Мужчина из научной фантастики, стр. 70
После Вегаса мы полетели в Лондон – город дождей и туманов. Вот там я оторвалась на славу. Весь город был одной большой достопримечательностью, и, уговорив деда остаться еще на один дополнительный день, я исследовала все буквально по кусочками и уголочкам. Маленькие ресторанчики, большие супермаркеты, антикварные магазинчики, в которых я прикупила шкатулку аж двадцать первого века!
Музеи вообще были непередаваемые! Все дышало стариной и историей. Пожалуй, именно это место с течением времени практически не изменилось, оставаясь таким же загадочным и таинственными. В общем, я была в восторге. И когда мы вылетели во Францию, испытала какое-то чувство потери.
Честно признаюсь, Париж – город любви – меня разочаровал. Кроме центрального района, или старой Франции, как его называют теперь, от ранее романтического места мало что осталось. Все пространство вокруг центра занимали здания банков и финансовые небоскребы. Теперь это было экономическое сердце Земли.
Посмотрев все, что только смогла найти интересного для себя, я с грустью поняла, что моя увольнительная подходит к концу, и вечером в пятницу мы вылетели в Москву.
Наран Ремарк
Я сидел за столом и, читая уже третью статью за этот месяц, думал: неужели людям нечего делать? Или они так хотят видеть меня женатым?
Хорошо еще что в последнее столетие законы ограничили права репортеров в работе, а то жизнь стала бы невыносимой.
В этот момент мои раздумья прервал звонок в дверь. Кого там еще несет?
Выведя изображение с камеры на двери на свой терминал, я застонал. Надо было продать квартиру и переехать куда-нибудь на Аляску. Пусть три часа до работы, зато никто не достает!
Открыв дверь автоматически, я стал дожидаться, когда эти стервятники до меня доберутся.
– Наран, – раздался голос Рассела, который первым вошел в гостиную, – что это ты здесь окопался?
– А он боится проявить слабость к своей прекрасной студентке, – высказался Тиберий.
Выследили, гиены.
– Ты гляди, как он мрачно смотрит на нас, – продолжил зубоскалить Гер.
– Это у него от недостатка интима в личной жизни, – широко оскалился Джордано, садясь напротив.
Второй побратим плюхнулся рядом и стукнул меня по плечу.
Я сбросил его руку и сказал:
– Прости, но ты меня не привлекаешь.
Друзья заулыбались еще шире.
– Да знаем мы, кто тебя привлекает, – сказал Рассел.
– Конечно. Я ее недавно видел и хочу тебе сказать, что вкус у тебя совсем недурен. А еще она немного нарастила жирок после практики, что добавило ей дополнительного очарования, – добавил Тиберий.
После этих слов мне захотелось броситься и задушить обоих. И только титаническим усилием воли удалось сдержаться.
– Знаешь, мне кажется, он нам сейчас врежет, – заметил Гер.
– Еще бы ему этого не хотелось, особенно после уже третьей статьи про его предполагаемые отношения. Самое обидное, что романа-то еще нет, – продолжил свои рассуждения Джордано.
Все, меня это достало!
– Значит так, если кому-то из вас дорого свое лицо, то я советую заткнуться! Вы зачем пришли?
– Подбодрить тебя перед новым учебным годом. Что-то нам подсказывает, что удача тебе понадобится, – ответил Рассел, вынимая из сумки бутылки с моим любимым вином.
– Вот бы сразу так…
Феоктиста Мельник
Я стояла на площадке, с которой нас должны забрать в Академию. Как же я соскучилась по своему учебному учреждению!
Вокруг все было привычно. Куча мужиков, Кира, ожидающая меня, Джим, прощающийся с Женькой, и лишь дедушка выбивался из привычной картины.
– Да, Фиса, интересные у тебя условия обучения, – проговорил дедушка, рассматривая моих одногруппников.
– Расскажешь бабушке? – поморщилась я.
Не думала, что дед сможет каким-то макаром достать пропуск на пункт нашего сбора.
– А как же! К тому же твоя мать еще не простила тебе, что ты без присмотра шаталась по разным городам.
