Триумф экстаза, стр. 39
— Это другое дело.
— Вовсе не другое! Ты хочешь, чтобы я стала ближе и все же не говоришь о том, что мучит тебя. Ты пытаешься убить меня всякий раз, когда я упоминаю имя твоей первой жены.
Эдгар отстранился и дрожащими руками схватил ее за плечи.
— Эмили, когда ты мне поверишь? Я больше никогда не причиню тебе боли, никогда! — С тяжелым вздохом он отпустил ее. — Разве между нами нет ничего общего, дорогая?
«Мне все равно, я люблю его!» — воскликнуло ее сердце, и Эмили прошептала:
— Есть, есть.
Она обвила руками его шею и потянулась к его губам. Эдгар, казалось, был удивлен, затем страстно ответил на ее поцелуй.
— Ох, леди, — прошептал он ей на ухо, — может, для этого у меня пока нет слов, но я чувствую, как ты близка мне.
От этих слов на глазах Эмили выступили слезы. Он подхватил ее на руки.
— Вернитесь в мою постель, миссис Эшленд. Там ваше место.
Это случилось в тот момент, когда Эмили оторвала голову от подушки: накатила такая сильная тошнота, что она в полумраке с трудом встала с постели и бросилась к умывальнику.
Через несколько секунд приступ прошел, и она почувствовала на своем плече ладонь Эдгара. Ее лицо залилось краской от того, что он увидел ее в таком состоянии.
— Позови Холли! — попросила Эмили хриплым голосом.
— Дорогая, позволь мне помочь тебе…
— Пожалуйста!
Эдгар отпустил ее. Она услышала звук открывающейся двери, тихий приказ помочь госпоже и его удаляющиеся шаги.
Холли привела ее в порядок, потом отвела обратно к кровати.
— Миссус, вы ждете ребенка? — спросила она, широко улыбаясь.
Сердце Эмили сильно билось, когда она села на кровать. Конечно, это ответ — Эдгар сделал ей ребенка! Она была так занята последнее время и даже не заметила, что все сроки месячных прошли. Эмили подсчитала недели, и ее охватила паника. Да, беременна, и этим объясняется тошнота. А ночные кошмары?
Эмили дрожала. Холли закутала ее в одеяло.
— Теперь поспите еще, миссус. Вам теперь необходимо очень много спать.
Слеза скатилась по щеке Эмили. Она содрогнулась, вспомнив свой сон: пожар и смерть.
— Разве вы не рады, миссус? — озадаченно спросила Холли.
— Я умру, — равнодушно ответила Эмили.
— Умрете? Что это за разговоры? Вы порадуете мистера Эшленда прекрасным сыном. Вы не умрете, это так же верно, что это не мой ребенок. Теперь отдохните, миссус. Больше никаких разговоров о смерти.
— Сын, — повторила Эмили печально и вспомнила, как видела во сне у себя на руках крохотного младенца. Брата? Нет — собственного ребенка!
— Бедный мой малыш! — зарыдала она в подушку!
Эмили чувствовала себя совершенно разбитой, проведя все утро в постели. Она сидела у туалетного столика, когда Эдгар вошел в комнату и встретился с ней взглядом в зеркале.
— Тебе следует лежать в постели, — мягко упрекнул он. — Ты больна.
Эмили встала и мрачно сообщила:
— Я беременна.
Он улыбнулся:
— Я так и подумал. Но разве это так ужасно, любимая?
Эмили не ответила. Ее ногти впились в шторы из красного бархата.
Эдгар подошел и обнял ее за талию. Его губы скользнули по ее шее.
— Теперь ты подаришь мне моего сына, — прошептал он. Эмили обернулась, оттолкнула мужа и посмотрела на него, не веря своим ушам.
— Твоего сына?
Он рассмеялся.
— Ну, должен же родиться или мальчик, или девочка, ты не согласна, дорогая? Кроме того, — пошутил он, — теперь дело сделано. По крайней мере тебе пока нечего бояться в этом смысле. Кто знает, может быть, ты станешь получать больше удовольствия от наших любовных игр…
— Больше удовольствия? Ты хочешь сказать, что планируешь продолжать спать со мной теперь, когда добился своего? — В ее голосе зазвучали истерические нотки. — Но я ведь забыла. Ты хочешь продолжать, чтобы… чтобы потренироваться на мне, так как рано или поздно от меня потребуется возместить тебе потерю обоих!
Эдгар озадаченно нахмурился:
— Эмили, о чем ты говоришь, я не понимаю.
