Шелковые нити, стр. 20
– Едва ли я могу рассчитывать, что вы останетесь здесь ради меня.
Джоанна опустила взгляд, теребя бечевку, которой были перевязаны свечи.
– Да, пожалуй. – Она повернулась, сделав шаг в сторону лавки.
– Вы счастливы?
Удивленная, она медленно повернулась, прижимая к груди свечи.
Грэм сидел на кровати, устремив на нее пристальный взгляд, т которого все ее тело затрепетало.
– Понимаю, это звучит бесцеремонно, – сказал он. – В последнее время у меня вошло в привычку задавать подобные опросы. Должно быть, от скуки.
Джоанна настороженно кивнула.
– Так как же? – Его грудь, обтянутая белой рубахой, вздымалась и опускалась в такт дыханию.
– Я… даже не знаю, что ответить. – Она бросила взгляд через плечо в направлении лавки. – Мне и вправду нужно заняться…
– Я хотел бы поужинать с вами сегодня вечером.
– Поужинать? – тупо переспросила Джоанна.
– Да, я хотел бы поесть с вами за столом, а не лежа в кровати. Собственно, я предпочел бы есть там – начиная с сегодняшнего дня.
– Но ваша нога…
– Гораздо лучше. Я в состоянии добраться до стола, если понадобится. – Опираясь на костыль, он сделал несколько шагов по направлению к Джоанне.
Она поспешно попятилась.
– Вы должны оставаться в постели. Мастер Олдфриц сказал…
– Я потеряю форму, если буду валяться в постели два месяца. Ну пожалуйста, позвольте мне поесть с вами, – взмолился он и добавил: – Обещаю, что не буду спрашивать, счастливы или нет.
Глава 8
– Вы очень несчастливы? – поинтересовался Грэм, отломив ломоть хлеба и обмакнув его в рагу из ягненка.
Джоанна бросила на него укоризненный взгляд:
– По-моему, вы обещали не спрашивать.
– Счастливы ли вы? – закончил он за нее. – Но я не говорил, что не буду спрашивать, несчастливы ли вы.
– Вы и в самом деле на редкость бесцеремонны. – Потянувшись к кувшину, стоявшему на столе, Джоанна наполнила вином их опустевшие кружки. Вино, как и ягненок, было роскошью, и Грэм настоял, что заплатит за них.
Секунду он задумчиво смотрел на нее, жуя хлеб, пропитанный соусом.
– Так как же?
– Разве я выгляжу несчастной?
– Нет… но некоторые люди обладают даром сохранять достоинство перед лицом бедствий. Я наблюдал за вами.
Джоанна посмотрела на него в упор, затем опустила глаза, сделав глоток вина. Грэму показалось, что ее щеки порозовели, но он не мог поручиться, что это не игра света. Как обычно, ее волосы были убраны под платок. Уродливое платье из коричневой шерсти выглядело поношенным, и он заметил аккуратную штопку у ворота, из-под которого выглядывала узкая полоска белой сорочки. В ее одежде всегда присутствовал некоторый беспорядок, словно ей некогда было заняться собой, и сегодняшний вечер не явился исключением. Тесемки сорочки не были завязаны, свисая вдоль лифа платья. В растянувшемся вороте виднелась верхняя часть ее груди, и Грэму пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторвать взгляд от этого соблазнительного зрелища.
– Вы работаете с рассвета до заката, – продолжал он. – И часто принимаетесь за вышивание, когда я уже ложусь спать.
– Днем я слишком занята, чтобы поработать над вышивкой.
– А помимо этого вы готовите, стираете и заботитесь о моих нуждах. И все это без единой жалобы, без упреков и раздражения, словно… – Он помедлил, колеблясь, затем решительно закончил: – Словно вы родились для подобной жизни, словно это ваше предназначение… а не превратности судьбы. Джоанна бросила на него испытующий взгляд:
– Что наболтал вам Хью?
– От вашего брата я узнал, что вы вышли замуж… по любви. Джоанна отодвинула миску с недоеденным рагу и поднесла к губам кружку.
– И что вы добились успехов, управляя лавкой. Насколько я понял, ваш муж подолгу бывает за границей. Должно быть, вы чувствуете себя одинокой.
– Нисколько.
Было очевидно, что Джоанна слишком горда, чтобы признаться в том, как ей тяжело без поддержки родственников.
– Тем лучше. Мне не следовало затрагивать эту тему.
– Зачем тогда вы это сделали? К чему эти бесконечные вопросы? Вам что, нечем заняться?
Грэм пожал плечами.
– Вы интригуете меня.
