Смертные машины, стр. 35

Луч погас, на Круговой парк пала тьма, и в наступившей тишине она услышала, как в доме безумно воет Собака.

— Великий Куирк! — прошептал Помрой. — Все эти бедные люди…

— Нет! — услышала Кэтрин свой голос. — О, нет, нет, нет, нет!

Она побежала через сад, глядя на искрящееся молниями облако, накрывшее развалины Панзер-штадт-Байрута. Из Кругового парка, с обзорных площадок доносились крики. Слов она не разобрала, поначалу решила, что люди кричат от ужаса, как ей того хотелось… Но нет, они восторгались, восторгались, восторгались победой!

Часть Вторая

Глава 24. АГЕНТ ЛИГИ

Странный свет на севере погас, далекие раскаты грома стихли, многократно отразившись от стен кратера древнего вулкана. Успокоив запаниковавших лошадей, жители Черного острова приближались в топоте копыт и копоти факелов. Том поднял руки, закричал:

— Мы — друзья! Не пираты! Мы путешественники! Из Лондона.

Но всадники не желали слушать, даже если кто-то его и понял. Они весь день охотились за пиратами утонувшей платформы, сумевшими добраться до берега, и после того, что те натворили в рыбацких деревнях на западном берегу, убивали всех, без пощады. Вот и теперь они переговаривались на своем языке и на скаку поднимали луки. Стрела вонзилась в землю у ног Тома, заставив его отступить на шаг.

— Мы — друзья! — вновь прокричал он. Мужчина, скакавший первым, обнажил меч, но другой всадник обогнал его, что-то прокричал на местном языке, потом на англицком: «Мне они нужны живыми!»

Том узнал Анну Фанг. Она натянула поводья, спрыгнула на землю, бросилась к Тому и Эстер, полы ее пальто развевались, как красный флаг. Длинный меч в ножнах висел на спине, а на груди Том увидел бронзовый значок в форме сломанного колеса — символ Лиги противников движения.

— Том! Эстер! — Она по очереди обняла их, лучезарно улыбаясь. — Я думала, вы погибли! Я послала Линдстрема и Ясмину отыскать вас. На следующий день после боя на Воздушной Гавани. Они нашли ваш воздушный шар в этих ужасных болотах и сказали, что вы умерли, умерли. Я хотела найти ваши тела, но «Дженни» получила серьезные повреждения, и сам город нуждался в ремонте. А отремонтировать его, кроме как на Черном острове, негде… Но мы помолились за вас и принесли жертвы богам неба. Вы думаете, стоит попросить их вернуть жертвоприношения?

Том молчал. Грудь так болела, что он едва мог дышать, не то что говорить. Значок на груди пи-лотессы подтверждал правоту Пиви: она — агент Лиги. И теперь он знал цену ее доброте и заразительному смеху Обернувшись, она что-то прокричала всадникам, двое спешились, подвели своих лошадей, в изумлении глядя на труп Шрайка.

— Я должна на короткое время вас покинуть, — сказала мисс Фанг. — Нужно слетать на север, посмотреть, что там произошло. Островитяне за вами присмотрят. Вы умеете ездить на лошадях?

Том никогда не видел лошади, но от боли и шока не мог даже протестовать, когда его подняли, усадили в седло и повезли вниз по склону на маленькой, в густой шерсти лошадке. Он оглянулся: Эстер, как обычно мрачная, ехала следом, на другой лошади. Потом девушку окружили всадники, и в толпе на улицах караван-сарая он потерял ее из виду. Люди выходили из домов целыми семьями, стояли, глядя на север, между домов кружили пыль и мусор, а над головой висела Воздушная Гавань, один за другим проверяя двигатели.

Тома привели в маленький каменный дом, усадили, и мужчина в черных одеждах и белом тюрбане осмотрел его покрытую синяками грудь.

— Переломы! — радостно возвестил он. — Я — Ибрагим Назгул, врач! У тебя сломаны четыре ребра!

Том кивнул. Грудь ужасно болела, но он считал, что ему повезло, — он остался в живых, и его радовало, что эти люди, сторонники Лиги, совсем не дикари, как он ожидал. Доктор Назгул наложил повязку на грудь, его жена принесла миску с дымящейся тушеной бараниной и покормила Тома с ложечки. По углам комнаты висели фонарики, а дети доктора стояли в дверях и во все глаза смотрели на Тома.

