Волшебный вальс, стр. 5

Положив фотографию на место, Стефани почувствовала, что ночная рубашка прилипла к плечу, и обнаружила небольшое молочное пятно как раз на том месте, где находился рот малышки!

Стефани бросило в дрожь, по спине побежали мурашки.

Глава 4

В день празднования Четвертого июля Стефани стояла рядом с преподобным Карлсоном возле помоста, где детский церковный хор исполнял «Добрым старым летом». Девочки и мальчики были одеты в костюмы конца девятнадцатого века, в большинстве заимствованные из «Коллекции Франклин-стрит».

— Преподобный Карлсон, — обратилась Стефани к священнику, — дети просто очаровательны.

— Благодаря вашей помощи и щедрости, — ответил служитель церкви, общительный мужчина средних лет с редеющими волосами.

— Мы, музейные работники, были счастливы оказаться полезными. Я как раз собиралась привести коллекцию костюмов в порядок. Ведь до меня никто не удосужился даже составить опись.

— Не изводите себя работой, — посоветовал Карлсон, бросив на девушку озабоченный взгляд. — Не сочтите это за бестактность, миссис Сарджент, но вы выглядите усталой.

— Со дня прибытия в Натчез я страдаю бессонницей. — Стефани невесело улыбнулась.

— Мне очень жаль. Ведь местный ритм жизни считается размеренным, располагающим к отдыху.

— Если в домах не водятся привидения.

— Вы шутите! В Хармони-Хаус привидения? — Карлсон был поражен.

— Он просто наводнен ими, — объявила Стефани. — Рыдающая женщина с расстроенной скрипкой, шаловливые детишки, плачущий младенец, не считая самой Магнолии.

— Магнолии? — воскликнул Карлсон.

— Должно быть, вы думаете, я сошла с ума. — Девушка бросила на него подозрительный взгляд.

— Вовсе нет. — Он погладил ее по руке. — Натчез богат преданиями о привидениях. В Данлейте обитает старая дева с разбитым сердцем, в «Таверне короля» — убитая возлюбленная короля Ричарда.

— В таком случае меня утешает мысль, что я не единственная, кому довелось встретиться с привидениями.

— Должен заметить, что если бы кто-то из наших современников вздумал претендовать на статус новой «легенды», — Кдрлсон хмыкнул, — Магнолию в первых рядах претендентов я воспринял бы как должное.

Это заявление Стефани не развеселило.

— Бабушка была своевольной, но милой. Честно говоря, она до сих пор такая.

— Знаете, — Карлсон вздохнул, — несколько лет назад моей бабке пришлось покинуть старый коттедж за городом. Она клялась, что в доме появлялся призрак раба, повешенного жестоким надсмотрщиком.

— Как странно! — удивилась Стефани.

— Но я что-то не слышал о призраках в Хармони-Хаус. — Карлсон задумчиво поскреб подбородок. — Правда, это не значит, что подобных сведений не существует. Вы не пытались это выяснить?

— Я просмотрела некоторые документы в архиве и нашла кое-какую информацию о нашем доме, но там нет ни слова о привидениях или каких-либо других необычных вещах.

— Как насчет зала местной истории в публичной библиотеке?

— Хорошая идея! — Стефани щелкнула пальцами и улыбнулась. — Знаете, преподобный Карлсон, какое счастье поговорить с тем, кто тебе верит. В Хармони-Хаус призраков не видит никто, кроме меня.

— Ничего удивительного. Компаньонка моей бабки тоже не замечала ничего подозрительного, в то время как бабушка утверждала, что слышит стоны и крики.

— Вы святой. Вы мне очень помогли.

— Я привык относиться с доверием ко всему, что касается духов… особенно в этом городе. — Священник усмехнулся.

— Еще раз спасибо, преподобный отец. — Стефани протянула Карлсону руку.

— Берегите себя, миссис Сарджент.

Только Стефани отошла от него, как заметила, что Сэм и Милфорды направляются к ней, и свернула в противоположную сторону. На ярмарку они прибыли вместе, но вскоре под благовидным предлогом Стефани с ними рассталась. Сэм и Честер старались относиться с пониманием к ее рассказам о сверхъестественном, но инсинуации Милдред девушке порядком надоели.

