Сказки народов Африки, Австралии и Океании, стр. 65

Печально смотрели на семь небесных звезд семь земных юношей племени Берай-Берай, любившие их на земле. Стало этим юношам горько и одиноко.

Но доброе дерево помогло и им. Поднялись юноши на небо и превратились в созвездие Ориона.

Каждую ночь смотрят они на своих возлюбленных и слушают их тихое пение.

Собака и кенгуру

В обработке А. Маршалла.

Перевод И. Архангельской

 

огда кенгуру и собака были людьми, повстречались они как-то на лесной тропе.

— Ты куда идешь, пес? — спросил кенгуру.

— Иду на охоту, — ответил пес.

— Я бы тоже пошел с тобой, — сказал кенгуру.

— Ладно, — сказал пес. — Пойдем со мной и будь мне другом.

Они собрали свои копья и воммеры [37], и кенгуру спросил:

— Куда же мы пойдем?

— Да вон туда! — И пес повел кенгуру в горы.

Вскоре они подошли к речке. Берега у речки были глинистые. Там была и коричневая глина, и красная, и белая.

Они накопали копьями разноцветной глины и сложили ее холмиками возле себя.

— Попробуй разрисовать меня, — попросил пес кенгуру. — Разрисуй меня так, чтобы я стал похож на собаку [38].

— Ладно, — сказал кенгуру. — Я разрисую тебя так, что ты станешь похож на собаку.

— Ты сначала раскрась меня коричневой глиной, — сказал пес. — Попробуй превратить меня в собаку.

Кенгуру разрисовал сначала голову собаки, потом шею, и брюхо, и грудь, и хвост, и четыре лапы.

— Гляди! — сказал кенгуру. — Я раскрасил тебя. Разрисовал все как полагается. Ты получился совсем как собака.

— Ты хорошо разрисовал, — похвалил его пес. — Ты разрисовал меня совсем как собаку.

— А теперь ты разрисуй меня, — попросил кенгуру.

— Ладно, — согласился пес. — Ложись.

— Ты меня кое-как не рисуй, — сказал кенгуру.

— А ты ляг, — сказал пес. — И я разрисую тебя так, что ты станешь кенгуру и поскачешь во всю прыть — хоп-хоп-хоп!

Пес разрисовал голову кенгуру, потом две передние лапы, потом брюхо, и хвост, и задние лапы.

— Вот ты и готов, — сказал пес. — Я тебя хорошо раскрасил. Я нарисовал все, что надо.

— Если ты все нарисовал, я должен стать кенгуру, — сказал кенгуру.

— Я все, все нарисовал, — подтвердил пес.

— Ну-ка попробуй залаять по-собачьи, — сказал кенгуру.

— Ладно, — согласился пес и залаял.

— А теперь догони меня, — сказал кенгуру. — Пробежимся немного.

— Беги вперед, — сказал пес, — а я побегу за тобой.

И вот они уже были не люди; они стали собакой и кенгуру.

Кенгуру поскакал вперед, а пес погнался за ним. Они пробежали по долине, перескочили через ручей и взобрались по склону холма, а пес все время лаял.

Потом они остановились отдохнуть.

— Как же мы назовем то место, где мы разрисовали друг друга? — спросил пес.

— Даже не придумаю, как бы нам назвать это место, — признался кенгуру.

— Назовем его Барл-барл, — решил пес.

— А теперь бежим дальше, — сказал кенгуру.

— Ладно, — ответил пес. — Беги вперед, а я залаю.

Долго они бежали. Перебрались еще через одну речку и очутились у подножия большой горы.

— Вот хорошее место, — сказал пес. — Давай взберемся на эту скалу.

— Давай, — согласился кенгуру. — Укуси меня за хвост, и я прыгну на самую вершину.

Когда пес тоже взобрался на скалу, он спросил:

— А как мы назовем это место?

— Назовем его Нумилукари и Бинаминками, — предложил кенгуру.

