Пленники белой пустыни, стр. 15

— Это было пустяковое дело, Джейми, — сказал наконец Эуэсин. — Я подпустил их так близко, что они едва не наступили на меня. А вот тебе самая большая новость: на равнине за той грядой — олени, сотни оленей. Перекочёвка, вероятно, началась лишь несколько дней тому назад.

С трудом оторвавшись от приготовления мяса, Джейми задумчиво сказал:

— Может быть, это не так уж хорошо. Если олени подошли к лагерю Деникази два или три дня тому назад, то сейчас вождь, наверно, уже готов тронуться в обратный путь, на юг. Придётся здорово поторопиться, чтобы добраться до реки Замёрзшего Озера вовремя и не разминуться с ним.

Это здравое соображение, казалось, выбило у Эуэсина почву из-под ног. Но ничто не могло полностью испортить удовольствие от сытного мясного обеда после многих дней питания рыбой. Прежде чем лечь спать, Эуэсин подбодрил Джейми словами, полными надежды:

— Завтра мы достигнем реки и встретимся с Деникази.

Джейми, сытый и удовлетворённый, был готов поверить своему другу. Всю ночь ребята спали крепко, несмотря на приснившийся Джейми дурной сон. Ему снилось, что Деникази гребёт в своём каноэ где-то намного южнее, причём плывет без них.

День начался хорошо — тучи стали расходиться. Мальчики торопливо засунули остатки оленьего мяса в самодельные мешки и тронулись в путь.

Пересекая южный отрог горы, они увидели голубоватые очертания отдалённой цепочки холмов, которые, как им было известно, должны находиться на другом берегу той реки, куда они стремились. Внизу, на широкой равнине, небольшие стада карибу перемещались в сторону утреннего бриза. Это было не то массовое передвижение, о котором мальчики слышали. Однако присутствие оленей, даже в виде небольших стад, было добрым предзнаменованием и рассеивало чувство одиночества, неизбежное в тундре.

Приблизился вечер, погода испортилась, проливной дождь сомкнулся вокруг мальчиков так, что сквозь его пелену не стало видно горы Идтен-сэт, которая теперь находилась от них севернее. Им пришлось рано разбить лагерь, причём без костра, так как всё топливо промокло. Долгие часы до темноты они просидели раздражённые, тесно прижавшись друг к другу, чтобы согреться. Когда друзья в конце концов заснули, то их сон — беспокойная дремота до костей промокших людей — часто прерывался: они вскакивали и прыгали, пытались согреться. Уже на грани рассвета, когда густой туман скрывал всё вокруг, Эуэсин не смог дольше терпеть напряжения.

— Пошли, Джейми, — сказал он. — Попытаемся найти нашу реку.

Скудно позавтракав — съели остатки мяса, — ребята снова тронулись в путь, осторожно выбирая дорогу по неровной местности. Неожиданно Эуэсин остановился, да так внезапно, что Джейми налетел на него.

— Слушай! Ты слышишь что-нибудь?

Джейми напряг слух. Сквозь серую перину тумана до него донеслось слабое и невнятное бормотание. Секунду он не мог понять, что это, но, сообразив, закричал:

— Пороги! Мы, очевидно, близко от реки!

Спотыкаясь о смутно различимые камни и падая, мальчики спустились по крутому склону и наконец различили тусклый блеск потока. Они увидели реку, и это несомненно была та самая река, к которой они стремились.

— Двинемся вверх по течению, — предложил Эуэсин. — На берегу должны попадаться ивы, мы сможем развести костёр и просушиться.

Через несколько сотен метров они натолкнулись на группу карликовых ив, и скоро уже потрескивал большой костёр, готовилось свежее мясо.

— Даже при тумане они обязательно заметят наш костёр, — сказал Эуэсин. Джейми согласился.

Теперь они чувствовали себя в безопасности, так как рано или поздно каноэ Деникази обязательно появятся здесь на своём пути на юг. Той ночью друзья спали спокойно, согревшиеся, обсохшие, сытые и убеждённые в том, что теперь их тяжёлые испытания позади… Им бы не спалось так сладко, если бы они знали, что происходило в это самое время в нескольких милях от них…

Расставшись с мальчиками на Месте Большой Охоты, Деникази быстро прошёл западный рукав озера Идтен-туа. Потом, почти не останавливаясь для отдыха, погнал своих людей по суше — искать цепочку волоков, ведущих к реке Замёрзшего Озера. Но и через пять дней после выхода из лагеря у Места Большой Охоты они не встретили никаких признаков оленей. С большим опасением Деникази продвинулся вперёд до места, где в старину разбивало свой лагерь бродячее племя идтен элдели.