Она издала невеселый смешок:
– Странно. Я заурядная лондонская лавочница, не более того.
– Но так было не всегда, – возразил Грэм. – И это заметно.
Джоанна отвела глаза, не выдержав его испытующего взгляда, и переключила внимание на Петрониллу, которая громко мяукала, выпрашивая подачку. Выловив кусочек мяса из своей миски, она протянула его кошке. Та запрыгнула на скамью и выхватила лакомство из пальцев хозяйки.
Сидя напротив Джоанны, Грэм мог видеть окна гостиной, выходившие в переулок. Мимо одного из них проследовала Леода, облаченная в красное платье с большим вырезом, выставлявшим напоказ ее пышную грудь. Помедлив у второго окна, она улыбнулась и послала Грэму воздушный поцелуй.
Хотя Грэм никак не отреагировал на этот жест, Джоанна перехватила его взгляд и повернулась к окну.
– Добрый вечер, мистрис Джоанна, – поприветствовала ее Леода.
Джоанна вежливо улыбнулась.
– Если вы ищете моего брата, Леода, то должна вас огорчить Он уехал рано утром, и я не представляю, где он может быть.
– Очень жаль, мистрис, – отозвалась Леода, хотя Грэм не сомневался, что она пришла, чтобы повидаться с ним. Они часто болтали в вечерние часы. – Вы передадите сэру Хью, что я заходила?
– Конечно.
– Премного благодарна. – Леода двинулась прочь, даже не взглянув на Грэма.
Своеобразная этика, принятая у продажных женщин, не позволяла фамильярничать с мужчинами, находившимися в обществе других женщин, если только эти женщины не были шлюхами. Впрочем, Грэм не стал бы переживать, поздоровайся с ним Леода. Он не стыдился своей дружбы с ней, а их отношения оставались вполне невинными. Но Джоанна наверняка сделала бы совсем другие выводы. Так что, пожалуй, к лучшему, что Леода проявила осмотрительность.
– Это одна из местных… женщин. – Джоанна придвинула к себе пустую миску Грэма и вставила в нее свою. – Она встречается с Хью, когда он бывает в городе.
– Меня удивляет, что вы знаете… как такую женщину зовут.
Джоанна снисходительно улыбнулась:
– Хью может иметь любую женщину, какую пожелает, но он предпочитает тех… кто не ждет от него ничего, кроме нескольких монет. Его трудно захомутать.
– И потому он стал наемным рыцарем? Из-за любви к свободе?
Джоанна ненадолго задумалась, уставившись в кружку с вином.
– Разумеется, он ценит свою свободу. Но еще больше он ненавидит, когда его заставляют жить по чужим правилам. Это связано с условиями, в которых он вырос – точнее, мы оба выросли. К нам предъявляли слишком высокие требования. – Она собрала приборы и поднялась из-за стола. – Внезапно ее лицо осветилось улыбкой. – Я зашла в булочную, как вы просили, и купила кремовые пирожные.
– Отлично. – На столе лорда Ги сладости не переводились, и Грэму недоставало их. – Странно, что вы говорите о требованиях. У меня сложилось впечатление, что вы с Хью происходите из привилегированного сословия.
– В определенном смысле это так. Уэксфорд – величественный замок…
– Замок?
Джоанна поставила на столы пирожные и снова села на свое место.
– Наш отец – знатный рыцарь с обширными владениями в Уэксфорде, это в нескольких часах езды отсюда. Наша матушка умерла от родовой лихорадки вскоре после моего появления на свет, а наш отец, лорд Уильям, жив до сих пор.
– Хью – наследник его земель?
– Это выяснится только после смерти отца. Он правит Уэксфордом от имени своего сюзерена, который может передать поместье Хью, когда придет время. А может и не передать. – Она откусила кусочек пирожного, и Грэм последовал ее примеру.
– Представляю, каково это – находиться в столь неопределенном состоянии, – заметил он, – не зная, достанется тебе что-нибудь или нет.
– Я даже не уверена, что Хью хочет получить замок и поместье. Его воспоминания об Уэксфорде, как и мои, не слишком приятны, если не сказать больше. Наш отец – очень целеустремленный человек. Когда Хью исполнилось четыре года, он поручил его воспитание своему лучшему воину, чудовищу по имени Регнод. Он хотел сделать из Хью самого проставленного рыцаря в христианском мире – для прославления его самого, разумеется. Уверенный, что мальчик нуждается в твердой руке, он предоставил Регноду полную свободу действий, включая порку кнутом. В общем, детство Хью не назовешь счастливым.