Приход ночи, стр. 65
– Может, они и сумасшедшие, – сказала Сиферра, – но стреляют чертовски метко.
– Слишком метко. В первый раз они только играли с нами. Шутили. Теперь дают понять, что отстрелят нам носы, как только мы их высунем. Поймали нас в западню и в восторге от этого.
– Нельзя ли нам выбраться через другой конец переулка?
– Там сплошные завалы – а за ними нас скорей всего поджидают.
– Что же делать?
– Поджечь дом. Выкурить их оттуда. И убить, если они настолько обезумели, что не сдадутся.
– Убить? – воскликнула она.
– Если не останется выбора – да. Чего ты хочешь – дойти до Амгандо или всю жизнь прятаться в этом переулке?
– Но нельзя же просто так убивать людей, даже если они… они… – Сиферра осеклась, сама не зная, что хочет сказать.
– Даже если они хотят убить тебя, Сиферра? Даже если им в радость пускать пули чуть повыше твоей головы?
Она не ответила. Ей казалось, что она уже начинает постигать правила жизни в чудовищном новом мире, возникшем в ночь затмения – но выяснилось, что она по-прежнему ничего не понимает.
Теремон снова подполз чуть поближе к улице и стал целиться.
Раскаленный луч лизнул белый фасад дома, и дерево стало чернеть. Вокруг заплясали язычки пламени. Теремон провел лучом наискось по фасаду, помедлил и провел другую линию, крест-накрест.
– Дай мне свой пистолет, – сказал он. – Мой перегрелся.
Сиферра протянула ему пистолет, он настроил его и выстрелил в третий раз. Теперь вся передняя стена занялась. Теремон прожигал ее лучом, целя вовнутрь.
Еще недавно, подумала Сиферра, этот белый деревянный домик принадлежал кому-то. В нем жили люди, жила семья – они гордились своим домом, своим кварталом, ухаживали за лужайкой, поливали цветы, играли с домашними животными, приглашали друзей к обеду, сидели в мощеном дворике, потягивая напитки и следя, как движутся солнца по вечернему небу. Теперь все это в прошлом. Теперь Теремон, лежа на животе в переулке, заваленном руинами и пеплом, целенаправленно, шаг за шагом, сжигает этот дом. Иначе они не смогут покинуть эту улицу и продолжить свой путь в парк Амгандо Да, это кошмарный мир.
Над домом поднялся столб дыма. Всю левую сторону фасада охватило пламя.
А из окон второго этажа прыгали люди.
Трое, четверо, пятеро. Они задыхались и кашляли. Две женщины, трое мужчин. Спрыгнув на лужайку, они какое-то время лежали, словно оглушенные. Грязные лохмотья, нечесаные волосы. Сумасшедшие. До Прихода Ночи они не были такими, но теперь стали ордой диких, полоумных скитальцев, которых – возможно, навсегда – лишил рассудка ошеломительный свет, внезапно излитый Звездами на их неподготовленные головы.
– Встать! – крикнул им Теремон. – Руки вверх! А ну, живо! – Он вышел из укрытия и встал в полный рост, наведя на них оба пистолета. Сиферра тоже вышла. Дом заволокло клубами дыма, а из-за темной завесы во все стороны высовывались устрашающие языки огня, словно алые флаги.
Может, внутри остался кто-нибудь? Кто знает? Да и какая разница?
– Всем построиться! – приказал Теремон. – Налево! – Они беспорядочно подчинились. Один задержался, и Теремон направил луч рядом с его головой, чтобы заставить пошевелиться. – А теперь бегом по улице! Быстрей! Быстрей!
Стена дома обрушилась с жутким грохотом, обнажив комнаты со всей мебелью – словно кукольный домик в разрезе. Все горело. Шайка захватчиков почти уже добежала до угла. Теремон подбадривал их криками, порой посылая вдогонку предупреждающий луч. Потом сказал Сиферре:
– Порядок. Пошли отсюда!
Они вложили пистолеты в кобуры и побежали в противоположную сторону – к Большому Южному шоссе.
– А если бы они продолжали стрелять? – спросила Сиферра позже, когда они уже увидели вдалеке шоссе и шли к нему через поле. – Ты вы в самом деле убил их, Теремон?
Он посмотрел на нее долгим, суровым взглядом.
– Если бы не было другого способа выбраться из того закоулка? По-моему, я тебе на это уже ответил. Конечно, убил бы. Разве у меня был выбор? Как еще я мог поступить?
