Кривой дом (сборник), стр. 82
— Вы знаете высокую блондинку?
— Может быть. Но насколько высокую?
— Просто высокую, Я не знаю ее роста. Про нее сказали, что она высокая. Это сказал некий. Палермо, владелец дома на Коурт-стрит. Мы зашли к нему в «Похоронные принадлежности». Он владелец и этого заведения. Так вот, Палермо говорил, что видел, как в половине четвертого из этого дома вышла высокая блондинка. Управляющий Пассмор не видел никакой высокой блондинки. «Воп» сказал, что она симпатичная. Я .поверил ему, потому что он подробно описал ее. Как она входила в дом, Палермо не видел — заметил только, когда выходила. На ней были брюки и спортивная куртка, на голове — платок. Волосы очень светлые — они выбились из-под платка.
— Мне это ни о чем не говорит,—сказал я.— Но я вспомнил кое-что другое. Я записал на конверте номер машины Филипса. Может быть, по нему вы узнаете его предыдущий адрес. Минутку.
Они ждали, а я пошел и достал из кармана пиджака конверт, который и передал Бризу. Тот посмотрел на номер и убрал конверт в бумажник.
— Значит, вы думали об этом?
— Конечно.
— Ну и ну! — покачал головой Бриз. И повторил: — Ну и ну!
Они ушли.
Я запер дверь и вернулся допивать виски. В бокале осталось совсем немного, и я по1нел на кухню, чтобы наполнить его. Остановившись у окна, я смотрел на верхушки эвкалиптов, подпирающие темное небо. Ветер снова шевелил их. С улицы доносился легкий шум. Я допил виски и пожалел, что нет еще бутылки. Ополоснув бокал, налил воды со льдом.
Было уже больше одиннадцати вечера, а я все еще не мог оценить ситуацию. Надо разобраться в ней или рассказать все копам — пусть они поработают со старухой и ее семьей. Наняли Марлоу, а в результате в деле полно копов. Зачем беспокоиться? Зачем сомневаться или смущаться? Зачем страдать подозрительностью? Консультируйтесь с хладнокровным, осторожным и благоразумным детективом. Филипп Марлоу, Глевью, 7537. Приходите ко мне, и вы познакомитесь с лучшими копами города. Зачем отчаиваться? Обращайтесь к Марлоу, и вскоре за вами прибудет машина.
Нет, эти мысли никуда меня не приведут. Я вернулся в гостиную, закурил уже остывшую трубку; мне казалось, будто я курю резину. Я положил трубку на стол и встал посреди комнаты, сунув руки в карманы и закусив нижнюю губу.
Раздался телефонный звонок, я взял трубку.
— Марлоу? — спросил кто-то грубым, хриплым шепотом.
Этот шепот я уже слышал.
— Да,— ответил я.—Это снова ты?
— Возможно, ты неглупый парень,— продолжался шепот.— Возможно, ты захочешь, чтобы у тебя было все в порядке.
— Сколько? — спросил я.
— Пять сотен должны тебя вполне устроить.
— Лучше гранд. Что надо делать?
— Держать свой нос подальше. Хочешь поговорить о деле?
— Где, когда и с кем?
— Клуб «Долина холостяков». В любое время, когда приедешь туда.
— Кто ты?
В трубке послышался смешок.
— Спросишь у ворот Эдди Прю.
Раздался щелчок, и связь прекратилась. Я положил трубку.
Почти в половине двенадцатого я выехал из гаража и направился в cтopoнy Кочуэнга-Пасс.
Глава 17
Примерно в тридцати километрах к северу от города широкие бульвары с цветами сменились парками, которые тянулись до самых холмов. Потом пустынная дорога стала виться среди холмов. Вокруг —ни одного дома. Это и была Долина холостяков.
Позади первого холма, в стороне от дороги, стояло невысокое белое здание с черепичной крышей. Под крышей над крыльцом светилась надпись: «Патруль Долины холостяков».
В этом месте дорога была перекрыта воротами, посредине которых красовалась надпись большими буквами: «СТОП!»
Я остановился. Мужчина в униформе со звездой подошел ко мне, поправил кобуру с револьвером и заглянул в машину.
— Добрый вечер! Я не могу вас пропустить. Это частная дорога. Куда вы едете?
— В клуб.
— В какой?
— В клуб «Долина холостяков».
«Восемьдесят семь — семьдесят семь». Так мы его называем. Вы имеете в виду дом мистера Морни?
— Верно.
— Я полагаю, вы не член клуба?