— Ладно, — сказал пес. — Теперь мы будем тут жить.

Там они и жили, и пес лаял с утра до вечера.

Девочка и змей

В обработке А. Маршалла.

Перевод И. Архангельской

 

давние времена жили у реки женщина и девочка. Женщина была девочке матерью и пообещала одному мужчине отдать свою дочь ему в жены.

Но девочка боялась его, и он это чувствовал. Глаза у него были черные, колючие, а когда он смотрел на девочку, они будто застывали.

Однажды он взял охапку травы и положил ее в дупло упавшего дерева. Потом сам забрался в дупло и обратился в змея.

Тут на ветку дерева села коричневая птичка, и змей позвал ее из дупла:

— Лети сюда, и гляди на меня, и говори со мной, пока я сижу в дупле.

— Ладно, — сказала птичка.

Мать услышала, как птичка говорит со змеем, и крикнула ей:

— Эй, птичка, кто это забрался в дупло?

Но птичка испугалась и улетела.

Девочка подошла к дереву и заглянула в дупло. Там было так темно, что сначала она ничего не увидела. Потом она разглядела в темноте чьи-то горящие глаза.

— Посмотри-ка, мама! — крикнула девочка.

Мать подошла, заглянула в дупло, но ничего не увидела.

— Никого там нет, — сказала мать.

Девочка опять поглядела в дупло и опять увидела горящие глаза.

— Там кто-то есть, мама!

— Я никого не вижу.

— А я вижу, — стояла на своем девочка. — Вижу два глаза.

— Если там кто-то есть, мы его оттуда выгоним, — решила мать. — Найди-ка мне палку подлиннее.

Девочка принесла длинную палку, и мать сказала:

— Я зайду с той стороны и потычу в дупло палкой. А ты сунь руку в дупло и хватай, если кто вылезет.

Девочка сунула в дупло руку, а мать стала тыкать длинной палкой с другого конца, и тогда змей укусил девочку.

Девочка отскочила от дерева, а змей выполз и сказал:

— Черные, красные и желтые! Отныне зовите меня змеем! Кого захочу, того и укушу.

И змей уполз прочь и полз весь день, покуда не добрался до своей страны. Он отыскал там большую скалу и свернулся клубком у ее подножия.

— Здесь я буду жить, — сказал змей. — Раньше я был человеком, а теперь я змей. И пусть меня зовут Ярабартбарт.

Он подхватил гнилую палку и бросил ее в залив. Потом заполз в большую трещину в скале и назвал эту трещину Бабартжейо.

Там он и прячется по сей день.

Млечный Путь

В обработке А. Маршалла.

Перевод И. Архангельской

 

те дни, когда жил Припригги, не было в небе путей-дорог. Звезды были тогда совсем юные и яркие и скучали в одиночестве, потому что не было на небе дороги, по которой они могли бы пойти в гости друг к дружке и поплясать в долгие темные ночи.

Так было до того, как появился Млечный Путь.

А на земле люди были счастливы, они часто пели и танцевали вокруг костров, на которых жарилась дичь.

Во все стороны тянулись по земле дороги, гладко утоптанные ногами друзей.

Припригги жил на длинной косе, в устье реки Пайн. Он был певец и танцор. Когда звучали во тьме гуделки [39] и его братья по племени густо разрисовывали себя священной глиной, Припригги запевал песню и заводил танец. И песни, которые пели люди, были песнями Припригги, и танцы, которые они танцевали, тоже создавал Припригги. За это люди любили его, и он стал сильным, и гордым, и счастливым от их уважения.

Как-то утром, когда вернулись с охоты летучие лисицы [40] и затих шум их перебранки, Припригги взял свое копье и воммеру и пошел в мангровую рощу искать добычу.

Ночью должно было состояться большое празднество. Много племен собралось на корробори [41]. Ночью мужчины будут стучать копьями, танцевать под музыку Припригги, весело хлопать себя по ляжкам и отбивать пятками дробь.