– Должно быть, никак, – чуть слышно ответила она.
У нее перед глазами еще стоял образ горящего дома и оборванных людей, бегущих по улице.
Но ведь они же первые начали стрелять, твердила она себе. Неизвестно, как далеко бы они зашли, не подожги Теремон дом.
Дом… чей-то дом…
Ничейный дом, поправилась она.
– Ну вот и оно, – сказал Теремон. – Большое Южное шоссе. Пять часов езды до Амгандо. К обеду могли бы быть там.
– Если бы у нас было на чем ехать.
– Вот именно.
Глава 39
Теремон, хотя и насмотрелся за последние дни всякого, к виду Большого Южного шоссе оказался неподготовлен. Самый жуткий кошмар инженера-дорожника бледнел перед этим зрелищем.
Идя через южные пригороды, они с Сиферрой то и дело натыкались на брошенные машины. Ясно было, что многие водители, застигнутые в пути Звездами, в панике покинули свои автомобили и бросились бежать в надежде скрыться от мощного огня, вдруг залившего все небо.
В тихих пригородах машины встречались редко, на сравнительно большом расстоянии друг от друга. В час затмения движение там не было оживленным – рабочий день уже кончился.
Но такая магистраль, как Большое Южное шоссе, превратилась в настоящий сумасшедший дом, когда разразилась катастрофа.
– Нет, ты только посмотри, – в ужасе прошептал Теремон. – Посмотри только, Сиферра!
– Невероятно! Невероятно, – отозвалась она.
Повсюду машины – плотная масса машин, хаотически нагроможденных одна на другую, кое-где в три этажа. Все широкое полотно дороги было забито ими – впереди образовалась почти непроходимая стена. Некоторые были перевернуты, от многих остался только обгорелый каркас. Лужи разлитого горючего поблескивали, как хрустальные озерца. Потеки спекшегося стекла на дороге отливали зловещим блеском.
Мертвые машины. И мертвые водители.
Такой жуткой картины им еще не доводилось видеть. Они оказались перед целой армией мертвецов. Трупы, зажатые рулями в столкнувшихся автомобилях, трупы под колесами. Иные просто валялись, как бедные брошенные куклы, вдоль обочин, с гротескно вывернутыми руками и ногами.
– Некоторые водители, наверно, остановились сразу, как только вышли Звезды, – сказала Сиферра. – А другие спешили, стремясь поскорей свернуть с шоссе и попасть домой – и врезались в стоявших. Кое-кто так обезумел, что потерял способность управлять – смотри, они скатывались с дороги, а вот этот развернулся и поехал против движения…
– Потрясающая была свалка, – содрогнулся Теремон. – Сплошная непрерывная авария. Машины крутило, переворачивало, бросало на полосу встречного движения. Люди выскакивали, пытались прятаться – и попадали под колеса. Пятьдесят разных способов сойти с ума. – Он саркастически рассмеялся.
– Над чем тут смеяться, Теремон? – удивилась Сиферра.
– Над собственной глупостью. Знаешь, полчаса назад, на подходе к шоссе, мне взбрела в голову дикая мысль: найдем, мол, брошенную машину, заправленную и целую, и поедем на ней в Амгандо. Прямо так – сядем и поедем. Я не задумался о том, что дорога будет полностью блокирована, и даже если нам посчастливится найти пригодную машину, мы не проедем на ней и пятидесяти футов…
– По такой дороге даже пешком идти будет сложно.
– Да, но придется.
И они с мрачной решимостью пустились в свой долгий путь на юг.
В теплом предполуденном свете Оноса пробирались они через кладбище разбитых автомобилей, перелезали через покореженные остовы, стараясь не обращать внимания на обугленные и разлагающиеся тела, на лужи засохшей крови, на трупный смрад и полнейший ужас всего этого.
Теремон почти сразу же потерял всякую восприимчивость, что было, пожалуй, еще ужаснее. Вскоре он уже но замечал ни крови, ни остекленевших мертвых глаз, ни масштабов случившегося бедствия. Перелезание через наваленные кучи шатких металлических конструкций и протискивание мимо рваных зазубренных обломков поглощало все его внимание, и жертвы крушения не отвлекали его. Он понимал, что искать живых бесполезно. Все раненые, пролежав здесь столько дней, давно уже умерли.