Влюбленная в демона, стр. 29
- Бег.
Она выдохнула это слово.
- Знаешь, я еще ни разу не бегала по-настоящему с тех пор, как мы уехали из маминого храма. - Она положила руку ему на плечо, чтобы он не прерывал ее. - Ку, мне надо побегать.
- Ты не знаешь эту местность. Куда тут можно отправиться? Дорога между замком и деревней - единственное расчищенное место, где можно более или менее размяться.
Она покачала головой.
«Нет, я не стану бегать перед чужими глазами. Меня только начали принимать. Если кто-нибудь увидит, какую скорость я могу развить, то во мне снова начнут видеть только Богиню».
Эль подумала об этом, опытным глазом изучая окружающий лес, потом улыбнулась.
- Я побегу вдоль утеса. Лес заканчивается в нескольких шагах от склона. Там достаточно прямой путь, и мне будет хорошо видно далеко вперед. Единственная опасность - это валуны, но они довольно большие, и я их обязательно замечу.
- Не знаю, Эль. Мне не нравится, что ты пойдешь одна. Давай я возьму коня и поеду с тобой?
- Кухулин, ты только вчера ночью сказал, что твои параноидальные ощущения были ошибочными.
Она проигнорировала нахлынувшее чувство вины, используя извинения брата против него самого, особенно учитывая, что далеко не все доверила ему.
- Я возьму твой кинжал. - Девушка провела рукой по талии, куда надежно прикрепила оружие. - Еще достаточно светло. До захода солнца я вернусь в Лотх Тор, и мы будем пить чай Бренны.
- Мне это не нравится.
- Думаешь, я промахнусь мимо утеса?
- Нет. Мне это просто не нравится, - ответил он.
- Ку, не будь как мама.
- Я не твоя мать, - нахмурился он.
Она усмехнулась.
- Возвращайся до захода солнца, - вздохнул Кухулин. - Знаешь, что это значит? На закате ты должна быть в городе, сидеть рядом со мной и пить чай знахарки, а не отправляться туда и не думать о том, что пора бы побегать.
- Да! Да! - нетерпеливо ответила она, быстро обняла брата и поцеловала в щеку.
Убегая, она бросила на него задорный взгляд:
- Позаботься о Бренне, пока я не вернусь.
Эль засмеялась и помчалась прочь. Ветер, свистевший в ушах, не дал ей расслышать ответ брата.
13
Эльфейм обежала замок кругом. Он был построен на огромной каменной площадке, которая выдавалась вперед высоко над берегом моря Бан. Она направлялась к северному краю утеса. Берег изгибался и уходил обратно в лес, оставляя Маккаллан тихо и строго стоять в одиночестве на вершине скалы.
Да, сейчас там было тихо. Эльфейм улыбнулась, думая о замке, где разносились счастливые голоса людей, говорящих о том, как лучше все устроить, чтобы жить с удобствами. Это были ее люди и ее замок.
Когда укрепления скрылись из виду, она остановилась, сняла юбку и положила ее на валун, затем сделала несколько упражнений на растяжку, чтобы разогреть мышцы ног. Эльфейм глубоко вдыхала резкий запах моря, доносимый бризом. Далеко внизу волны ритмично бились о подножия скал. Солнце заканчивало свой дневной путь, опускаясь в море цвета сапфира, небо на западе начинало расцвечиваться великолепными вечерними красками. Эльфейм почувствовала острую радость оттого, что очутилась здесь, и подумала, как же она могла так долго жить в другом месте.
Мышцы растянулись и разогрелись, и она пустилась скорым шагом, следуя вдоль края скалы и проверяя свое чувство земли. Это не была легкая пробежка, как на лугу возле храма Эпоны. Здесь ей приходилось уклоняться от валунов и прыгать по скалам, но эти упражнения доставляли ей удовольствие. Справа от девушки был лес, слева - море. Ей казалось, что она бежит по дороге, созданной специально для нее. Эль наклонилась вперед и рванулась побыстрее.
«Дананн - истинный мудрец».
Она чувствовала, как спадало напряжение последних нескольких дней, пока копыта сильных ног касались земли в знакомом ритме. Мышцы начали гореть. Это было хорошо, и девушка помчалась во весь опор, чувствуя в себе неиссякаемый источник силы.
