Триумф экстаза, стр. 41
Эмили услышала тяжелые шаги Эдгара, выбежала за ним с криком:
— Эдгар, подожди!
Эмили положила ладонь на его руку. Эдгар стряхнул ее и с убийственной язвительностью осведомился:
— Дорогая моя, у тебя склонность к самоубийству? — И вошел в кабинет, захлопнув перед ней дверь.
Глава 23
12 мая 1841 года
Эмили сидела под кедром и обрывала лепестки лютика. Хотя солнце уже опустилось к горизонту, стояла душная жара — признак быстро приближающегося лета. Эмили мрачно смотрела на увядающие цветы и сожженную траву: дождь был очень нужен. Эдгар и без того пребывал в плохом настроении, теперь он еще будет нервничать из-за урожая хлопка.
Теперь приближалась ночь, и после той ужасной сцены утром Эмили боялась того, что произойдет, когда муж придет в их комнату. Она была сердита, слишком сердита и не хотела оставаться с Эдгаром наедине. Муж говорил с холодной ненавистью, будто она нарочно соблазняла Аарона Райса! И даже намекнул, что готов ее убить!
Эмили выбросила стебель цветка и сорвала новый. С таким трудом завоеванные отношения погибли, как нежный цветок, который она сейчас теребила.
Эмили отряхнула траву с юбки и пошла в дом. Горячий воздух обвевал ее лицо. Губы пересохли и потрескались. Да, скоро лето, и предстоит выдержать долгую осаду жары.
Войдя в прихожую, Эмили услышала из гостиной, как кто-то барабанит на рояле.
Она на цыпочках подошла к двери. Мария, сосредоточенно хмуря брови, с энтузиазмом начинающего музыканта громко извлекала фальшивые ноты.
— Можно, я помогу тебе, Мария? — предложила Эмили.
Девушка подскочила и схватилась тонкой смугло-медовой рукой за грудь.
— Вы напугали меня, сеньора!
Эмили невольно рассмеялась, глядя на ее искренний испуг.
— Прости меня. Ты атакуешь гаммы с таким пылом. Скажи, пожалуйста, почему ты так интересуешься музыкой?
Девушка пристально посмотрела на Эмили и пробормотала после короткой паузы:
— Мой отец был талантливым музыкантом, сеньора. Он играл на гитаре.
— Понимаю, — ответила Эмили. — Мы должны достать тебе гитару.
На короткое мгновение в зеленых глазах вспыхнула радость. Но она тут же опустила ресницы.
— Твой отец когда-нибудь выступал с гитарой?
— Да, сеньора. Иногда, когда не мог найти работу с лошадьми. В Сан-Антонио я танцевала под его гитару и собирала монеты, которые нам бросали.
Эмили представила себе, как гордая юная мексиканка в лохмотьях вынуждена была подбирать монеты, которые бросали к ее ногам пьяные мужчины.
— Мария, как я уже говорила, мне было бы приятно помочь тебе в занятиях музыкой, пока Дэвид в отъезде. И у тебя красивый голос — позволь мне аккомпанировать, а ты попрактикуешься в вокале.
На лице Марии снова появилась маска.
— Возможно.
Услышав, как хлопнула входная дверь, обе застыли. Мрачный Эдгар Эшленд. Не обращая внимания на женщин, устремился к буфету, и со звоном достал из него графин с бренди и бокал и покинул гостиную так же внезапно, как и вошел.
Эмили встала и двинулась было за ним, но, услышав, как щелкнул замок в его кабинете, опустилась, ослабев, на диван. Внезапно перед глазами рассыпался фейерверк серебряных искр, голова закружилась, казалось, она сейчас упадет в обморок.
Теплая ладонь легла ей на руку.
— Эмили, что случилось?
Она подняла глаза и увидела сидевшую рядом Марию, с любопытством смотревшую на нее. Девушка никогда раньше не называла ее по имени, и на душе у Эмили потеплело.
— Ничего, Мария. У меня просто на секунду закружилась голова. Видишь ли, я беременна.
— А, понимаю. Вы не очень крепко держитесь на ногах. Я позову сеньора Эдгара, чтобы он отнес вас наверх.
Эмили с трудом поднялась.
— Нет, Мария. Ты не должна его беспокоить. Он на меня сердится.
Мария подняла черные брови, шокированная тем, что Эмили сказала о гневе мужа.
Эмили пошатнулась, и Мария поддержала ее.