— Ты герой! — сказал доктор. — Говорят, ты сразил железного джинна, который мог убить нас всех.

Том сонно моргнул. Он уже забыл про схватку у болота: подробности быстро улетучивались из памяти, как сон при пробуждении.

«Я убил Шрайка, — подумал он. — Да, конечно, один раз он уже умер, все так, но тем не менее он был личностью. С надеждами, планами, мечтами, а я их растоптал».

Он чувствовал себя не героем, а убийцей; чувство вины и стыд остались с ним и после того, как голова упала на стол рядом с миской и он заснул.

Его перенесли в другую комнату, уложили на мягкую кровать, а открыв глаза, он увидел за окном синее небо с белыми облаками и золотую полоску солнечного света на белой стене.

— Как ты себя чувствуешь, победитель Сталкера? — спросил женский голос.

Мисс Фанг стояла у кровати, глядела на него и улыбалась, прямо-таки ангел на древней картине.

— Все болит, — ответил Том.

— Но путешествовать готов? «Дженни Ганивер» ждет, и я хочу улететь как можно быстрее. Мы сможем поесть после взлета. Я запекла жабу, настоящую жабу.

— Где Эстер? — сонно спросил Том.

— О, она тоже летит.

Он сел, поморщился от острой боли в груди и воспоминаний о случившемся.

— С тобой я никуда не полечу.

Пилотесса рассмеялась, словно услышала отменную шутку, потом поняла, что он говорит серьезно, присела на кровать, озабоченно всмотрелась в него.

— Том? Я тебя чем-то обидела?

— Ты работаешь на Лигу! — со злостью ответил он. — Ты — шпионка, такая же, как Валентин. Ты помогала нам только потому, что надеялась побольше вызнать о Лондоне!

Улыбка сползла с лица мисс Фанг.

— Том, я помогала вам, потому что вы мне понравились. И если б ты видел, как твои родители умерли на борту безжалостного мегаполиса, неужели ты не стал бы помогать Лиге в борьбе с муниципальным дарвинизмом?

Она протянула руку, чтобы убрать с его лба спутанные волосы, и Том вспомнил, как мать делала то же самое, когда маленьким он тяжело болел. Но значок Лиги по-прежнему украшал грудь мисс Фанг, а рана, нанесенная ему Валентином, не зарубцевалась: он больше не верил улыбкам и доброте.

— Ты убиваешь людей! Ты утопила Марсель…

— Если б не утопила, он бы атаковал Сто Островов, убил и обратил в рабство в сотни раз больше людей, чем погибло от взрыва моей маленькой бомбы.

— И ты задушила… эту… как ее там…

— Султаншу Палау-Пинанга? — улыбка вернулась. — Я ее не душила! Как ты мог в такое поверить? Я просто сломала ей шею. Она позволяла водоплавающим мегаполисам заправляться топливом на ее острове, вот и пришлось от нее отделаться.

Том не понимал, чему тут можно улыбаться. Вспомнил людей Рейленда, лежащих у стенки на причале для воздушных кораблей на Стейнзе, когда мисс Фанг сказала, что они без сознания, но оклемаются.

— Я, возможно, не лучше Валентина, — продолжала она, — но разница между нами есть. Валентин пытался тебя убить, тогда как я пытаюсь сохранить тебе жизнь. Так ты полетишь со мной?

— Куда? — подозрительно спросил Том.

— В Шан Гуо, — ответила она. — Я готова спорить, что между солнцем, вспыхнувшим прошлой ночью, и артефактом олд-тека, который Валентин забрал у матери Эстер, есть связь. И я узнала, что Лондон направляется к Щит-Стене.

Том удивился. Неужели лорд-мэр действительно нашел способ прорваться через укрепленную границу Лиги? Если так, это лучшая новость за многие годы! Что же касается Шан Гуо, змеиного гнезда Лиги противников движения, то добропорядочный лондонец если и стремился попасть туда, то лишь в страшном сне.

— Я не намерен помогать тебе в борьбе с Лондоном, — ответил он. — Там мой дом.

— Разумеется, — ответила она. — Но ты не думаешь, что людям, живущим за Стеной, надо дать шанс уйти, если она подвергнется атаке? Я хочу предупредить их о грозящей опасности, и мне нужна Эстер, чтобы она рассказала свою часть этой истории. А Эстер согласна лететь только с тобой.