Она заметалась по комнате, не обращая внимания на удивление мужа.
— Теперь я должна родить тебе твоего сына! — негодовала она. — Мне следовало быть умнее, когда ты сказал, что женишься на мне для того, чтобы я делила с тобой постель и рожала тебе сыновей! Я должна возместить тебе потерю твоих сыновей, так же как должна заменить Оливию!
Эдгар схватил ее за руку.
— Остановись, Эмили, ты не знаешь, что говоришь!
— Нет, знаю! — бушевала она. — Я не стану Оливией! Я не верну тебе твоих сыновей. Я… я… я рожу девочку!
Эдгар крепко схватил ее за плечи, на его лице отразилось отчаяние.
— Послушай меня, Эмили, я и не хочу, чтобы ты была Оливией!
Она топнула ногой.
— Нет, хочешь! Ты даже не смог избавиться от ее портрета! Ты все еще ее любишь! — Ее глаза блестели от слез, желудок сжал спазм, но она судорожно продолжала: — Я убегу и рожу девочку, а тебе будет все равно!
Лицо Эдгара выражало ужас:
— У тебя истерика. Тебе следует лечь в постель.
— Нет! — рыдала она, стараясь оттолкнуть его прочь. — Я от тебя ухожу! Я не подарю тебе сына! Ни за что!
— Стой спокойно! — зарычал он.
Эмили рыдала, но подчинилась. Он расстегнул ее платье и стянул его через голову.
— Думай что хочешь, — твердо заявил Эдгар, усаживая жену на постель, — но я не позволю тебе впадать в истерику и болеть. — Он укрыл ее одеялом до подбородка. — Ты бледная, как эта простыня. Потом у тебя поднимется температура!
Эмили вцепилась в простыню и посмотрела на полного мрачной решимости мужа.
— А тебе не все равно?
— Нет!
— Это из-за сына, который тебе нужен!
— Мне нужна ты!
Эдгар сел рядом и посмотрел ей в глаза:
— Ты должна оставаться в постели весь день, слышишь? Я сейчас позову твою служанку и сдеру с нее шкуру заживо, если Холли позволит тебе хотя бы сесть. Ты понимаешь?
— Да, — слабым голосом ответила Эмили и, внезапно обессилев после этой бурной сцены, отвернулась в надежде, что он уйдет.
Но Эдгар наклонился и прошептал:
— Когда ты почувствуешь себя лучше, избавься от этого проклятого портрета.
Пораженная, Эмили подняла голову, но увидела лишь закрывающуюся дверь. Правильно ли она его расслышала?
Глава 22
12 мая 1841 года
Эмили сидела в гостиной и хмуро смотрела на записку, лежавшую у нее на коленях. Три дня назад она послала слугу в Вашингтон-на-Бразосе. Не желая дать Эдгару возможность передумать, она написала Аарону, что тот может приехать за портретом сестры.
Эмили откинулась на спинку дивана и прочитала в десятый раз ответ, присланный Аароном.
«Моя дорогая миссис Эшленд!
Я очень рад услышать, что ваш муж снизошел до согласия вернуть портрет моей сестры его законным владельцам. Очень мило с вашей стороны пригласить меня в свой дом, чтобы забрать его. Я с нетерпением жду визита к вам в назначенный день и час.
Ваш покорный слуга, Аарон Эванс Райс».
Эмили положила записку на столик и забарабанила пальцами по гладкому красному дереву. Она ничего не сказала Эдгару, опасаясь его реакции. В конце концов, он чуть не убил этого человека, когда тот приезжал в прошлый раз. Поэтому она предложила Аарону приехать днем, зная, что Эдгар скорее всего с ним не столкнется и портрет навсегда исчезнет из дома.
Но как быть с памятью об Оливии?
Эмили прикусила губу. Если бы только она могла знать, что в действительности чувствует Эдгар! Кроме его слов о том, что она может избавиться от портрета, муж ни разу не упомянул об Оливии. Действительно ли Эдгар начинает любить ее, Эмили, или ему нужен ребенок, которого она носит в себе, — замена потерянным сыновьям?
Беременность вызывала смешанные чувства. Первобытное удивление от сознания того, что она носит в себе человеческую жизнь, маленькое чудо. Но в глубине сознания таились воспоминания о гибели матери и страх, что эта история повторится. И еще подозрение в отношении Эдгара: не использовал ли он ее, чтобы заново пережить прошлое?