Мужчина из научной фантастики, стр. 65
И вот наше путешествие началось.
Проходило оно вполне мирно, но неожиданно я почувствовала толчок. Корабль вошел в водную гладь, началось погружение.
По прошествии примерно пятнадцати минут пилот сообщил, что корабль занял нужное положение, и в это же мгновение в пассажирский отсек вошел Гордеев.
– Вы уже поняли, что мы достигли нужного места назначения, поэтому можете отстегиваться и направляться в шлюзовой отсек. Там будет произведен инструктаж по технике безопасности, и практика начнется.
Мы были шокированы.
– Что застыли? Ноги в руки и пошли, пошли.
Как будто только этих слов нам и не хватало. Все тут же зашевелились и завозились. Через десять минут мы, уже прошедшие инструктаж, были готовы к активным действиям. Вернее, я не была готова, но кого это волновало?
Проходить эту практику мне предстояло в пузыре, так как именно на него я получила лицензию и, узнав у Гордеева, что именно от меня требуется, выработала линию своего поведения.
По результатам этого этапа ребята нарабатывали баллы, дабы на следующей практике, в конце обучения, иметь приоритетный выбор места ее прохождения. Наверное, именно поэтому они выбирали в качестве освоения больше боевые подводные машины. Но что-то мне подсказывало, что мое распределение совершенно не будет зависеть от этих бонусов, следовательно…
Как только нас выпустили в машинах на глубину, я использовала преимущество своего пузыря, который лучше других умел маскироваться, и, прибившись к первому попавшемуся кораллу рядом с кораблем, подкорректировала настройки, и мой шар стал частью морских декораций.
Время шло, а мое поведение и действия не менялись. Сидя день за днем в машине, я занималась своими делами, периодически инстинктивно сжимаясь, если рядом проплывала какая-то зубастая тварь. Все время казалось, что вот-вот она сейчас повернет и врежется в меня. Но морские чудовища раз за разом проплывали мимо.
И еще мною все больше овладевала какая-то апатия. Кира и Джим беспокоились за меня, но я ничего не могла поделать. Надоело все неимоверно, хотелось все бросить и уехать куда-нибудь на Тортугу, которая находилась в самом дальнем секторе галактики.
Но вот в один из дней Гордеев неожиданно для меня объявил, что водная практика подошла к концу и сегодня корабль заберет нас с орбиты.
Глава 30
Сидя в своем боксе в Звездной Академии, я пыталась отбиться от расспросов друзей.
– Фиса, что с тобой случилось? Ты в последние месяцы очень странная, – спросила Кира.
– Со мной все хорошо.
– Ты это называешь хорошо? Да ты, как тень, – еле передвигаешься все это время. Как только силы находятся тренироваться по утрам? – проворчал Джим.
– Со мной все хорошо.
– Может, какая-то душевная травма? Ты влюбилась? – спросила подруга.
– Со мной все хорошо!
Убить мне друзей помешали открывшаяся дверь и куратор, который появился в комнате. Подскочив, мы поприветствовали старшего по званию.
– Громова, Крофт, выйдите.
Посмотрев на мрачного адмирала, ребята спешно направились к выходу.
А он, присев в кресло, посмотрел на меня и сказал:
– Вы можете садиться, Мельник. – И, как только я плюхнулась обратно, продолжил: – Я зашел обсудить вашу следующую практику и ваше состояние.
– Простите, сэр?
Ремарк пристально посмотрел на меня.
– Вы не будете отрицать, что в последнее ведете себя странно?
– Обычное переутомление, сэр. Это никак не сказывается на работе с группой.
– Конечно нет. Чтобы вы позволили себе схалтурить? Как такое возможно? В этом плане я совершенно спокоен. Беспокойство у меня вызывает ваше поведение.
В полном изумлении я уставилась на сидящего напротив меня мужчину.
– Не повлияет ли ваше состояние на успеваемость? – пояснил мне он.
– Нет, сэр, вам не стоит беспокоиться.
– Что ж, раз вы так говорите… Но если будут проблемы, можете обращаться. Я во многом могу оказать помощь.
