Сказки народов Африки, Австралии и Океании, стр. 100

— Шш, — сказал отец, — дети спят. Нам сегодня посчастливилось с уловом, а я голоден. Если они проснутся, мы не сможем поужинать спокойно.

— Я приготовлю рыбу во дворе, — сказала мать, — и мы съедим ее под деревьями.

Они вышли. Отец собрал дрова и разжег огонь, в то время как мать разделала и почистила рыбу. Она насадила рыбу на длинные палочки и, когда огонь стал гаснуть, поджарила на угольках.

Пипири и Рехуа лежали очень тихо. Восхитительный запах проникал через открытую дверь, и был виден яркий отблеск огня.

— Они ведь придут разбудить нас и дадут нам поесть? — прошептала Рехуа.

— Да нет, я думаю, они не придут. Они слишком жадные, — ответил Пипири.

Рехуа возмутилась:

— Они на самом деле очень добрые. Может быть, им просто жалко будить нас.

Пипири даже слушать ее не хотел.

— На самом деле они нас не любят, — сказал он, — такое случается уже не в первый раз. Когда они поедят, то сожгут остатки. Завтра утром они притворятся, что ничего не наловили. Мать даст нам одно таро. Вот увидишь!

Рехуа долго лежала молча и думала. Затем неторопливо сказала:

— Я думаю, ты прав, Пипири. Нам почти не дают рыбы. Они даже не называют нас нашими настоящими именами. Почему отец всегда говорит «Пипири-ма» [91], как будто мы просто двое Пипири?

— Потому что он не хочет давать себе труд называть нас настоящими именами. — Пипири резко приподнялся. — Давай убежим, Рехуа. Пойдем со мной, мы уйдем жить куда-нибудь в другое место. Я буду ловить для тебя рыбу каждый день.

— Но ведь они наверняка увидят, как мы подойдем к двери, — возразила Рехуа.

— А мы не будем подходить к двери, — сказал Пипири. — Смотри!

Он усердно взялся за работу у стены и проделал отверстие. Вскоре дети смогли выползти через него. Они тихо прокрались прочь, прячась за деревьями.

Как раз в это время Тауа и его жена закончили ужин. Пламя взметнулось, когда остатки рыбы бросили в огонь.

Пока Тауа тушил его, жена вошла в дом и легла на циновку. Когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела дыру в стене. Ощупав циновки детей, она обнаружила, что они пусты, подбежала к двери и позвала мужа:

— Тауа! Скорее сюда! Дети убежали.

Родители побежали среди деревьев. В предрассветных сумерках они увидели вдали своих детей. Пипири держал сестру за руку и тащил ее за собой.

— Вернитесь, Пипири-ма! — кричала мать. — О Пипири-ма, вернитесь!

Но дети не оглянулись. Они бежали изо всех сил, но Тауа бежал намного быстрее. Скоро он приблизился к ним и закричал:

— Стойте! Если вы не вернетесь, я побью вас обоих.

Дети выбились из сил, и Рехуа начала плакать.

— О Пипири, — рыдала она, — отец поймает нас и побьет. Я боюсь.

— Не бойся, — сказал брат, — смотри, вот жук-олень. Он нам поможет.

Он схватил жука за ногу и держал, пока Рехуа взбиралась ему на спину. Пипири последовал за ней. Тауа уже протянул руку, чтобы удержать детей, но жук-олень расправил крылья и взлетел с ними на небо.

Дети услышали крик матери:

— Куда вы? Вернитесь к нам, Пипири-ма. Мы не станем вас наказывать, если вернетесь.

— Нет! — отозвался Пипири. — Мы не можем есть то, что вы нам даете. Вы думаете, что пища, которую добывают при свете факелов [92],— не для Пипири-ма. Вы думаете, что для Пипири-ма вполне достаточно таро.

Жук-олень поднимался все выше и выше и наконец исчез из виду.

В ту ночь на небе появились три новые звезды. Две из них жители острова Таити называют Пипири и Рехуа, а третья звезда — это жук-олень, который принес их на небо.

Дети Таити хорошо знают эту историю. Когда приходит ночь, они смотрят в небо, а когда найдут три яркие звезды, то кто-нибудь из детей поет:

А другие дети отвечают:

Уре  Овехи 

Перевод И. Федоровой

 

ил однажды в селении Анга-Пико, что на берегу моря, один человек, и был у него сын по имени Уре Овехи. Отец кормил и поил его, пока он не вырос большим. Когда Уре стал взрослым, он отделился от своих родителей, построил себе хижину недалеко от родного дома и зажил там один.

Однажды бил он колотушкой кору шелковицы, чтобы приготовить для себя кусок тапы [93], и тут подходят к нему две странницы — просят подарить им колотушку. Уре отказал — у него была только одна колотушка. Тогда женщины предложили привести в порядок его волосы. Пригласил их юноша в дом. Стали женщины перебирать его волосы и усыпили его, а были они злыми колдуньями.

Накрыли уснувшего Уре его же куском тапы, перенесли на самую высокую гору полуострова Поике и поспешили за ядом — надумали отравить Уре в отместку за то, что он не подарил им колотушку.

Но под той скалой, куда колдуньи положили спящего Уре, жила старая добрая волшебница. Она увидела юношу, вскарабкалась наверх, откинула тапу с его лица и сказала:

— Уре, проснись же!

Проснулся юноша, увидел старушку и очень испугался — он и не понял сразу, где находится.

Старушка тем временем спустилась к себе домой, зарезала самого жирного петушка и положила жариться в земляную печь. Когда мясо стало мягким и вкусным, старушка снова поднялась наверх. Она накормила Уре досыта, а затем рассказала ему, как оказался он на скале, и строго предупредила, чтобы ни крошки не брал в рот из того, что предложат колдуньи, иначе ждет его неминуемая погибель. Всю еду следовало ему потихоньку швырять вниз, к подножию скалы, а там уж добрая старушка выбросит отраву в море.

Не успела она снова накрыть Уре тапой и спуститься к себе, как колдуньи вернулись. Они откинули тапу, разбудили юношу и стали угощать его жирным петушком — злые колдуньи уже успели начинить его ядом.

Взял Уре петушка и тайком бросил вниз. Догадались колдуньи, что раз Уре остался жив, значит, ему помогла старая волшебница, кинулись к ней, хотели убить. Но та не растерялась. Обернулась крабиком и забилась в расщелину между скал. А потом вернула себе человеческий облик и крикнула колдуньям:

— Не дам вам погубить юношу!

Испугались колдуньи, что все узнают, кто они такие, и исчезли, больше никто их не видел.

Тем временем старик отец заметил, что Уре давно нет дома, взял лодку и отправился ловить рыбу в одиночку. А по пути расспрашивал, не встречал ли кто его сына. Вдруг слышит — песня звучит:

Отец по голосу узнал сына, а сын — отца по большой лысине, которая блестела на солнце и была хорошо видна со скалы.

Повернул отец лодку к Анга-Пико, просит односельчан собрать побольше припасов и отправиться вместе с ним на гору Поике — спасать Уре.

Жители деревни натащили целую кучу еды и зашагали на Поике.

Правда, надо сказать, что главное дело сделали две умные женщины — Аухи Хумори и Апуа Кухи. Предложили они спасать юношу большой сетью с длинными-длинными веревками.

Люди так и сделали. Взяли сеть, поднялись наверх, укрепили сеть на вершине горы. Затем они спустили сеть к той скале, где сидел Уре, и вытащили его.