Лощина, стр. 39

Пуаро глубоко вздохнул.

– Если это касается смерти Джона Кристоу, вы должны были бы все рассказать, если же нет… а я не вижу тут связи… думаю, вполне оправданно держать все это при себе.

Он понял, что она разочарована. Ему показалось, что в данный момент его гостье очень хотелось бы швырнуть эту историю на страницы газет. Зачем она пришла к нему? Испытать свою версию на нем? Посмотреть, как он отреагирует? Или убедить его использовать эту историю?

Если его спокойная реакция и разочаровала ее, виду она не подала. Поднявшись, она протянула ему изысканной формы кисть:

– Благодарю вас, мосье Пуаро. То, что вы посоветовали мне, выглядит чрезвычайно разумным. Я рада, что пришла к вам. Я… мне хотелось, чтоб кто-нибудь знал.

– Ценю ваше доверие, мадам.

Когда она ушла, Пуаро приоткрыл окна. Он был небезразличен к запахам. Запах духов Вероники ему не нравился. Очень дорогой, но приторный и навязчивый, как она сама.

Отряхивая занавески, Пуаро спросил себя, не она ли убила Джона Кристоу. Вероника Крэй хотела бы убить его… В этом Пуаро не сомневался. Она бы с удовольствием нажала курок… а потом с наслаждением смотрела бы, как он шатается и падает.

Однако за мстительной злостью скрывалось то, что помогало его посетительнице безошибочно оценивать свои возможности, – холодный расчетливый ум. Как бы сильно ни хотелось Веронике Крэй убить Джона Кристоу, она едва ли решилась бы на такой риск.

Глава 23

Предварительное слушание дела закончилось. Это была чистейшая формальность, и, хотя все заранее знали об этом, почему-то каждый почувствовал облегчение. По просьбе полиции слушание было отложено на две недели.

Герда приехала из Лондона вместе с миссис Паттерсон в арендованном «Даймлере». На ней было черное платье и шляпа, которая ей совсем не шла. Она выглядела нервной и потерянной. Готовясь снова сесть в «Даймлер», она задержалась, увидев, что к ней направилась леди Энкейтлл.

– Как вы, дорогая Герда? Надеюсь, вы не очень плохо спите? Мне кажется, все прошло так, как мы и ожидали. Как вы считаете? Очень жаль, что вас не было с нами в «Лощине», но я вполне понимаю, как тяжело бы это было для вас.

– Это была идея мисс Кольер: приехать – и сразу же обратно, – сказала миссис Паттерсон своим неизменно деловым тоном, с упреком глядя на сестру, которая не представила ее должным образом. – Дорого, конечно, но мы подумали, что имеет смысл.

– О, я согласна с вами.

– Я сразу же забираю Герду и детей прямо в Бексхилл, – понизила голос миссис Паттерсон. – Ей сейчас нужен покой и отдых. Эти репортеры! Вы себе представить не можете… Прямо кишат вокруг Харли-стрит.

Какой-то молодой человек щелкнул фотоаппаратом, Элси Паттерсон втащила сестру в машину, и они уехали.

На мгновение мелькнуло лицо Герды под полями несуразной шляпы. Оно было пустое, растерянное… похожее на лицо полоумного ребенка.

– Бедняга, – пробормотала вполголоса Мидж Хардкасл.

– И что все находили в этом Кристоу? – раздраженно сказал Эдвард. – Эта несчастная женщина выглядит совершенно убитой.

– Она была полностью поглощена им, – сказала Мидж.

– Почему? Он был эгоистом… по-своему хорош в компании, но… – Он оборвал фразу и, помолчав, спросил: – Что вы думаете о нем, Мидж?

– Я? – Мидж задумалась. Наконец сказала, сама удивившись своим словам: – Мне кажется, я уважала его.

– Уважали? За что?

– Он хорошо знал свое дело.

– Вы имеете в виду медицину?

– Да.

Они вынуждены были прервать разговор. Генриетта намеревалась подбросить Мидж в Лондон в своей машине. Эдвард должен был уехать вместе с Дэвидом поездом – сразу после ленча. Прощаясь, он неопределенно сказал:

– Мидж, вы должны как-нибудь пообедать со мной. – И Мидж ответила, что рада бы, но обеденный перерыв у нее только один час. Эдвард улыбнулся своей милой улыбкой: – О, это совершенно особый случай. Я уверен, они поймут.

Затем он подошел к Генриетте.

– Я позвоню тебе.

