Долгожданный любовник (ЛП), стр. 1

Дж. Р. Уорд

Долгожданный любовник

Братство Черного Кинжала – 11

Оригинальное название: J. R. Ward «Lover at last»,2013

Дж.Р.Уорд «Долгожданный любовник»

Аннотация

Куин, отреченный сын, привык быть сам по себе. Отрезанный от собственной кровной линии, гонимый аристократией, он, наконец, нашел свое призвание в лице одного из самых свирепых бойцов против Общества Лессенинг. Вот, только он не чувствует полноту жизни. И хотя на горизонте мелькает перспектива обзавестись собственной семьи, внутри его снедает пустота, ведь его сердце уже принадлежит другому…

После стольких лет безответной любви, Блэй, отпустил свои чувства к Куину. И в самое время, ведь его друг нашел свою идеальную пару— Избранную и совсем скоро у них намечается пополнение, как Куин всегда и хотел. Блэю невыносимо тяжело видеть новоиспеченную парочку вместе, но строить жизнь на мечтах и иллюзиях— прямая дорога к разбитому сердцу. О чем он знает не понаслышке.

Казалось, сама судьба раскидала этих двух вампиров-воинов по разные стороны… но, когда борьба за престол расы ожесточается, и новые игроки на сцене Колдвелла создают смертельно-опасную угрозу для Братства, Куин, наконец, познает истинное значение мужества, и два сердца, коим предначертано быть вместе… наконец-то, застучат в унисон.

ПРОЛОГ

Куин, сын Лостронга, вошел через парадный вход в его родовое поместье. Как только он переступил порог, его ноздри тут же заполнил знакомых запах: лимонная полироль, пчелиный воск свечей, свежесрезанные додженом в саду цветы, что ежедневно менялись. Духи — его мамэн, туалетная вода — отца и брата. Жевательная резинка со вкусом корицы — его сестры.

Если компания «Глэйд» когда-нибудь выпустила бы освежитель воздуха с таким ароматом, то он точно назывался что-то вроде: «Знатный Денежный Луг». Или «Восход Солнца над Распухшим Банковским Счетом».

Или, возможно, неизменно популярный: «Мы Супер-Пупер».

Отдаленные голоса доносились из столовой — с гласными, как ограненные в бриллианты алмазы, согласными, скользящими, как гладкие атласные ленты.

— Ох, Лили, красота-то какая, спасибо, — ворковала мама с прислугой. — Но куда мне столько. И не вздумай подать такую же порцию и Соланж. А то она может поправиться.

О, да. Одержимость его матери вечными диетами прививалась следующему поколению. Женщины из Глимеры, как подразумевалось, должны быть настолько стройными и изящными, что исчезли бы из виду, просто повернувшись боком. А выпирающие ключицы, костлявые плечи и запавшие щеки — это их своеобразные ебучие знаки отличия.

Можно подумать если будешь смахивать на сушеную воблу, то станешь лучше. Как будто Дева-Летописеца отворачивается от тех, чьи дочери имеют здоровый вид.

— Да, спасибо, Лили, — в свою очередь произнес отец. — Пожалуйста, положи мне еще добавки.

Куин прикрыл глаза и сосредоточился на непосильной задаче: попытаться заставить себя двинуться дальше. Один шажок за другим — ничего сложного.

На это предложение его новые ботинки от «Эда Харди» ¹показали ему средний палец. Опять же, с очень многих точек зрения, войти в столовую — все равно, что сунуться в логово крокодилов.

Он бросил на пол свой рюкзак. Пара проведенных дней в доме его лучшего друга, Блэя, дали Куину возможность свободно вздохнуть — хороший перерыв после кислородного голодания, которое постоянно ощущалось им в этом доме. К сожалению, после того «курорта» возвращение стало еще ??тяжелее, перекрыв собой видимость преимуществ и выявив все недостатки.

«Ай, это же просо смешно. Не собирается же он здесь стоять столбом, как неодушевленный предмет».

