Твоя, только твоя, стр. 48
Это было шокирующее зрелище.
И прекрасное. И очень эротичное.
– А теперь посмотри мне в глаза! – велел Клей. Мэри вздохнула, повернула голову и посмотрела на него.
Красивое лицо капитана нависало над ней. В мерцающем свете свечей под высокими, чуть скошенными скулами Клея образовались глубокие тени. Он поддерживал свое тело на весу, опираясь на руки, и на его широких плечах рельефно выступили мускулы. Взгляд его был устремлен на Мэри.
Пока она смотрела в зеркало, он осторожно погрузился в нее, потом еще глубже, заставив охнуть и крепче сжать его бицепсы.
– Почувствуй меня, Мэри! – сказал он. – Это все, что тебе нужно от меня, но тебе это нужно. Скажи, что это тебе нужно!
– Нужно, – признала она.
Мэри была так возбуждена, что готова была сказать и сделать все, что угодно.
– Мне это нужно!
– Тебе нужно это от меня?
– Да, от вас… и больше ни от кого.
Он начал медленно, чувственно двигаться.
– Ты больше не станешь меня отвергать! Ты станешь делить со мной постель всякий раз, когда я этого захочу. Каждую ночь, поднявшись наверх, я буду приходить к тебе, и ты будешь меня ждать. Ты больше не станешь запирать свою дверь от меня!
– Не стану никогда! – прошептала она, ощущая всю мощь его мужской плоти. – Я не стану запирать свою дверь.
– Никакие замки не скроют от меня тебя и твое тело. Ты поняла?
Мэри кивнула и блаженно вздохнула. Она чувствовала, как он движется внутри ее. Ее волновал вид их слившихся тел, которые можно было видеть под любым углом в многочисленных зеркалах. В мерцающем свете больших зеркал было множество отражений ее и его, и все эти отражения слаженно и провоцирующе двигались. Все мужчины в зеркалах были смуглыми, мужественными, и властными. А все обнаженные женщины – светлыми, женственными и податливыми. У Мэри создалось впечатление, что она видит целую группу мужчин и женщин, занимающихся любовью. И это эротическое зрелище еще сильнее возбуждало ее.
Погрузившись глубоко в ее лоно, капитан снова спросил:
– Ты поняла?
Поднимая таз навстречу мужчине, Мэри ответила не дыша:
– Я поняла. Между нами не будет замков. – Она застонала – ей становилось все приятнее. И добавила шепотом: – А вы будете любить меня вот так каждую ночь. Каждую ночь!
– Буду! – прошептал он и поцеловал ее.
Глава 32
Наутро после той незабываемой ночи, когда они занимались любовью перед зеркалами в золоченых рамах, Мэри проснулась на большой кровати красного дерева, одна.
Солнце было уже высоко. Его горячие лучи заливали комнату, освещая огромную кровать, и падали на лицо Мэри. Солнечные лучи были такими яркими, что она чувствовала их сквозь закрытые веки.
Открыв сонные глаза, Мэри медленно повернула голову. Подушка рядом с ней была пуста, но она все еще хранила отпечаток головы капитана Найта. Мэри села, откинула с лица спутанные волосы и обратила внимание на свое отражение во французских зеркалах. Увидев свое обнаженное тело, она тут же потянулась за простыней, чтобы накрыться.
Она покраснела, вспомнив о том, как бесстыдно смотрела в эти зеркала, занимаясь любовью с капитаном Найтом. При этом воспоминании ее охватила дрожь, и ей стало не по себе. Но теперь хозяйка Лонгвуда уже не обманывала себя, утверждая, что сожалеет о случившемся. Если бы капитан сейчас оказался здесь, она бы с удовольствием снова занялась с ним любовью. Если бы он захотел, Мэри занималась бы с ним любовью целый день.
К своему стыду, она поняла, что вела себя с ним как развратная женщина, но не жалела об этом. Прошлой ночью она приняла решение и не изменит его даже сейчас, при ясном свете дня. Хорошо или плохо, умно или глупо, но она физически не в состоянии ему противиться. Да она и не хочет.
И что это меняет? Она больше не та доверчивая юная девочка, которую было легко обидеть. Теперь она взрослая женщина, достаточно умная, чтобы понять, что как бы пылко капитан ни занимался с ней любовью, Мэри для него ничего не значит. Как он хладнокровно заметил, она была для него удобна и доступна.