– Да, пожалуйста, Эдвард. Но, возможно, меня не будет дома.

– Не будет дома?

Она насмешливо улыбнулась:

– Поеду куда-нибудь топить свою печаль. Уж не думаешь ли ты, что я буду сидеть и хандрить?

– Я не понимаю тебя, Генриетта, – медленно сказал он.

Ее лицо смягчилось.

– Милый Эдвард! – неожиданно сказала она, пожав ему руку. – Люси, – обратилась Генриетта к леди Энкейтлл, – я смогу снова приехать в «Лощину», если захочу?

– Конечно, дорогая, – ответила леди Энкейтлл. – К тому же через две недели опять назначено слушание.

Генриетта отправилась на рыночную площадь, где оставила свою машину. Чемоданы, ее и Мидж, были уже погружены. Они с Мидж уселись, и машина тронулась с места.

Поднявшись вверх на холм, они выехали на дорогу. Внизу под ними в холоде серенького осеннего дня слегка вздрагивали коричневые и золотые листья.

– Я рада, что уехала, – неожиданно сказала Мидж. – Даже от Люси. Она очень милая, но иногда из-за нее у меня мурашки ползут по спине.

Генриетта напряженно смотрела в маленькое автомобильное зеркало.

– Люси не может не украсить колоратурными пассажами [68]… даже убийство, – как бы вскользь бросила она.

– Знаешь, я никогда раньше об убийствах не думала.

– С какой стати ты должна была о них думать? Об этом не думают. Это просто слово в кроссворде из восьми букв или приятное развлечение между обложками книги. А в жизни…

Она замолчала.

– Это реально и страшно! – закончила Мидж.

– Тебе нечего бояться, – сказала Генриетта. – Тебя это не касается. Пожалуй, ты единственная из нас, кого это не касается.

– Теперь это не касается никого из нас, – заметила Мидж. – Мы вне подозрений.

– Ты так думаешь? – пробормотала Генриетта.

Она продолжала напряженно смотреть в автомобильное зеркало. Неожиданно она нажала на акселератор, машина увеличила скорость. Генриетта взглянула на спидометр: больше пятидесяти миль, теперь стрелка подходила к шестидесяти.

Мидж сбоку взглянула на Генриетту. Отчаянная езда совсем не в ее манере. Генриетта любит скорость, но извилистая дорога, по которой они ехали, вряд ли оправдывала такой риск. Губы Генриетты искривились в хмурой улыбке.

– Взгляни через плечо, Мидж, – сказала она. – Видишь машину сзади нас?

– Да.

– Это «Вентнор-10».

– В самом деле? – сказала Мидж без всякого интереса.

– Неплохая машина – среди маленьких автомобилей. Берет немного бензина, хороша на дороге, но не быстроходна.

– Да?

«Странно, – подумала Мидж, – до чего Генриетта увлечена машинами, все про них знает».

– Как я сказала, они не быстроходны… А эта машина, Мидж, сохраняет дистанцию, хотя у нас скорость уже больше шестидесяти миль в час.

Мидж с удивлением повернулась к ней:

– Ты хочешь сказать…

Генриетта кивнула:

– Полиция. Я думаю, у них специальные моторы на обычных машинах.

– Ты хочешь сказать, что они продолжают следить за нами?

– Совершенно очевидно.

Мидж вздрогнула.

– Генриетта, ты что-нибудь понимаешь в этой истории со вторым револьвером?

– Нет, но она снимает подозрения с Герды, хотя ничего, кроме этого, не добавляет к расследованию.

– Но если это один из револьверов Генри?..

– Что пока не доказано. Как ты помнишь, револьвера так и не нашли.

– Не нашли. Может быть, это вообще кто-нибудь со стороны. Знаешь, мне бы хотелось, чтобы это была та женщина.

– Вероника Крэй?

– Да.

Генриетта ничего не ответила. Глаза ее были прикованы к полотну дороги.

– Ты думаешь, это возможно? – настаивала Мидж.

– Возможно? Да, возможно, – сказала она задумчиво.

– Значит, ты так не думаешь…

– Бесполезно предполагать что-либо только потому, что тебе так хочется. Хотя это, конечно, идеальное решение… мы все – вне подозрений!

– Мы? Но…

– Мы все замешаны… Даже ты, дорогая, хотя трудно найти мотив, чтобы обвинить тебя в убийстве Джона. Разумеется, я хотела бы, чтоб это была Вероника. Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем взглянуть на ее «превосходный спектакль», как говорит Люси, на скамье подсудимых!