Оборотни Его Величества, стр. 108

Аристан понял, что если не подстегнуть процесс, парень будет до ночи по глоточку цедить эту несчастную кружку, боясь расслабиться при Повелителе, и поднял тост:

– В Поднебесной Цепи есть поверье, что время, проведенное с друзьями, не засчитывается в возраст. Так выпьем же за верного друга, который не просто сохраняет мне жизнь, но и вернул потерянные годы. За тебя, Арвиэль!

– Повелитель? – опешил тот.

– Ты не раз рисковал жизнью ради Лессы и ради Ярини, еще не зная, кто они. Потом вернул мне самое дорогое, что я уже не чаял увидеть когда-либо: жену и дочь. Ты можешь называть себя хоть аватаром, хоть телохранителем, но для меня ты – надежный друг. И я в долгу перед тобой.

Арвиэль нахмурился:

– В долгу? Но так не может… не должно быть. Вы…

– В жизни порой случается невозможное. Я – обычный человек, дорожащий своими близкими, а их, поверь, очень немного. Один из них сидит сейчас напротив и намеренно меня огорчает.

– Повелитель, я никогда не посмел бы…

– Огорчает тем, что называет Повелителем того, кто давно принял его в семью.

Это заявление поставило Арвиэля в тупик. На лице, еще хранившем следы побоев, отразилась такая гамма чувств, что Аристану стало жаль парнишку, который сам себя загнал в рамки, некогда оправданные законами Перворожденных, но сейчас только мешающие влиться в новый, многоликий мир, а миру стать частью его. Кем были аватары? Бесстрашными воинами Силль-Миеллона и… зомби, готовыми прыгнуть в Бездну по одному слову обезумевшего от старости короля. Кем стали сейчас? Легендой, красивой, но с печальным концом. Пора начать новую, малыш. Свою.

– В конце концов, я не смогу в одиночку совладать с двумя дикими кошками. Думаешь, корона повышает мой авторитет для них? По крайней мере, раньше Ярини частенько прятала ее – дескать, чтобы я не зазнавался. На прошлой неделе повздорили, так я корону нашел на трофейной голове горного барана!

Перебрав пальцами по кружке, Арвиэль неуверенно улыбнулся:

– Если честно… Алессу тоже не очень смущал значок капитана. Пакостила она мне регулярно, с удовольствием и фантазией.

Глава 22

Оставив императора разбираться с ненаглядными детишками (в буквальном смысле ненаглядными, потому что, сколько за ними ни доглядывай, результат будет как у пресловутых «семи нянек»), Шантэль поставил точку в очередной главе мемуаров и отправился на Восьмой Лепесток, где теперь проживала сударыня Крутоярская.

– Сударь, ничего у меня не получится! Заброшу нас куда-нибудь в Себерский перелив, вы замерзнете, заболеете, ногу простудите! – как обычно, заныла ученица.

– Милая барышня, вы хотите сказать, что я трачу свое драгоценное время на бездарность? Моя нога уже скорбит и ноет.

Трисса прикусила язык и проложила вполне приличный «челнок» к засекреченной верфи на Глухарином озере. Правда, телепортировались не в док «Екатерины», а почти на голову рабочему, удившему рыбу на середине озера, но ничего, лед выдержал. Нервы рыбака – тоже. Иномирянина услышали прямо с места телепортации: из рабочего барака под гитару гремела баллада про какой-то «Централ», видимо, в честь самого Владимира и названый.

– Mirabelle Daenna, Thie’am tannish! [38]– Л’лэрд возвел очи небу, но Двуликая не снизошла до мольбы смертного. Владимир практически жил на верфи, успел там со всеми перезнакомиться, с каждым вторым – напиться, а, что самое странное, его какофонические «концерты» имели бешеный успех. Шантэлю же после одного из таковых даже в вороватой кухонной кошке начала мерещиться рецидивистка Мурка.

В обратном направлении челночный портал Триш сработал вообще без погрешностей, и вечером того же дня уже в кабинете Его Величества иномирянин докладывался об успехах:

– Теплоходы мы построить не успеем, но! Пушки-то отольем, да помощнее корабельных! Гномы производят почти натуральный порох, а на стволы, если понадобится, хоть колокола переплавим!

Идея пришлась по вкусу л’лэрду, но император ее решительно отмел: отношения с Церковью стабилизировались, архижрец Лаврентий обещал помощь в укреплении боевого духа армии и сулил заступничество небесное, а горожане меж тем выстраивали длинные очереди к образам святых Елизара Ревнителя и Страдия Знаменосца. Вслух о войне не говорили. Но, как и прежде, догадывались многие, чувствовали, что вот-вот грянет, и вместе с этим продолжали свято верить в силу народного заклятия: «Авось и пронесет!» Что ж, и такое тоже бывало.