Ну, так и Клей был для нее тем же. Почему бы ей не спать с ним исключительно для того, чтобы получать плотские радости?
Мэри грустно улыбнулась, уловив иронию судьбы. Некогда ее муж любил ее, однако ей никогда не нравилось заниматься с ним любовью. Капитану Найту до нее дела нет, но он восхитительный любовник, он поднял ее до вершин эротического наслаждения.
Господи, какая странная штука жизнь!
Мэри сбросила простыню и встала с постели. Зевая, она отправилась в ванную, где минувшим вечером ее раздел капитан. Там она собрала свою разбросанную одежду и вернулась в спальню. Она увидела черный халат, лежавший на ковре рядом с белой дамастовой скатертью.
Мэри накинула халат и, держа в руках одежду, босиком прошла через гостиную, открыла дверь и осторожно выглянула. Потом быстро пересекла коридор и вошла в свою спальню.
– Вы сегодня поздно, Мэри Элен! – заметила одетая в белую форму медсестра миссис Стивене.
Она подняла голову и взглянула на Мэри, когда та вошла в парадную дверь госпиталя графства Шелби.
– Я знаю. Извините, пожалуйста!
– С вами все в порядке? – спросила ее медсестра. – Вы хорошо себя чувствуете?
– Спасибо, все в порядке. Я просто проспала. – Полная пожилая медсестра окинула Мэри Элен взглядом с головы до ног и заметила:
– Вы слишком много работаете, детка! Вы сегодня выглядите бледной и усталой! – Женщина приложила пухлую ручку ко лбу Мэри. – Возможно, у вас легкий жар.
«Жар у меня действительно есть, – виновато подумала Мэри, – но только совсем иного рода».
– Нет, что вы, у меня нормальная температура. – Мэри улыбнулась нахмурившейся женщине, которая дежурила сутками. – Сегодня очень печет, а я забыла надеть шляпку. Просто я перегрелась, миссис Стивене, вот и все.
– Ну, будьте осторожны, милочка!
– Постараюсь! – ответила, улыбаясь, Мэри. – И обещаю больше не опаздывать.
Днем, во время работы, Мэри поймала себя на том, что считает часы. Ей не терпелось уйти домой. Ужас был в том, что ей настолько не терпелось снова оказаться в объятиях капитана Найта, что она едва могла дождаться вечера.
Долгий день был позади. Мэри устало поднялась по ступенькам своего дома. Она поймала себя на том, что оглядывается, стараясь отыскать взглядом смуглого капитана. Женщина нашла его в «штабе-столовой», где он был с двумя своими людьми. Одним из этих двоих был рыжеволосый лейтенант Бриггс. Все трое стояли и разговаривали. Из их разговора хозяйка Лонгвуда поняла, что совещание близится к концу. Капитан взглянул в ее сторону. Мэри была уверена, что он ее заметил.
Сердце ее застучало сильнее. Она решила, что к тому времени, когда совещание закончится, она будет поблизости. Ей очень хотелось посмотреть, как он станет себя вести.
Мэри вышла в холл и стала перебирать визитные карточки, оставленные посетителями в серебряной корзинке, которая всегда стояла на низенькой полочке возле небольшого зеркала. Сообщения на оставленных карточках были уже двухдневной давности, и она их уже читала, но капитан не мог этого знать.
Очень скоро в коридоре появились лейтенант Бриггс и второй моряк. Оба улыбнулись, кивнули ей, и вышли из дома. Через считанные минуты Мэри ощутила в воздухе знакомые электрические разряды – смуглый капитан был где-то рядом.
Мэри сделала вид, что не догадывается о его присутствии, бросила карточки в корзинку и повернулась, чтобы уйти. В этот момент капитан входил в холл. Взгляд его холодных серых глаз на мгновение задержался на ней, и тут же он перевел его на что-то другое, словно хозяйка Лонгвуда была ему совершенно не знакома. Он ничего ей не сказал и ничем не выдал, что заметил ее присутствие.
Клей прошел прямо к вешалке красного дерева, снял с верхнего колышка свой белый китель, перекинул его через плечо и вышел через парадную дверь.
Мэри была поражена. Она стояла и смотрела, как капитан не спеша, пересек тенистую галерею и спустился на освещенную солнцем дорожку. Там он остановился и надел китель. Потом он направился к воротам, где конюх тут же подвел к нему оседланного черного коня.