Перед собой она увидела широкий ручей, который выбегал из леса и брызжущим каскадом белой воды лился с края утеса. Эль замедлила бег, принимая решение, и повернула вдоль русла, к лесу. Она любила море и шум волн, но ее звали деревья. Возле ручья земля была устлана толстым слоем сосновых игл и поросла ранним мхом. По мере того как Избранная углублялась в лес, стук копыт становился глухим и успокаивающим. Тесно стоящие деревья устремлялись высоко в небо. Сосны были такими древними, что их ветки начинали расти лишь на высоте, вдвое превосходящей человеческий рост. Огромные деревья поразили девушку. Они были гораздо красивее ухоженных ив и кленов, которые росли вокруг храма ее матери. Эль смотрела на них, упивалась их пышностью. Это был ее настоящий дом. Она ощущала подобное первый раз в жизни. Эльфейм чувствовала себя свободной, счастливой и даже немножко легкомысленной…
Она не заметила ущелья. Тормозить было слишком поздно. Перед ней открылось дно пропасти, инерция швырнула тело Эльфейм вперед и вниз.
Ее руки отчаянно молотили воздух, пытаясь помочь ей обрести равновесие, пока она, кувыркаясь, летела вниз. Боль пронзила ее бок. Девушка инстинктивно изогнулась, чтобы закрыть рану, тут что-то ударило ее в плечо, а затем и в голову. Вокруг мгновенно наступила темнота.
Лохлан почувствовал, когда она упала. Он охотился. Только голод мог отвлечь его от постоянного бессменного наблюдения за замком. Рядом с его тайником прошел молодой олень. Лохлан выследил его в лесу, убил одной-единственной стрелой и начал делать кровавую работу - свежевать и потрошить тушу. Он действовал быстро и умело, уверенный в том, что закончит вовремя, успеет вернуться и посмотреть, как Эльфейм на закате покинет замок. Может быть, она снова пойдет купаться. При этой мысли его крылья затрепетали. Он машинально подавил свое возбуждение, от этого сильно и надоедливо заболела голова. Страсть сна, приснившегося накануне, оставалась с ним на протяжении всего долгого дня.
«Она - не только это!… - яростно напомнил он себе. - Не просто объект вожделения и страсти».
Лохлан много лет видел ее в снах, узнал, что она добрая, задумчивая и слишком часто печальная.
«Она больше чем чувственное красивое женское тело, не только кожа и кровь. Кровь…»
Его крылья непроизвольно затрепетали снова.
Тут он почувствовал толчок в бок, затем боль от удара в плечо и правый висок. Борясь с приступом головокружения, фоморианец опустил короткий меч, которым свежевал оленя, сильно сжал себе бок и тогда все понял. - Эльфейм!
Он прокричал ее имя, не думая о том, что его могут услышать. Случилось что-то ужасное. Она ранена. Он ей нужен. Лохлан отчаянно попытался успокоиться и собраться с мыслями. Где она? Как до нее добраться?
«Сердце тебе подскажет. Молчи и слушай его».
Голос, похожий на материнский, возник в его сознании, перемешавшись с фантомной болью раны Эльфейм.
«Неужели я все же сошел с ума? Но пока безумие вело меня к ней, я нисколько не волновался по этому поводу», - в отчаянии думал он.
Ту же самую мысль, которая привела его в Партолону, чтобы найти ее среди развалин замка Маккаллан, Лохлан сосредоточил на девушке, за которой наблюдал все время, пока она росла и развивалась. Он верил, что Эль была его судьбой.
Лохлан почувствовал ответ так же отчетливо, как ее боль. Он распахнул крылья, доставшиеся ему от отца, чтобы они быстро донесли его куда нужно, и ринулся на север.
Эльфейм пришла в сознание от звука отдаленного грома. Ей было плохо, сильно тошнило. Она попыталась повернуть голову так, чтобы не запачкать себя, но всхлипнула от боли, пронзившей правый висок. Девушка почувствовала позыв к рвоте, но в желудке было пусто, и от спазмов раненый бок стал гореть словно огнем.
Она медленно открыла глаза, вздрагивая от боли в голове. Мысли были бессвязными, спутанными.
«Что со мной произошло?»
Тело Избранной сотрясала дрожь, бок разрывала жгучая боль. Взгляд бессмысленно блуждал по окружающим скалам, и она изо всех сил пыталась не потерять сознание.