Повернувшись к боковой стене, он наклонился к антикварному зеркалу, высившемуся в полный рост у самой двери. Все так и было задумано — некое ненавязчивое проявление чуткости и внимания. И полное соответствие необходимости аристократии прекрасно выглядеть. Очень удобно — так посетители могут проверить, все ли в порядке с их шевелюрой или нарядом, пока дворецкий принимает их пальто и шляпы.

Смотрящее на него из зеркала изображение молодого претранса имело миловидные черты лица с красивой линией скул и рта, но Куин прекрасно понимал, что со временем, когда станет старше, все изменится в противоположную сторону — приобретя более суровые черты. Или, возможно, он просто желал думать так. Его волосы были прям как у Влада Цепеша Дракулы — торча шипами из его головы. На шее висела велосипедная цепь — и не абы какая стильная цацка, купленная в «Urban Outfitters» ² , а настоящая цепь, которая когда-то выдавала свои положенные двенадцать скоростей.

Всем своим видом он напоминал вора-домушника, готового перевернуть здесь все вверх дном в поисках фамильного серебра, ювелирных побрякушек и портативной электроники.

Прикол в том, что все это дерьмо на нем в готическом стиле не являлось самой оскорбительной частью его появления перед семьей. На самом деле, Куин мог раздеться хоть догола, и, сверкая своей задницей, промчаться по всему первому этажу, воображая себя Хосе Кансеко ³играя предметами искусства и антикварными вещичками, и совсем не приблизиться к реальной проблеме, так бесившей его предков.

Все дело было в его глазах.

Один — голубой, другой — зеленый.

Упс. Неувязочка.

Глимера не терпела изъянов. Ни в фарфоровых изделиях, ни в розовых садах. Ни в обоях, ни в коврах, ни в столешницах. Ни в шелке их нижнего белья, ни в шерстяных блейзерах, ни в шифоновых платьях.

И в первую очередь в своих отпрысках.

С сестрой все было в ажуре — за исключением «маленькой проблемки с весом», в действительности которой таковой даже язык не повернется назвать и ее шепелявости, что не смогло исправить даже изменение, а, и еще того факта, что она была вылитой копией их матери. Но никто не видел всего этого дерьма. Брат, напротив, был реально ебучей звездой, совершенный внешне перворожденный сын, готовый продолжить родословную с подобранной его семьей благородной, не стенающей девицей.

Черт, его спермосборник уже был определен. И он должен был соединиться с ней сразу после своего изменения.

— Сын мой, как самочувствие? — осведомился отец с заминкой.

— Сильная усталость, сэр, — послышался глубокий голос. — Но это поправимо.

По спине Куина побежали мурашки. Этот голос совсем не походил на голос брата: слишком басистый, слишком мужской.

«Срань Господня. Парень прошел изменение».

Теперь ботинки Куина, будто кем-то запрограммированные, понесли его вперед, пока в его поле зрения не оказалась столовая. Отец, сидящий на своем месте во главе стола. «Так, есть галочка». Мать — в противоположном конце стола напротив ведущей на кухню двери с раздвижными створками. «Еще одна галочка». А так же, с голодным видом сосредоточенная на поглаживании золотого ободка по краю своей тарелки — наша сестрица. «И еще одна галочка».

Сидящий спиной к Куину мужчина не вписывался в привычную картину.

Лукас был вдвое больше, чем тогда, когда Куин видел его в последний раз, как раз перед тем, как ему сказали собирать свои манатки и валить к Блэю.

Что ж. Это объясняло, почему его выперли из дома. Сначала он, было, решил, что его папаша наконец смягчился и удовлетворил высказанную им ранее просьбу. Но — нет. От Куина просто потребовали отчалить из дома, потому, что «золотой мальчик», носитель драгоценного генофонда, подошел к изменению.

«Опрокинул ли его братишка какую цыпочку? Кого они использовали для кормления…»