– Спасибо, сэр. Но все хорошо.
– Раз так, давайте приступим к обсуждению практики. Следующий этап будет проходить в космосе. В течение первого месяца станут проводиться операции по захвату кораблей, станций и освобождения заложников. А у вас и остальных врачей появятся небольшие каникулы.
Вот теперь я удивилась еще сильнее.
– Каникулы, сэр? – решилась переспросить я.
– Да. Практику вам зачтут, но вы со всеми остальными медиками будете просто наблюдать. Как военный врач, вы должны представлять, как происходят подобные мероприятия, но самой участвовать в них у вас не хватит навыков. Поэтому вы, как и все остальные, будете обузой.
– Понятно, сэр.
– Вот и славно, а теперь перейдем к тому, что вам нужно сообщить своим одногруппникам.
Через несколько дней после разговора с куратором нас переправили на другую военную станцию, рядом с которой находился полигон испытаний. В этот раз военный объект был секретным, и поэтому мы подписали кучу всяких документов, прежде чем наша нога ступила на секретные железки. В случае разглашения даже названия места нас четвертуют, сожгут и пепел развеют по космосу. Меня такие знания тяготили, тем более и нужды в них не было, но… В этой ситуации вспоминалась фраза из лекций по истории: «Партия сказала: «Надо!» – комсомол ответил: «Есть!»
У наших групп практика началась через сутки после того, как мы прибыли на место. Тренировочная станция была огромнейших размеров, и каждой группе отводилось по сектору. Меня и еще одного вирусолога из нашей группы, Генри Киника, посадили в отдельное помещение с мониторами и местами для отдыха. Просто праздник!
После этого дни потянулись один за другим. Мы ели, спали и смотрели небывалое зрелище. Нет, конечно, сейчас снимались потрясающие трехмерные голографические фильмы, но наблюдать за действиями специальной команды и понимать, что все это реально и происходит в нескольких сотнях метров, совсем другое. Именно теперь я поняла многое из того, что говорили нам преподаватели и зачем они давали нам эти знания. Наблюдая за ребятами, я уже могла просчитывать их действия и осознавать, где больше будет раненых, какие примерно повреждения они могут получить, и появлялось представление даже об их количестве. Понимала команды, которые отдают командиры, и даже где-то предугадывала их. Они были понятны, и поэтому мозг не тратил времени на обдумывание. Очень многое, к чему я раньше относилась скептически, сейчас обрело смысл.
В этих рейдах были и отдельные задания, и спарринги двух групп. С Киником мы даже заключали пари, кто победит. Ребята к нам заходили редко: все выматывались просто жуть. Кира с Джимом посещали меня, мне кажется, лишь для того, чтобы убедиться, не сошла ли я с ума и пришла ли в себя. В общем, месяц пролетел незаметно, и вот как-то дверь отворилась, и в комнату зашел Ремарк.
Мы вскочили на ноги, приветствуя старшего по званию.
– Киник, выйдите.
Генри посмотрел на меня, но молча поднялся и направился к выходу. А адмирал махнул мне рукой, показывая, что я могу вернуться на место, и присел, как обычно, напротив.
– Вы знаете, что сегодня заканчивается первый месяц практики?
– Да, сэр. Вчера заходили друзья.
– Ну да. Сегодня Гордеев в ударе, поэтому они вместе с остальными приползут вечером за информацией.
– Что я должна сообщить, сэр?
– Завтра вам дадут день отдыха, после чего начнутся патрулирование и моделирование космических схваток. Модели кораблей самые старые. Мы позаботились, чтобы в этом году все безнадежные корабли Звездного флота были списаны, а это примерно сорок процентов от положенного числа. Так что вам будет где разгуляться.
Вот они, плюсы, когда группы курируют адмиралы.
– А сектора патрулирования?
– Сектора? Один сектор тот, в котором мы сейчас находимся.
Что в этом секторе можно патрулировать? Он находится не так далеко от Звездной Академии и Звездного флота. Астероиды нужно пересчитать?