Бессмертный (СИ), стр. 88

Я вздохнула.

— Задавай, — разрешила я, — но помни, ты обещал, только один.

Кули кивнул, что помнит, и передвинулся ко мне вдоль стойки поближе.

— Что не дает тебе покоя больше всего?

Да, умеет наш кок задавать вопросы.

Я выпустила воздух через сжатые зубы. Не нервничай, Морган, ты не на допросе.

— Просто сформулируй четко, для себя, — подсказал Глеб, ободряюще улыбаясь.

— Хорошо, — я облизнула губы, — хорошо, — отложила нож. — Больше всего мне не дает покоя даже не тот факт, что я убила столько невинных людей, а то, что будь Александр жив, никогда бы меня за это не простил, — кок чуть приподнял брови, но не перебивал. — Он верил в меня, он считал меня лучше, чем я есть. А я… предала его память. Я думала не о задании, не о том, чтобы доставить Рикардо полученные сведения, я отдалась эмоциям, мести.

— Ты была под медикаментами, — мягко напомнил кок.

— Это не важно, — отмела я сомнительное, с моей точки зрения, смягчающее обстоятельство. — Александр никогда бы так не поступил.

— Что есть, то есть, — не стал спорить Глеб. — Но вот что я тебе скажу, если бы все пытались равняться на Александра, то мы бы уже здесь перевешались от комплекса неполноценности, — я вскинула на него глаза. — Я, конечно, утрирую, но ты поняла, о чем я.

— Да.

— А теперь послушай, что я тебе скажу, — кок сделался непривычно серьезным. — Я просто выскажусь, а принимать во внимание мои слова или нет, решать тебе, — я кивнула, что согласна на такие условия. — Я знал Александра, и ты его знала, — я снова кивнула. — А теперь представь, что было бы, если бы он остался жив, а ты по какой-то причине сделала то, что сделала. Что бы он тебе сказал?

— Отчитал, — немедленно ответила я.

— Выматерил бы от всей души, — менее культурно высказался Кули. — Но-о?

— Что «но-о»? — не поняла я.

— Но не отвернулся бы от тебя.

Я только пораженно приоткрыла губы, не зная, что сказать.

— Так-то, — подвел итог нашего разговора Кули и необидно щелкнул меня по носу. — Так-то.

13

Эшли пришел в мою каюту вечером накануне прибытия на Лондор. Я как раз упаковывала вещи, убрала на самое дно сумки фото Ника и заложила одеждой. Со дня возвращения я больше не разговаривала с ним, не хотела и не могла.

Я открыла дверь после первого стука и удивленно замерла на пороге, очень уж серьезное лицо было у старпома.

— Эшли? Что-то случилось?

Рис мотнул головой:

— Ничего нового. Можно войти?

— Заходи, конечно, — я отошла с прохода и закрыла за гостем дверь. Шестое чувство упрямо подсказывало, что ничего хорошего от этого визита ждать не стоит, уже слишком серьезное было у Эшли выражение лица, плечи напряжены. — Не стой столбом, — я все же сделала попытку внести нотку непринужденности, — садись, все свои.

Рис вымученно улыбнулся и опустился на край койки.

— Я хотел с тобой кое о чем поговорить.

Интригующее начало, впрочем, как и не предвещающее ничего хорошего.

— Говори, — разрешила я, помедлила пару мгновений, раздумывая, стоит ли садиться рядом, а потом все же села.

Как я и думала, не стоило этого делать, потому как Эшли тут же завладел моей рукой.

— Эш, — попробовала забрать ладонь, но он не пустил.

— Морган, послушай меня, — столько мольбы во взгляде, что я прекратила попытки освободиться. Что ж, если ему спокойнее держать меня за руку, пусть так. — Завтра мы прибываем на Лондор.

— Знаю.

Рис покачал головой.

— Знаешь, но мне кажется, что не вполне понимаешь, что тебя там ждет.

Я напряглась.

— Отчего же? Прекрасно понимаю.

— Ты землянка, Лондор даже не попытается тебя защитить.

— Даже не будь я землянкой, с чего бы кому-то меня защищать? — я все еще не понимала, к чему он ведет.