— Сначала присядьте, сеньора, а то вы действительно упадете в обморок.
Они сели, и Эмили объяснила:
— Мой муж рассердился на меня, потому что сегодня приходил Аарон Райс. Эдгар вошел как раз в тот момент, когда он пытался меня поцеловать.
— Вам повезло, что вы остались живы, сеньора! — воскликнула Мария.
— Эдгар сказал мне то же самое, — мрачно пробормотала Эмили в надежде на сочувствие. — Но я не виновата, Мария. Аарон бесцеремонно навязывал мне свои ухаживания…
— Вы обладаете большой властью над ним, сеньора, — перебила Мария с понимающей улыбкой.
— Тогда в следующий раз, когда приедет мистер Райс, ты с ним сама справляйся!
К ее изумлению, девушка рассмеялась. Эмили подавила возглас удивления: когда Мария улыбалась, она была просто неотразима. Ее лицо светилось, а в зеленых глазах сверкали искры.
— Мария, ты такая хорошенькая, когда улыбаешься! У тебя совершенно очаровательные ямочки. Да, думаю, я пошлю тебя к Аарону в следующий раз, и посмотрим, как ты справишься с ним!
Мария рассмеялась низким, мелодичным смехом. Эмили почувствовала свою близость к ней; эта сцена остро напомнила ей то счастливое время, которое она провела с подругами в школе Хьюстона.
Но через секунду Мария нахмурилась.
— Меня совсем не интересует сеньор Райс, сеньора.
— Знаю… я пошутила, — ответила Эмили.
И чуть было не выпалила: «Ты влюблена в Дэвида, да?» — но вовремя спохватилась. Возможно, лучше быть с ней на равных и постараться успокоить некоторые страхи Марии.
Эмили глубоко вздохнула и внезапно призналась:
— Мария, я влюблена в Эдгара.
Девушка пристально посмотрела на нее. Начала было что-то говорить по-испански, но прикусила губу. И наконец сказала:
— Если вы все еще хотите помочь мне с музыкой, сеньора, может быть… может быть…
Эмили беспокойно ворочалась в постели, понимая, что ночь идет к концу и что ей и маленькой жизни внутри ее непременно нужен отдых. Но Эдгар не пришел в спальню, и Эмили не могла уснуть.
Если бы только муж поговорил с ней! Даже ссора разрядила бы напряжение, возможно, все встало бы на свои места. Но это молчаливое пренебрежение ее убивало. Эмили не знала, как до него достучаться, чего ждать дальше. Почему-то она расплакалась. Почему она в последнее время так легко возбуждается?
Внезапно молния осветила комнату, и прогремел близкий удар грома. Словно дождавшись именно этого момента, вошел Эдгар. Он ногой захлопнул за собой дверь и задул свечу, которую держал в руке. Эмили услышала, как он сел, как его сапоги с глухим стуком упали на пол. Блеснула молния, осветив холодным колеблющимся светом его лицо. Эмили вздрогнула от раската грома, но этот звук не заглушил шум крови в ушах.
Эдгар пересек комнату и остановился. Серебристый свет мягко осветил его великолепную наготу, но нисколько не смягчил суровые черты лица.
Эмили знала, что он ее не видит: кровать была под балдахином. Но неужели Эдгар не слышит, как лихорадочно бьется ее сердце?
Матрас прогнулся, когда он опустился рядом. Эдгар грубо схватил ее, крепко прижал к себе и требовательно поцеловал. Эмили смирилась с его грубым поцелуем, зная, что сопротивление его только разозлит.
— Ты получила удовольствие от своего маленького флирта с Аароном сегодня? — хрипло прошептал он.
Эмили задохнулась:
— Я не флиртовала…
— Молчи! — приказал он, целуя ее.
Дождь громко застучал по крыше над их головами. Эдгар отодвинулся и посмотрел на Эмили. Она смахнула слезы, губы ее горели от его поцелуя.
— Конечно, я проявил нерадивость, если мои любовные объятия заставляют тебя искать удовлетворения у других, — безжалостно продолжал он. — Это я собираюсь исправить, и немедленно!
Он разорвал ее сорочку и поцелуем впился в грудь. Его руки стиснули ее талию так сильно, что Эмили испугалась.
— Эдгар, пожалуйста, не делай мне больно!
Он внезапно обмяк, отпустил ее и сел на край постели, сжав голову руками.