Богиня, шпион и тайны техномира, стр. 8
Все еще коленопреклоненный мужчина молча склонил голову. Ему очень польстил восторг принцессы.
— Пожалуй, стоит добавить браслет к моему туалету! — решила Элия и попросила: — Помоги застегнуть, дорогой!
Кэлберт вытащил из коробочки выбранный сестрой под цвет нежно голубого платья браслет с мелкими бирюзовыми камушками и, бережно обхватив тонкое запястье сестры, застегнул, наслаждаясь прикосновением.
— Ну вот! Последний штрих! А теперь к папе в малый рабочий кабинет! — заключила принцесса, любуясь игрой света в мелких гранях камней, заключенных искусными мастерами в тонкую серебряную проволоку столь хитроумно, что казались подвешенными в воздухе.
Кэлберт с галантным полупоклоном подал руку сестре, и они покинули апартаменты. Как только закрылась дверь и звук шагов удалился на достаточное расстояние, Диад прервал чистку шкуры и вспрыгнул на диван. Тезис Элии насчет избалованности пантеры целиком и полностью подтвердился. Растянувшись на мягком ложе во всю ширь, зверь блаженно закрыл глаза и погрузился в дрему.
Глава 3. О тетушке Элве замолвите слово
(о правилах документооборота и прочности родственных уз)
Уже, в коридоре принцесса деловито посоветовала Кэлберту:
— Дорогой, полагаю, тебе следует прихватить с собой все бумажки с 'автографами', что ты насобирал в плавании. Я не говорю, что папа не поверит тебе и на слово, но временами у него проявляется неистребимая тяга к официальному печатному слову.
— Не тревожься, сестра. У меня все с собой, — принц хлопнул по нагрудному карману куртки.
— Ты имеешь в виду в сердце или в кармане? — уточнила Элия.
— В кармане, — довольно ухмыльнулся Кэлберт. — Папка с заклятьем уменьшения — замечательная вещь!
— Замечательная? Пожалуй, так, — согласно кивнула принцесса. — Однако, советую переложить в обыкновенную. Инструкция обращения с официальными документами пункт три запрещает хранения и транспортировку бумаг в магических приспособлениях, изменяющих физические свойства предметов.
— И с чего такие бюрократические строгости? — выгнул бровь Кэлберт, весьма удивленный столь идиотским требованием.
— О, это следствие одной презабавнейшей истории, — прыснула в ладошку принцесса. — Наш венценосный монарх, благословленный Силами и так далее и тому подобное, не будем углубляться в перечисление, некогда ездил в Рист-а-ноэль к темным эльфам. Сам знаешь, Дивные — народ донельзя гордый и упрямый, не лучше твоих рыбаков, ладно хоть пахнут приятнее. Рист-а-ноэль — мир в северном направлении от Лоуленда — один из узловых, с высоким коэффициентом силы. Нам нужен был с ними серьезный договор, который имел право заключить лишь их Владыка Края. Закон и традиции, которые у рист-а-ноэль посильнее любого закона будут, запрещают Владыке покидать опекаемый мир, поэтому Лимберу пришлось ехать туда самолично, ибо передачу полномочий в том краю тоже не понимают. Отец, оставив Риккардо и Мелиора Лоулендский бардак разгребать, 'прогостил' у темных эльфов почти семидневье, ведя переговоры и подписывая необходимые бумаги. У рист-а-ноэль фонетика и морфология языка несложная, зато письменность — мудреней поискать — одни завитушки и листики. Вторые экземпляры на их наречии ни в какие сундуки категорически не влезали. Вот папа и сотворил на скорую руку папку-уменьшитель, сунул туда всю кучу макулатуры и довольный поехал домой. Телепортироваться не стал намеренно, то ли чуть-чуть развеяться ему захотелось, то ли Рика с Мелиором подольше помучить собирался. Теперь уже доискиваться смысла нет, главное другое, в пути застигла отца Буря Между Мирами. Тебе с ней на собственной шкуре довелось познакомиться, знаешь, без последствий сие стихийное бедствие не обходится. Процесс метеорологический и магический в совокупности, чрезвычайно слабо изучен, но одно известно наверняка: на любые объекты, особенно объекты магические, Буря Между Мирами влияет Джокер знает как, то есть в абсолютно непредсказуемо. Папина папка с уменьшенными договорами в один миг превратилась в чудный букет. Пришлось ему возвращаться и все начинать заново. Рист-а-ноэль долго восхищались цветочками, поместили их в местный музей и, кажется, даже поэму по этому случаю сочинили, а потом еще три дня переписывали все бумаги по второму кругу. Лимбер вернулся в Лоуленд злой, как тысяча демонов Межуровнья. С тех пор и действует инструкция о хранении официальных документов.