— Если бы ты была гражданкой Лондора, можно было бы рассчитывать хотя бы на местное законодательство, адвокатов, — продолжал Рис, а я хмурилась все больше.

— Эшли, к чему все это? Я не лондорка.

— Но можешь ей стать.

— Что? — голос как-то разом осип, а потом и вовсе пропал, когда Рис, все еще не выпуская моей руки, опустился передо мной на колени.

— Миранда Кэролайн Морган, я прошу тебя стать моей женой.

Кровь отлила от моего лица, а потом резко прилила обратно, меня бросило в жар. Мне казалось, что хуже уже быть не может, но могло.

Боже мой, Эшли, ты все еще меня любишь…

Мне стало тошно, мне стало больно. Мне захотелось его оттолкнуть, возможно, даже ударить и на повышенных тонах объяснить ему, что он дурак, меня больше нет, от меня ничего не осталось, я умерла там, на Эйдане, вместе с Александром. Но больше всего на свете мне не хотелось причинять Рису боль. Я и так принесла ее в этот мир слишком много, гораздо больше, чем позволено одному человеку.

Я собрала волю в кулак и ответила спокойно, но твердо:

— Нет.

— Если ты станешь моей женой, я хоть как-то смогу участвовать в твоей судьбе, я найму лучших адвокатов, я… — он запнулся под моим тяжелым взглядом.

— Ты поломаешь свою жизнь, — закончила я за него. — Умоляю, Эшли, встань, я не приму твоей жертвы.

— Это не жертва, — возразил Рис, но, тем не менее, поднялся.

— Не обижайся, пожалуйста, — тихо попросила я. — Но тебе не нужно связывать свою жизнь со мной. Ты испортишь себе карьеру, ты запятнаешь свою репутацию, в конце концов.

— Может быть, мне все равно, — упрямо возразил Эшли.

Я твердо встретила его взгляд.

— Мне не все равно, — отрезала я, — И Александру не было бы все равно.

Кажется, последний аргумент таки возымел действие, Рис опустил глаза.

— Александр бы хотел, чтобы я сделал для тебя все, что в моих силах.

— Ты сделал, Эшли, — заверила я. — Ты сделал, — подошла ближе и на этот раз сама взяла его за руку, — спасибо тебе.

«Прометею» велели оставаться на орбите планеты и выслали навстречу катер, который должен был прибыть с минуты на минуты. Почти весь экипаж собрался в шлюзовом отсеке.

— Ты как, девочка моя? — участливо поинтересовался кок, который для возвращения домой даже снял с головы свою фирменную бандану, и я впервые увидела, что у него редкие седые волосы.

Я пожала плечами:

— Порядок.

— Храбришься, — понял Кули, — но ничего, ты молодец, — он ободряюще похлопал меня по плечу. — В любом случае, тебя ждут долгие допросы, а там уже поглядим, может, Рикардо поможет.

— Рикардо? — я посмотрела на Глеба, как на сумасшедшего. — Рикардо собственноручно отправил родного брата на задание, с которого было практически нереально вернуться живым. Неужели он станет что-то делать для меня? Кто я ему? Никто, и видел он меня всего один раз.

Кули не стал со мной спорить, только покачал головой и тихо, практически себе под нос произнес:

— Не принимай маски за лица.

Я не успела переспросить, что он имел в виду, потому как катер с планеты запросил стыковки.

Форма вошедших на борт была такой, какую я уже видела на станции Паллада, когда мы встречались с Рикардо Тайлером. Брюки и кители стандартного лондорского темно-синего цвета.

— Капитан Гленсфильд, — представился идущий впереди мужчина лет сорока с благородной сединой у висков, — у меня приказ арестовать лейтенанта Морган и сопроводить на планету.

Эшли выступил вперед.

— Коммандер Рис, — козырнул он. — Какие будут распоряжения для остального экипажа?

— Пока никаких, коммандер, оставайтесь на борту, скоро прибудет команда проверки.

Эшли нахмурился, но спорить со старшим по званию, естественно не стал. Это только Александр по-особому понимал понятие субординации. Без него все встало на свои места и подчинялось общепринятым правилам.

— Лейтенант Морган, прошу вас сдать оружие и подойти ко мне.

— У меня нет оружия, — я шагнула вперед. — Я готова.

— Протяните руки, лейтенант.