Среди бумаг (в основном деловой переписки с другими заговорщиками), найденных Винтерфеллом в особняке Зайдара, обнаружилась карта, весьма… занятная.

– Уж лучше мы ему скажем сейчас, чем кто-то другой потом или он сам докопается, – решил император.

Ковен потребовал выдать схваченных аватаром магов, и Аристан почти легко согласился по той простой причине, что внутреннее расследование возглавлял Ревенгар Стайн. Первым, как ни странно, заговорил палач – как и предполагал Винтерфелл, он спасся в пыточной от огня и дыма. Глуповатому верзиле просто платили за работу, и ему было все равно, кого, за что и с какой целью «пользовать», вот и своих хозяев он сдал так же без проблем в обмен на обещание заменить плаху ссылкой на лесоповал в Предлесье. Артефактор Зайдар поначалу напирал на свои права, дескать, требует он защитника и вообще жаловаться будет, но затем в допросную комнату (для вящего сотрудничества декорированную в горюче-колюще-режущем стиле) зашли Его Величество со Стайном и поинтересовались: «Кому жаловаться? От Ковена ты отлучен». Плотина дала трещину, информация полилась, пусть не густо и не ходко, но это пока. Аватар и так и эдак пытался сунуть нос в расследование, и замкапитана не без удовольствия по этому носу щелкал: все равно мальчишка не знает и десятой части имен, с него хватит и того, что Гален Флокс задержан. Его Величество решил отправить «детишек» на каникулы в Северинг, дабы те отдохнули, набрались сил (а заодно под ногами не путались), и незадолго до этого император пригласил в свой кабинет Шантэля, Володю и Арвиэля. Трудно было назвать это советом – скорее, маленьким совещанием, основной целью которого было удовлетворение одного ходячего любопытства, а в том, что волчонок просветит не менее любопытную Тай-Линн, никто не сомневался. Вот поэтому-то остальные, по выражению Володи, тщательно «фильтровали базар».

– Плохих новостей сегодня не будет. – Аристан заранее успокоил аватара. – Но кое-что может тебя расстроить.

– Что-то с Даном и кэссиди?! – вскинулся тот.

– Нет, напротив! Кажется, им удалось сбросить погоню.

– Как?

– Телепортировались на реку, а лед возьми и тресни. К сожалению, мы тоже потеряли след.

– С Даном кэссиди не пропадет, уж я-то его отлично знаю! – уверенно сказал мальчишка. – Мой император, что известно о покушении на вас? На сегодня меня больше всего расстраивает то, что имя главаря до сих пор неизвестно, а исполнители гуляют на свободе.

– Уже далеко не все. Скоро и шефа повяжем, – так авторитетно заверил Володя, будто бы лично выжидал в засаде у конспиративных квартир и вскрывал бандитские притоны.

– Ты разворошил змеиное гнездо, Арвиэль. Теперь одни гады в спешке расползаются по укромным местечкам, другие еще шипят и пытаются укусить, а кое-кто надеется отсидеться, но мы их прижмем. – Император рубанул ребром ладони о ладонь. – Главное – маги Ковена увидели реальную проблему, и, как только расследование достигнет определенного этапа, Ревенгар Стайн соберет новый Совет, где вы с Алессой расскажете обо всем, что знаете. Только на этот раз вас действительно услышат, а не просто послушают. Что касается покушения, то его спланировал Леодий. Будучи придворным магом без малого двадцать лет, он успел неплохо меня изучить и знал, кому я доверяю, а кому – нет. Меня действительно хотели заменить двойником-доппелем, которого можно контролировать. Для этого сначала устранили тех придворных, кто мог бы заметить подмену, а потом, в случае удачи, избавились бы и от моих друзей, а их и так очень мало. Еланта Нэйран, граф Иборский, мастер Гейнар Вальд… других ты пока не знаешь. Доппель обвинил бы их в заговоре и казнил. Можно сказать, моими же собственными руками! В ночь покушения Леодий снял защитный купол, и Цирюльник с доппелем проникли в парк, туда же придворный маг под каким-то предлогом вызвал моего гвардейца Ноэля. Просто невероятно, но Цирюльник его загипнотизировал, хотя эльфы невосприимчивы к такого рода чарам. Дальнейшее ты знаешь. Если бы не храбрость и находчивость Симеона, план Леодия сработал бы безотказно, и на моем месте сейчас сидела марионетка Геллеры.