— Нет.
Тогда надо проверить. Сюда пропускают только членов клуба или тех, кто живет здесь. Видите ли, тут кругом частные владения.
— Ворота не ломать?
Мужчина улыбнулся.
— Ворота не ломать.
— Я Филипп Марлоу,— представился я.— Еду к Эдди Прю.
— Прю?
— Он секретарь мистера Морни или кто-то в этом роде.
— Подождите, пожалуйста.
Он подошел к дому, откуда вышел другой страж, тоже в форме. Позади меня остановилась и засигналила машина. Из открытой двери патрульной службы доносилось щелканье пишущей машинки. Мужчина, который разговаривал со мной, посмотрел на. подававшую сигналы машину и махнул рукой. Ворота открылись. Длинный зеленый «седан» с откидным верхом объехал мою машину и скользнул в ворота. На переднем сиденье я успел разглядеть трех, шикарных леди с сигаретами во рту и равнодушными лицами. Мигнув красными огнями, машина скрылась в темноте.
Мужчина в форме снова подошел ко мне.
— О’кей, мистер Марлоу. Отметьтесь у офицера в клубе. Клуб в полутора километрах отсюда. Увидите освещенную стоянку и номер на стене. Только номер. Восемьдесят семь — семьдесят семь. Пожалуйста, отметьтесь там.
— А зачем нужно это делать?
Мужчина был очень холоден, очень вежлив и очень тверд.
Нам надо знать точно, где вы. Это нужно для охраны Долины.
— А если я не отмечусь?
— Вы шутите?
— Нет, просто хочу знать.
— Вас могут начать искать.
— Сколько вас в патруле?
— Простите, мистер Марлоу, можете ехать.
Я посмотрел на его револьвер и специальный жетон на груди.
—.И это называется демократией! — насмешливо заметил я.
Он оглянулся.
— Если вам нужен собеседник для болтовни о политике, то я знал одного парня из «Клуба Джона Рида». Это было в Бойль-Хейтсе.
— Товарищ?
— Дружба с революционерами может плохо кончиться, если у них начнутся неприятности.
— Я отмечусь,— успокоил я его.
— Кроме того, они могут оказаться хуже тех богатых бездельников, что живут здесь.
— Может быть, вы и сами когда-нибудь будете здесь жить,— заметил я.
— Я не соглашусь здесь жить, даже если мне станут платить пятьдесят тысяч в год и разрешат спать в шелковой пижаме с жемчужным ожерельем на шее.
— Не собираюсь вам это предлагать.
— Главное, чтобы вы отметились, а предложений я от вас не жду.
— Ну, тогда я поехал, и обязательно отмечусь у вашего офицера.
— Передайте ему, чтобы он плюнул на свою левую ногу. Скажите, что я просил именно это передать.
— Будет сделано,— кивнул я.
Сзади снова раздались сигналы подъехавшей машины. Вскоре черный лимузин с ревом промчался мимо и скрылся в темноте.
В долине стояла тишина, ветер утих, а луна ярко освещала все вокруг. Множество белых домов было разбросано по холмам. Гирлянды освещенных окон и звезд, сияющих над ними. Судя по моей встрече с патрульным, вряд ли обитатели здесь настроены гостеприимно и вежливо.
Стена здания клуба выходила на дорогу. Она была белая и не имела ни окон ни дверей. Небольшой номер 87-77 ярко высвечен неоновыми трубками. Больше ничего на стене не было. На стоянке — ряды машин. Между ними обслуживающий персонал.
Дорога здесь делала петлю. Большая бетонированная веранда, с крышей из стекла и хромированного металла, освещена была довольно слабо. Я вышел, получил бумажку с номером моей машины, подошел к .маленькому столу,. за которым сидел мужчина в униформе, и положил перед ним бумажку.
— Филипп Марлоу,— представился я.— Посетитель.
— Благодарю вас, мистер Марлоу.
Он. записал мою фамилию и номер машины, вернул бумажку и взял телефонную трубку.
Негр в полосато-белом двубортном пиджаке распахнул передо мной дверь.
Холл выглядел как музыкальный зал. Много света и блеска, много декораций, много одежды и звуков, множество разных лиц. Женщины выглядели похотливо. В конце холла — широкая лестница, устланная коврами. У входа в столовую замер метрдотель с широкими лампасами на брюках и пачкой тисненных золотом меню в руке. На его лице все выражения, от простой вежливости до хладнокровного бешенства, сменялись, как в калейдоскопе,— причем ни один мускул в этом не участвовал.