И нет преград…, стр. 28
— Да, громом.
Сэм приподнялся на локте и провел пальцем по ее подбородку.
— Он успокоит ее, попытается как-то отвлечь.
— Как? — Этот вопрос сам собой слетел с уст Энни.
— Ну, может быть, поцелует. — Он нагнулся и тронул губами ее губы.
Это легкое прикосновение опалило ее огнем.
— А как еще? — спросила она, чуть дыша. Взгляд Сэма потемнел.
— А еще он нежно ее приласкает. — Он потерся щетинистой щекой о ее щеку.
— А еще? — прошептала она. Сэм застонал.
— Черт возьми, Энни, если ты будешь продолжать, я…
— Как еще, Сэм?
— Вот так.
В них обоих словно что-то прорвалось. Сэм припал к губам Энни в страстном поцелуе, крепко прижав ее к своей сильной, горячей груди.
Затем он уткнулся в ее шею.
— О Боже, Энни, ты не должна говорить мужчине такие вещи, — хрипло прошептал он. — Ты просто сводишь меня с ума!
— Обнимай меня, Сэм. Я так устала бороться!
— Ах, милая!
По всему телу Энни разлилось блаженное желание. Сэм глухо застонал.
Снова раздался раскат грома. Сэм отпрянул и серьезно посмотрел ей в глаза.
— В чем дело?
— Энни… нам надо поговорить.
— Поговорить? — Подозрение и боль ножом вонзились в сердце Энни.
— Да. Я должен тебе кое-что сказать — до того как мы…
— Я слушаю, Сэм. — Она осуждающе смотрела на него. — Я уже говорил тебе, как я растерян. Я постоянно думаю о твоих словах и том, что происходит… Одним словом…
— Да?
— Я не могу этого сделать.
Энни охватили гнев и горькое разочарование. Чувствуя, что вот-вот расплачется, она оттолкнула его от себя и резко села на постели.
— Пошел ты к черту, Сэм Ноубл!
— Что? С чего это ты вдруг? — воскликнул он.
— Зачем ты снова это повторяешь? Чтобы еще раз посыпать солью мои раны?
— Что повторяю? Я не понимаю.
— То, что сказал мне вчера ночью. То, что ты не можешь со мной переспать, а потом отправить меня на казнь.
Ошеломленный, Сэм мгновение молчал, потом расхохотался. Энни набросилась на него с кулаками. Он схватил ее за руки.
— Прекрати сейчас же! Выслушай же меня до конца!
— Спасибо, я тебя уже выслушала, охотник за головами! Преодолевая сопротивление Энни, Сэм уложил ее на постель и навалился сверху своим сильным телом.
— Дай же мне сказать, женщина!
— Ну?
Сэм судорожно вздохнул, и вдруг произошло чудо: его взгляд неожиданно смягчился, а лицо осветилось трогательной улыбкой.
— Энни, я не могу отправить тебя на казнь.
Глава 17
«Я не могу отправить тебя на казнь». Вот! Наконец-то прозвучали те слова, которых Энни ждала целую вечность, мучительно размышляя о собственной участи. Она услышала от этого человека то, что хотела. Она победила.
Но вместо того чтобы смеяться от радости и торжествовать, Энни вдруг расплакалась. И не просто расплакалась — ее буквально сотрясали рыдания. И это она — женщина, которой была невыносима даже сама мысль о том, чтобы плакать перед мужчиной! Но улыбка Сэма и его ласковые слова тронули в ней какие-то тайные струны, прорвали плотину чувств и затопили ее пронзительной нежностью.
Такая реакция испугала Сэма.
— Боже мой, что случилось? Что я, такого сделал?
— Ничего, — всхлипнула она, — просто я очень…
— Что «очень»?
— Очень рада.
— Рада? — удивленно воскликнул он. — И поэтому утопаешь в слезах? — У Сэма разрывалось сердце. Он видел эту женщину в гневе, но ему еще не приходилось видеть, как она рыдает. Это зрелище ошеломляло. Он беспомощно прижал ее к своей груди.