В этом месте раскинулось довольно большое озеро, зажатое с двух сторон крутыми холмами. Береговая полоса была густо усеяна белыми костями многих тысяч оленей, в течение многих лет ставших жертвами безымянных охотников. Особенно важным было то, что здесь находились остатки «оленьей ограды». Эта ограда, построенная охотниками идтен элдели примерно два столетия тому назад, состояла из ряда каменных столбов, протянувшегося под углом к склонам западных холмов. Столбы, каждый высотой около трёх футов, были установлены на расстоянии тридцати футов друг от друга и внешне сильно напоминали фигуры людей, стоявших на коленях. В одном месте в ряду столбов был оставлен узкий проход и по обе стороны от него стояли укрытия из камней, сооружённые для чипеуэев-лучников.

Деникази знал об этой оленьей западне из древних сказаний и именно на этом месте решил дождаться оленей, которые вот-вот появятся.

Долго ждать не пришлось. Огромные стада пришли несколькими днями позже — в то самое время, когда Джейми и Эуэсин совершали нелёгкий путь к Идтен-сэт.

За несколько часов люди Деникази убили столько оленей, сколько могли увезти. Сердца индейцев были полны радости. Хорошая охота означала: скоро они прогонят призрак голодной смерти из стойбищ идтен элдели на озере Кэсмир.

Но нельзя было терять ни минуты. Работая не смыкая глаз, днём и ночью, охотники разрубали добычу на куски и покрывали карликовые кустарники тонкими ломтиками мяса — так они сушили мясо. За несколько дней вяленое мясо было готово к упаковке в мешки из оленьей кожи. Закончив сборы, Деникази повернул к дому.

Продвигаясь вперёд невзирая ни на туман, ни на дождь, индейцы за один дневной переход покрыли расстояние от озера у «оленьей ограды» до реки Замёрзшего Озера. Они остановились на ночёвку всего в десяти милях ниже по течению от того места, где ночевали Эуэсин и Джейми.

Было далеко за полночь. Все спали. Бодрствовал только индеец, стерегущий костёр. Он отошёл от лагеря футов на двести, чтобы набрать ивовых веток, когда лёгкий шорох заставил его подозрительно осмотреться.

Облака разошлись, выглянула луна, и на миг равнину залил бледный холодный свет. В это короткое мгновение индеец увидел призрак. Охваченный ужасом, он сначала окаменел, потом помчался назад к спящему лагерю, издавая тревожные крики.

В лагере поднялась страшная суматоха. Слово «эскимосы» было у всех на устах, так как перепуганные индейцы не сомневались, что на них собирается напасть враг. Сторож у костра заметил всего-навсего «что-то», похожее на закутанного в меха человека; но в том напряжённом состоянии нервов, в котором непрерывно находились индейцы в течение долгих недель, проведённых на границе страны эскимосов, этого было достаточно. Не считаясь с темнотой, не думая о порогах реки, чипеуэи бросили свои каноэ в воду и стремительно понеслись вверх по течению. Индейцы гребли так, как будто за ними гналась толпа дьяволов. Перед рассветом их каноэ бесшумно проскользнули мимо места, где двое друзей спали у остывшей золы догоревшего костра…

Глава 12. Река замёрзшего озера

На рассвете друзья выползли из своих «спальных мешков» — плащей из оленьей кожи. С северо-запада дул лёгкий бриз, разнося по равнине слабый запах коровника. Джейми с удивлением принюхался, не понимая, откуда было взяться такому аромату. Он вскарабкался на холм около лагеря и посмотрел за реку. Наконец-то он увидел долгожданные гигантские стада! Они двигались на юг нескончаемым потоком, длинными извилистыми цепочками, где каждый олень шагал вслед идущему впереди. Тридцать или сорок таких цепочек — некоторые из них длиной до двух миль — были видны одновременно. Они походили на гигантских коричневых змей, переползающих через большую луговину.