Лукашенко. Политическая биография, стр. 51

Стало понятно, что Лукашенко в борьбе с парламентом получил передышку. А значит, и надежду на выигрыш.

«Шарецкий никоим образом не собирался вступать в конфронтацию с Лукашенко», — считает Валентина Святская, которая была в это время и секретарем исполнительного комитета Аграрной партии. Кому, как не ей, знать, чего именно ждал от президента Семен Шарецкий?

Первые действия нового спикера подтверждали, что он старательно избегает конфликтов с главой государства. К примеру, Семен Шарецкий не стал вносить в повестку дня сессии вопрос о незаконном освобождении от должности президентским указом редактора парламентской «Народной газеты» Иосифа Середича. Этот вопрос был очень болезненным Для депутатов: их газету стал контролировать президент. Если учесть, что и прямые трансляции сессий были прекращены, то становится очевидным, что Верховный Совет лишался возможности обратиться к электорату.

А необходимость в таком обращении уже была.

«Оказывается», Конституцию нарушают

В феврале 1996 года Конституционный суд подготовил послание о состоянии конституционной законности в стране, в котором признал это состояние неудовлетворительным.

Всего — полностью или частично — неконституционными были признаны 17 подписанных Лукашенко нормативных актов.

Конституционный суд также отметил, что исполнительная власть слишком произвольно толкует пункт 1-й статьи 100-й Конституции, определяющей полномочия президента страны. По мнению Суда, принцип разделения властей на практике нарушался, так как в результате неправомерного усиления власти президента принижались роль и значение парламента и суда.

Олег Богуцкий вспоминает:

«Следовало конкретизировать толкование статей Конституции, чтобы предотвратить возможность злоупотребления полномочиями. Такая попытка предпринималась Верховным Советом 12-го созыва по инициативе Булахова, однако провалилась из-за безалаберности оппозиции. Насколько я помню, не хватило буквально двух-трех голосов, а несколько депутатов из БНФ в это время шатались по фойе, пили пиво в буфете и кокетничали с журналистками».

Но теперь фракции коммунистов и аграриев и председатель Верховного Совета просто проигнорировали предложения Конституционного суда, не желая конфликтовать с Лукашенко. Более того, Семен Шарецкий, заискивая перед могущественным нарушителем законов, отзывает из Конституционного суда все запросы о конституционности президентских указов, которые направил туда его предшественник, Мечислав Гриб. Горький опыт предшественников у нас традиционно никого ничему не учит.

Богуцкий продолжает:

«В то время Гриб дал очень неплохое интервью в одной из газет, где сказал: "Они хотят договориться с президентом. Могли бы посмотреть на мой опыт. Я тоже пытался. И чему это привело?"».

Предшественника Шарецкого на посту спикера, Гриба, как мы знаем, готовность к компромиссу и сговорчивость не привели ни к чему хорошему. А Семена Шарецкого они привели к одной из весьма позорных страниц в его биографии 211.

Речь идет о его поведении в истории об отставке министра внутренних дел Юрия Захаренко.

«Как же так, Юра?..»

Юрий Захаренко к тридцати восьми годам дослужился до звания полковника и председателя Следственного комитета МВД Беларуси. Генеральские погоны и министерский портфель он получил уже из рук Александра Лукашенко, но очень быстро понял, что пришедшая к власти команда вовсе не состоит из бескорыстных людей. Ну, например, ему валом поступали материалы, серьезно компрометирующие управляющего делами президента Ивана Титенкова. Впрочем, сведения о «хозяйственных шалостях» «завхоза республики» имелись и в прокуратуре.

«Когда я ходила в прокуратуру — вспоминает Татьяна Протько, — мне говорили, что у них очень много материала на Титенкова. Я так поняла, что весь этот материал они вместе с моим «конкретным делом» (по «утилизации» государственного флага. — А. Ф.) отнесли Лукашенко. Мне рассказывали, что Титенков после этого собрался уходить, явился к Лукашенко грустный, несчастный, и говорит:

— Ну, Саша, ты только позаботься о наших детях: чтобы и твои дети, и мои были обеспечены.

Про детей так растрогало Лукашенко, что он его простил. И самое возмутительное в этой легенде, что у нас можно простить уголовное преступление».

Надо полагать, что документов, изобличающих Титенкова, Захаренко сумел собрать достаточно много. Правда, сути происходившего этот молодой генерал и вполне опытный следователь не разглядел или не захотел разглядеть.

Ведь собранные им документы изобличали вовсе не одного Титенкова. Ну, скажем, барыши скандально известной фирмы «Торгэкспо» были связаны с таможенными льготами, отчего государство несло огромные потери. Десятки и сотни миллионов, которые должны были пополнить бюджет, благодаря льготам, предоставленным фирме президентским указом, прямиком попадали в его Управление делами. Но если бюджет контролировал Верховный Совет, то средства Управления делами были подконтрольны лишь Лукашенко. Он предоставлял льготы, он и распоряжался средствами, полученными от этих льгот.

Наивно полагая, что он сражается всего лишь с Титенковым, Захаренко на самом деле бросал вызов самому Лукашенко. И зашел слишком далеко: думая, что, предав информацию гласности, он вынудит президента разобраться со своим «коррумпированным завхозом», Захаренко сам организовал утечку сведений о «Торгэскпо» в прессу.

И это было уже слишком! Мало того, что министр внутренних дел уклонился от участия в «эвакуации» объявивших голодовку депутатов — то есть не продемонстрировал готовность исполнить любой приказ своего главнокомандующего. Так он еще и «копает», а «выкопанное» «сливает» журналистам?!

Лукашенко с треском снял Захаренко с должности министра, причем в присущей ему манере публично «опустил» бывшего «соратника». Выдворение главы МВД проходило, как в плохом политическом детективе: вооруженная охрана президента заняла здание Министерства внутренних дел, Захаренко не дали даже собрать личные вещи.

А в кресло министра (по совместительству) уселся государственный секретарь Совета безопасности, всецело преданный президенту Виктор Шейман, на которого Лукашенко мог положиться, как на себя. Выждав, пока все чуть успокоится, президент назначит министром Валентина Агольца, который уже продемонстрировал свою преданность и готовность «ко всему» во время «эвакуации» голодавших депутатов Верховного Совета.

Но отставку министра внутренних дел по Конституции необходимо было согласовать с Верховным Советом.

Я хорошо помню это заседание. Зал был полон; журналисты собирались на сессию, как на скандальную премьеру в театр.

Слово предоставили Юрию Захаренко. Молодой генерал решительно вышел к трибуне и, заметно волнуясь, начал горячо объяснять высшему законодательному органу страны, в чем причина его отстранения от должности. И здесь Семен Шарецкий, никогда не отличавшийся склонностью к внешним эффектам, сделал то, чего ему не подсказал бы самый изощренный режиссер. Он вдруг встал, вышел из-за стола президиума и подошел к креслу, в котором сидел Лукашенко. И, демонстративно повернувшись спиной к Захаренко, стал о чем-то шептаться с президентом. Естественно, что внимание зала автоматически перенеслось на них.

Захаренко словно в стену уперся. Он обернулся, посмотрел на Шарецкого и понял, что обречен.

Он действительно был обречен. Как и положено уважающему себя следователю, он не мог публично разглашать тайну следствия, то есть рассказывать детали и обстоятельства нарушения законов приближенными Лукашенко. А поведением Шарецкого он и вовсе был сбит. В итоге доклад получился весьма невнятным. Даже те факты, которые в нем приводились, выглядели неубедительно. Ну а демонстративное пренебрежение к бывшему министру со стороны председателя Верховного Совета довершило общее впечатление…