— Мне приходилось быть сильной, — пожаловалась она.
— Конечно, милая.
— Наверное, я израсходовала весь свой запас сил.
— Что-что? — Кажется, он довел ее до помешательства.
— Я сама не сознавала, как я напугана…
Сэм замер. Он понял причину ее страдания, и ему захотелось застрелиться. Да, она была сильной — а что еще ей оставалось делать, когда ее жизнь висела на волоске? И вот наконец все ее страхи вылились наружу.
Страхи, причиной которых был он!
— Какой же я негодяй! — прошептал Сэм. — Прости меня, ради Бога!
Энни погладила его по голове.
— Обнимай меня, ладно?
Сэма захлестнула нежность. Она такая хрупкая, такая доверчивая! А заслужил ли он ее доверие? Сам чуть не плача, он провел губами по лицу Энни, пробуя на вкус ее слезы.
— Пожалуйста, успокойся, милая! И не надо бояться. Все уже позади. Мы что-нибудь придумаем и выберемся из этой переделки. Вместе…
Она сдавленно всхлипнула, и внутри у Сэма все перевернулось. Он накрыл ее губы своими.
Руками, дрожащими от желания, Сэм расплел косу Энни и поцеловал мягкие локоны, потом провел губами по ее гладкой шее и расстегнул пуговицы рубашки. Она не сопротивлялась, напротив — подстегивала его нежными поцелуями. У Сэма перехватило дыхание, когда ее мягкие ладони прошлись по крепким мускулам его груди и плеч. Он нетерпеливо сдернул с нее рубашку и с потемневшими от страсти глазами впился в обнажившуюся грудь. Он жадно обхватил губами затвердевший сосок, и Энни блаженно застонала.
Изнывая от яростного желания, она запустила пальцы в густые волосы Сэма и подняла его голову, требуя поцелуя.
Когда его пальцы скользнули к застежке на ее брюках, Энни задрожала от предвкушения. Во рту у нее пересохло.
Его ласки становились все более интимными, а поцелуи — все более опьяняющими.
— Я чувствую, как ты меня хочешь, — хрипло прошептал он.
— Да, да, — кивнула она, задыхаясь.
Медленно, чтобы не причинить ей боль, Сэм погрузился в теплую и бархатистую женскую плоть. Какое блаженство! Энни судорожно вздохнула. Он заглянул ей в лицо. Оно сияло от счастья!
Сердце Сэма затопила волна радости.
Их соитие было бурным и неистовым. Энни млела от наслаждения, сливаясь в единое целое с сильным и мужественным охотником за головами. Сэм же с трудом дышал от волнения. У него и раньше были женщины, но ни одна из них не отдавалась ему с таким самоотречением.
Он благодарно стиснул Энни в объятиях…
Позже, когда Энни уснула, Сэм оделся, сел рядом с ней на одеяло и закурил сигару. Улыбнувшись, он откинул спутанные волосы с ее красивого умиротворенного лица, озаренного лунным светом. Сегодня ночью эта хрупкая женщина доставила ему бесконечное наслаждение. Его сердце переполняли нежность и… — смеет ли он даже думать об этом? — любовь.
Дрожащими пальцами Сэм поднес сигару к губам. Энни перевернула всю его жизнь. Ее страсть была настолько искренней, что ему хотелось ей верить. Но она оказалась не девственницей, и этот факт противоречил его понятиям о женской невинности. Конечно, преступница вполне могла быть распутной, но, насколько он знал, порядочные женщины отличались добродетелью и целомудрием.
Впрочем, Энни Диллон одно за другим опровергала его представления о порядочных женщинах. Однако он по-прежнему сомневался в правдивости той странной истории, которую она ему рассказала. Даже если ему удастся вызволить ее из беды, смогут ли они жить вместе или, как две падающие звезды, столкнутся и сгорят дотла?
Сэм не знал ответа, но ему была невыносима сама мысль о том, что он ее потеряет.