Стефани медленно пробиралась сквозь карнавальную толпу, когда вдруг ее слух уловил мелодию «Последней розы лета», наигрываемую на каллиопе [3].

Стефани не заметила, как очутилась перед старинной каруселью. Сердце ее учащенно билось. Красивые разукрашенные лошадки бодро скакали по кругу, послушные прихотливому ритму старого мотива. Дети весело смеялись и махали родителям ручками.

Но почему каллиопа играет «Последнюю розу лета»? Почему мелодия неотступно преследует Стефани, где бы она ни находилась?

— Леди, не покатаете меня на карусели? — услышала она детский голосок и вздрогнула.

Рядом с собой, Стефани увидела очаровательного малыша, должно быть, из церковного хора, потому что на нем были старинные, до колен панталоны с подтяжками, полосатая рубаха и забавная кепочка. Этот костюм Стефани не помнила, но, возможно, церковь арендовала его в каком-нибудь другом месте.

Мальчик оказался симпатичным и ладным. На вид ему было лет пять, не больше. Круглое, с правильными чертами и живыми голубыми глазами лицо усыпано веснушками.

— Ты кто? — спросила заинтригованная Стефани.

— Я Пьер БофорТоддар, но все зовут меня Бо [4], — горделиво ответил мальчик.

— Что ж, здравствуй, Бо, — приветствовала девушка малыша. — А где твои родители?

Его взгляд помрачнел.

— Мою мамочку взяли к себе ангелы, а папа все время занят.

У Стефани сжалось сердце.

— Мне очень жаль. Но ты не можешь находиться здесь один. Папа будет волноваться.

— Я пойду домой. Обещаю. — Лицо малыша озарила улыбка. — Только сначала прокатите меня на карусели.

Очаровательный маленький разбойник! Веселая карусель остановилась. Стефани с трудом подавила улыбку. По всему было видно, что ребенок знал, как воздействовать на душевные струны взрослых. Ей не хотелось его разочаровывать.

— Хорошо. Договорились! — улыбнулась она мальчику.

Ребенок издал победный клич и, схватив Стефани за руку, потащил ее к аттракциону. Она купила билеты, и они поднялись на платформу.

— Я буду сидеть здесь! — Мальчик уселся на скамеечку.

— А на лошадке не хочешь? — спросила Стефани.

Он решительно затряс головой.

— Я хочу сидеть с вами. Вы такая красивая.

У Стефани дрогнули губы. Противостоять обаянию этого пятилетнего малыша было невозможно. Ох и наплачутся девочки, когда этот юный Казакова подрастет. Она села рядом, и, когда карусель пришла в движение, мальчик снова сжал ее руку. Стефани почувствовала прилив тепла и материнской нежности.

— Расскажи мне о себе, Бо.

— По возрасту я второй из пятерых детей, — объявил он важно.

— Из пятерых? — повторила Стефани. — Большая семья!

Он кивнул.

— Мама умерла в прошлом году, когда родилась малышка Сара.

— Малышка Сара? — У Стефани пересохло во рту. — Она похожа на тебя?

— О да, — ответил он просто. — У нее такие же кудрявые черные волосы и голубые глаза. Она все время плачет. Зовет маму.

У Стефани снова защемило сердце.

— Как бы я хотел, чтобы вы стали моей мамой! — Глаза мальчика затуманились печалью.

— Я? — переспросила Стефани, растроганная и ошеломленная одновременно.

— Детям больше всего на свете нужна мама, — уверенно заявил он.

Озадаченная Стефани замолчала.

— Конечно, для этого вам придется выйти замуж за папу. — Мальчик нахмурился. — Но это не так уж плохо. Он симпатичный, все дамы Натчеза в него влюблены. Уверен, вы тоже в него влюбитесь.

— Я… — Стефани никак не могла подобрать нужные слова. — Я, конечно, польщена, Бо, но очень сомневаюсь, что твой папа оценит твои старания найти ему жену…

— Нам нужна мама, — повторил мальчик.

— Но почему ты хочешь, чтобы вашей мамой стала именно я?

Мальчик задумался, но в следующее мгновение лицо его просияло.

— Может, папа, наконец станет счастливым, а мисс Эбби перестанет плакать и играть на своей расстроенной старой скрипке.