Я вспомнила вчерашний скандал с родительницей, во время которого мы разругались в пух и прах. Даже дед и ба не вмешивались. В этот раз мне припомнили все: и поступление, и Ремарка, и тур по городам, и многое другое. Не думаю, что в ближайшие несколько лет мы вообще будем общаться.
– Лучше присмотри за своей женой. Она за последние четыре года хотела семь раз сделать операции по омоложению.
Дед мгновенно посерьезнел.
– Ты шутишь?
– Нет. Но лучше поподробнее расспроси об этом у Анфисы, – сказала я, наблюдая, как шаттл начал заходить на посадку. – Все, деда, я пошла.
Обняв меня, он сунул мне в руку какую-то бумажку.
– Что это?
– Посмотришь в шаттле.
Помахав деду рукой, я почувствовала грусть, а он только улыбнулся и кивнул, чтобы я шла вперед. Так я и сделала.
Развернув в корабле бумажку, я увидела распечатанный перевод денег на свой счет. А я-то думала, что потратила всю стипендию. А тут все компенсировано, и даже сверх того.
Посмотрев в окно, я улыбнулась, предвкушая свое возвращение в родную альма-матер. Что ждет меня в следующие три года? Все ли будет в порядке?
А вообще, хорошо там, где мы есть!
Глава 33
На следующий день после прибытия в учебное учреждение я первым делом отправилась за расписанием, где и встретила своих друзей.
Посмотрев на толпу народа в вестибюле, я вспомнила, что за время нашей практики Академия произвела еще один набор. Представив, сколько этим студентам предстоит пройти, я передернула плечами.
Протолкавшись вперед очереди и воспользовавшись правом старшей группы, я получила расписание для себя и друзей. После чего мы втроем присели на лавочку и начали просматривать то, что ждет нас в ближайшем будущем.
– Это что такое?! – вскричав, вскочила я.
Джим и Кира остались сидеть, ошарашенно взирая на свои файлы.
У меня из предметов остались: физические навыки – каждый день по два часа, боевые искусства – каждый день по два часа, программирование – каждую субботу по восемь часов, химия – два раза в неделю. Вооружение, аэрокосмическая техника и общий предмет о космосе – редко, один раз в неделю.
Появился только один новый предмет, и то вместо старого. Биофауна. Все остальное время – практика по специализации. И если в первые годы обучения моя профессия занимала тридцать процентов моего обучения, то теперь все семьдесят.
– Это мечта, а не расписание.
Друзья перевели на меня такие же счастливые, но ошарашенные взгляды. Сев обратно, я напряженно поинтересовалась у них:
– Никто не хочет мне рассказать, почему меня игнорируют?
Громова и Крофт сидели молча, уставившись в свои коммуникаторы.
– Я думала, что вы ко мне зайдете, расскажете, как прошла поездка…
Опять тишина в ответ.
– Так, ну что случилось?! – разозлилась я.
А эти негодяи просто встали и пошли на первую лекцию.
Что вообще происходит? Увы, ответить мне было некому, и я, скрипя зубами, последовала примеру своих странных друзей.
Посмотрев в расписании номер аудитории, поняла, что лекции будут проходить под землей, на нижних этажах Академии. Заинтересовавшись, я подошла к лифту и, зайдя в него, приложила ладонь к табло. Оно загорелось синим. Ого! Нам открыли доступ к ранее закрытым помещениям, куда мы до этого не могли проникнуть! Только один раз с Гером мы спускались на один этаж, и то из-за волнения я толком ничего не рассмотрела.
Любопытство мучило меня все время, пока я спускалась вниз. Вот двери открылись, и я увидела все тот же бежевый гранит и… массу мелких, но интригующих отличий. Передо мной тянулся длинный широкий коридор, который практически через каждые двести метров имел перпендикулярные ответвления. Около половины дверей имели ограниченное проницание и считывали индивидуальные параметры на вход. Оглядевшись вокруг, я, затаив дыхание, представила, насколько огромным был этот этаж и сколько их еще таких. Обалдеть!