Азбука любви, стр. 70

В день весеннего бала в доме Монтгомери Мисси, покончив с ранним ужином, с помощью Дульси готовилась к празднеству. Служанка сделала ей прическу, уложив волосы в высокую прическу с белокурыми локонами, ниспадающими на плечи. Потом рабыня помогла хозяйке надеть бальное платье — роскошный туалет из атласа сапфирового цвета, с пышной юбкой, отделанной кружевом, узким лифом с низким вырезом и кружевными рукавами до локтя.

Женщины на миг застыли перед зеркалом — хозяйка в своем потрясающем платье и Дульси в простой хлопчатой робе для рабынь, — и снова Мисси возмутила несправедливость происходящего.

— Знаешь, Дульси, ты тоже должна бы пойти на бал, — сказала она.

— Я, мисс? Мне не положено, — изумилась девушка.

— А что тебе положено? — вскипела Мисси — Ты красивая, очень добрая и должна иметь право поступать так, как тебе хочется.

Дульси погрозила ей пальцем.

— Пожалуйста, мисс, не заводите больше разговоров о свободе. У меня будут неприятности

Мисси вздохнула. Добившись больших успехов в деле «освобождения» своих подруг здесь, в прошлом, она так и не смогла убедить Дульси, что рабство ущемляет ее человеческие права. Несмотря на то что в последнее время они с рабыней сблизились, между ними оставалась некая невидимая стена. Много раз Мисси пыталась отговорить Дульси ждать ее по вечерам, чтобы помочь раздеться, но в конце концов отказалась от этой идеи, потому что служанку это явно обижало Что ж, придется поговорить с отцом

— Мисси, дорогая!

Мисси услышала голос Лавинии одновременно с негромким стуком в дверь.

— Входи, ма, — отозвалась девушка

В комнату в элегантном бальном платье из бледно-зеленой шелковой органзы вплыла Лавиния. Она оглядела Мисси и одобрительно улыбнулась

— Милочка, какая ты красивая! — Она кивнула рабыне: — Дульси, ты превосходно причесала мою дочь.

— Спасибо, миссис. — Поклонившись, негритянка выскользнула из комнаты.

— Ты выглядишь великолепно, ма, — улыбнулась Мисси матери. — А что, внизу все готово?

— Разумеется. Вечер наверняка пройдет очень успешно. Было бы просто замечательно, если бы… — Лавиния искоса взглянула на дочь. — Если бы ты разрешила нам с отцом объявить о новой дате твоей свадьбы.

Мисси вытаращила глаза

— Ма, я не собираюсь выходить замуж за Фабиана.

— А что же ты сделаешь со своей жизнью?

— Почему моя жизнь должна вращаться вокруг какого-то мужчины?

Лавиния была озадачена

— Ты что же, намерена остаться старой девой?

— А почему ты не допускаешь, что безбрачие для меня вовсе не трагедия? — раздраженно отозвалась Мисси — Подумай только, каким достойным занятиям я могла бы посвятить свою жизнь. Я способна начать какой-нибудь бизнес, или провести всю жизнь в путешествиях, или стать президентом Соединенных Штатов!

Лавиния подошла к дочери и пощупала ей лоб

— Ты не заболела, дорогая?

Мисси вздохнула.

— Послушай, ма, может, когда-нибудь я найду человека, за которого захочу выйти замуж. Но отнюдь не за Фабиана Фонтено.

Лавиния погрозила дочери сложенным веером.

— Судя по тому, как этот милый мальчик смотрит на тебя, дорогая, у него совсем другие планы.

— Вот бандит! — отозвалась Мисси, но, заметив опечаленное лицо Лавинии, подмигнула ей и добавила. — Давай больше не будем говорить об этом болване, ладно? Сегодня мне хочется повеселиться

— Злая девочка, — упрекнула ее Лавиния, хотя замечание дочери вызвало у нее улыбку. Она задумчиво оглядела ее платье — Хорошо, а какие драгоценности ты сегодня наденешь? Мне кажется, к этому мерцающему синему цвету подойдут сапфировые подвески и такие же серьги. Как думаешь?

Наконец женщины, держась за руки, стали спускаться вниз. Ступая по ступенькам освещенной спиральной лестницы, перила которой были украшены весенней листвой, Мисси решила, что в этом веке кое-что действительно достойно восхищения — удобные дома, красивая одежда, отсутствие шума. Она просто обожает своих энергичных новых родителей, а непрерывная борьба между ней и Фабианом весьма увлекательна, хотя она и не собирается выходить за этого негодяя замуж При этом всякий раз, когда она его видела, он вызывал у нее все более бесстыдное желание, и ее уже так и подмывало переспать с ним только для того, чтобы успокоиться.

И тем не менее в главном Мисси все еще принадлежала своему веку. Она никогда не согласится держаться в рамках уготованной ей здесь роли жены и матери — роли, о которой ей только что говорила Лавиния. Мисси по-прежнему мечтала о карьере, ей хотелось самой отвечать за свою жизнь и судьбу.

В коридоре их ждал Джон — весьма франтоватый джентльмен в черном бархатном костюме и белой рубашке с гофрированными манжетами и воротником. Заметив приближающихся женщин, гордо сверкнул глазами и чмокнул каждую в щеку.

— Ах, вот мои самые дорогие леди на свете, — галантно произнес Джон, — какие вы обе очаровательные!

— Спасибо, па, — сказала Мисси.

Джон бросил на Лавинию испытующий взгляд.

— Дорогая, объявим ли мы сегодня о дне свадьбы? — с надеждой спросил он

— Не объявите, — ответила Мисси за мать.

Родители тяжело вздохнули.

— Джон, — попросила мужа Лавиния, — придется тебе урезонить эту капризную девицу. А мне нужно поговорить с музыкантами насчет сегодняшней программы да еще проверить, отодвинули ли мебель, чтобы не мешала танцевать.

Лавиния поплыла в гостиную, а Джон лукаво подмигнул дочери:

— Не выпить ли нам пунша, дорогая?

— Чудная мысль, — ответила Мисси, беря его под руку.

Они направились в парадную столовую. Благоухание цветов здесь смешивалось с соблазнительными кулинарными ароматами, сверкающие люстры заливали мягким светом великолепную мебель и прекрасный персидский ковер. На столах у окон, выходивших во двор, был накрыт роскошный ужин а-ля фуршет. Там было все, начиная с устриц и кончая виргинской ветчиной, пикулями, канапе, птифурами и сладостями.

Они остановились рядом с огромной хрустальной чашей с «плантаторским» пуншем. Джозеф наполнил бокалы. Мисси улыбнулась, и они подошли к окну.