривеньких бревнах. По ту сторону костра, над которым на веревке сушился ковер, сидели Астрая и Егор, и о чем-то тихо переговаривались. Пусть их, подумал я. Говорить что-то совсем не хотелось. Сил просто не было.

Да уж, северный океан – это вам не Средиземное море, над которым лететь – одно удовольствие. Я закрыл глаза, вспомнил, как мы уходили из Египта.

Вой сирен приближался, когда мы взмыли над крышей и полетели меж домами. Мне еще стало интересно, как это полицейские так быстро сработали, но отвлекаться на мысли было некогда, ибо маневры над улицами огромного города требовали сосредоточенности и особого внимания. Так, миновав Каир, мы вскоре оказались над гладью моря. Тут, не смотря на ранний час, вовсю кипела жизнь. Яхты, лодки, рыбачьи баркасы, катера, скутеры – все это создавало некий сбалансированный хаос. Кто-то выходил в море на промысел, кто-то – на прогулку, кому-то приспичило просто прокатиться, пока солнце не особо припекает. Одни чинили такелаж, другие готовили судно к работе.

Я держался как можно ниже к воде, дабы радары береговой обороны не засекли нас. После нескольких арабо-израильских конфликтов с них станется по ковру зенитной ракетой шарахнуть, читал я об этом в наших летописях. Таким макаром мы уже двух богатырей потеряли лет тридцать назад.

Перелет над морем занял у нас цельный день, так что в Афины мы прибыли токмо глубокой ночью. Дабы не терять более времени, решили лететь на самолете до Осло, благо ближайший самолет должен был взлететь через сорок минут. Единое, за что мы с Астраей переживали, вылетая из Египта, так это за Егора. Его разбитой и опухшей физией можно было токмо таможенников пугать, как детей малых, однако за день опухоли сошли, раны затянулись, стали едва заметны. Я тогда еще подумал, что уж больно прытко восстанавливался послушник, но потом махнул рукой. Мало ли? Может, это костюм так благотворно влияет, или еще что. У кого-то даже малейшая ранка вызывает нагноение, а на ком-то все заживает, аки на псе бездомном.