Пока принцесса рассказывала, Кэлберт, увлеченно слушавший повествование, расколдовал папку. Крохотное портмоне приняло нормальный увесисто-бюрократический вид, впрочем, вполне элегантный за счет дорогой кожи, серебряных накладок и зачарованных замков.
— Ну, вот и все, — заключил мужчина, небрежно засовывая плоды своих трудов под мышку. — К счастью, на сей раз магические бури в пути не встретились, а к обычным мне не привыкать. Одно огорчительно, придется идти к папе без букета. Или все-таки сбегать, нарвать на клумбе? — 'озаботился' принц.
— Нет, думаю, не стоит, отцу, может, и понравится, а вот от Нрэна влетит за нарушение гармонии цветочной композиции на призамковой территории по первое число, — ухмыльнулась принцесса. — Причем, предупреждаю заранее, влетит исключительно тебе, в тренировочной зале семь шкур спустит, а то еще и на сборы загонит, чтобы неповадно было бездельнику безобразничать.
— Обойдемся без цветов, — мгновенно переменил решение проникнувшийся и устрашенный Кэлберт.
Родственники направились дальше по коридору, направо, мимо апартаментов грозного Нрэна, тишину которых не нарушало неслышное скольжение слуг воина. 'Опять в походах ошивается', - с легким приступом ностальгии подумала принцесса. Она уже успела слегка заскучать по своему непробиваемому кузену. На нем кокетке так удобно было точить коготки и проверять уровень сногсшибательности новых туалетов. Если Нрэн отводил взгляд — платье годилось у потреблению, если на скулах появлялся призрак румянца, глаза стекленели и учащалось дыхание — платье было выше всяких похвал, ну а коль лорд оказывался способен произнести пару-другую слов в присутствии кузины — туалет отправлялся на помойку или оставался про запас для какого-нибудь чрезвычайно официального мероприятия повышенной строгости.
Боги миновали покои воина, прошли мимо многочисленных ниш с мягкими диванами и коврами, скользя взглядом по прекрасным статуям, гобеленам и картинам, украшавшим коридор, разминулись со стражниками, которые совершали обход. Хотя, все эти действия являлись скорее формальностью, чем данью необходимости.
Настоящая охрана стояла лишь у ворот в замок, ведь телепортироваться внутрь враг не имел возможности, а если б прорвался, то с таким противником простые стражники, будь они хоть трижды выдающимися воинами, все равно не сладили бы. В целом же многочисленные опасности, подстерегающие недоброжелателей, коих угораздило оказаться в королевской резиденции, были таковы, что охранять стоило скорее пытающихся пробраться внутрь бедолаг, нежели защищать от вторжения постоянных обитателей. Ловушки, тайны, древняя магия, даже планировка Лоулендского замка, не говоря уж о нравах его владельцев, превращали великолепный образчик архитектуры в поистине смертоносное место.
Экономя время, брат с сестрой решили воздержаться от прогулки по многочисленным запутанным лестницам и направились к магическому лифту в настоящий момент, после очередной отладки и ворожбы Рика, функционирующему без поломок. Не успел Кэлберт приложить длань к пластине вызова, как над дверью зажегся синий огонек, и она распахнулась, являя доставленное содержимое.
В кабине стояла симпатичная длинноволосая блондинка со вздернутым носиком, яркими голубыми глазами и капризным чувственным ртом. Чего-то неуловимого не хватало женщине, чтобы зваться красавицей. Быть может, несколько меньших усилий выглядеть таковой? Тяжелое ожерелье — жемчуг и голубые бриллианты — удавом обвивало шею, столь же массивные браслеты отягощали руки, а мочки ушей оттягивали крупные серьги. Алое платье с таким декольте, что грудь едва не вываливалась наружу, наотмашь било по глазам. Увидев стоящих в коридоре богов, женщина расплылась в улыбке, демонстрируя белизну по крайней мере пяти десятков зубов и слащаво защебетала, просто поедая Кэлберта глазами вместе с малахитовой рубашкой: