Офицер, стр. 21

— Это от всех нас, — тихонько, на грани слышимости, произнес Сталин. — Прими, товарищ Новиков.

Он помолчал, подергал себя за ус.

— Если бы только эту песню принес с собой, — продолжил Вождь так же тихо, — и тогда был бы тебе низкий поклон от всех нас, от всей нашей Советской страны. Гаихарэ. Каи каци хар. [30]

9

Когда далеко за полночь гости разъехались, счастливые и довольные, на даче остались лишь самые верные: Берия, Ворошилов и Молотов. Сталин прошелся перед ними, сидящими на потертом кожаном диване, и произнёс:

— Товарищи, вы знаете, что капитан государственной безопасности Новиков — крупный учёный, уже принесший огромную пользу нашей стране. Его изобретения — прибор ночного видения, миниатюрная полевая радиостанция и детектор лжи — уже используются и помогают нам строить Советскую Республику. Но вы, вероятно, не знаете, что у него есть ряд других талантов.

Кроме того, что товарищ Новиков легко входит в любой коллектив и находит общий язык с любыми возрастными и социальными группами… — Он снова прошелся по комнате и вперился во всех троих острым, колючим взглядом. — Он обладает навыками скрытного проникновения на защищённые объекты, а также ликвидации. И возникает вопрос: где и как для Союза ССР, для советского народа, советской партии будет лучше использовать именно эти выдающиеся таланты товарища Новикова?

Норвегия, Сторсанд

Пронзительный ветер со стороны моря дул резкими порывами, хлеща по улочкам норвежской деревушки Сторсанд мелкими ледяными брызгами. Редкие прохожие невольно поднимали воротники и, придерживая шляпы, торопились скорее свернуть за спасительный угол, чтобы хоть как-то укрыться от неласковых приветов Северного моря. Не был исключением и высокий человек, кутающийся в непродуваемый кожаный плащ. Он быстро шагал по главной улице, держа направление на кирху, однако, не доходя до нее какой-то сотни шагов, неожиданно свернул к деревенскому трактиру. Войдя в пустой зал, он спросил себе горячего ромового пунша, затем уселся за грубый, почерневший от времени стол и предался размышлениям.

Объект находится под постоянным надзором полиции, фактически — на положении интернированного. Насильно выселенный из Осло, он сидит в этой дыре под неусыпном оком аж тринадцати полицейских! К тому же собранных с бору по сосенке из сельских жандармов окрестных деревушек, разве чуть больших, чем эта богом забытая дыра, в которой едва-едва пятьдесят дворов, кирха, одна лавчонка и единственный трактир. Нет, разумеется, эта чертова дюжина блюстителей закона, навербованных из бывших рыбаков или списанных матросов, была для него препятствием совершенно несерьезным, но, перефразируя известное выражение средневекового монаха, [31] Кирилл полагал, что не следует множить трупы без необходимости. А подобраться к маленькой гостинице «Сандби», не вступая в конфликт с полицией, было практически невозможно. «А вот и они — легки на помине, — подумал Новиков, глядя на двух краснорожих троккери, [32] входящих в трактир. — Вспомни черта — вот и он…» Здоровенные бугаи с обветренными лицами и пудовыми кулачищами заказали себе по рюмке акевитта [33] и по большой чашке кофе, чем привели Кирилла в состояние веселого недоумения: водка с кофе? Ну, до такого только отмороженные викинги могут додуматься!

— Hei, fyren! Gjor det noe? [34] — и с этими словами один из жандармов опустил на стол свою чашку с кофе.

Он уставился на Новикова, ожидая ответа, но тот улыбнулся и виновато развел руками:

— Jeg beklager, jeg snakker ikke norske… [35]

— Hvor er dufra? [36] — поинтересовался второй полицейский, подойдя поближе.

Новиков наморщил лоб, словно бы пытаясь понять смысл вопроса, а затем улыбнулся еще шире:

— Американец я, ребята… — выдал он с хорошо поставленным акцентом южных штатов. — Джонни-мятежник, если уж вам так интересно.

Полицейские переглянулись, и один из них поинтересовался на неплохом английском:

— А сюда каким ветром занесло? Наверное, коммунист?

— Чего?! — Кирилл подскочил на месте в картинном негодовании. — Чего?! Может, ты еще скажешь, что я, первый помощник «Одинокой звезды» — большевик?!! Дерьмо бычачье, парни, да если б вы не были копами, ох, и посчитал бы я вам ребра вместе с зубами! Сверху вниз и справа налево!

— Первый помощник? — недоверчиво ухмыльнулся жандарм постарше с капральскими нашивками на рукаве. — А не слишком ли ты молод для «старика»? [37]

— Первый помощник? — протянул второй и почесал нос. — А чего это ты, oldman, [38] забыл в добрых тридцати километрах от моря?

— Километры, дерьмометры… — Новиков сплюнул. — Ни черта я в этих ваших курвометрах не понимаю, а то, что до Большой соленой воды — двадцать миль, так это да… Только до моей красавицы — «Одинокой звезды» — еще дальше, да…

Он отхлебнул пунш и, словно бы в расстройстве, махнул рукой:

— До нее — цельных полтора месяца, парни. Придет в Осло только через полтора месяца, так-то вот.

Тут жандарм-капрал вдруг задумался, а потом спросил:

— Слушай-ка, fyr, [39] а это не тебе в Осло переломали ребра в «Kutten huset»? [40] Что-то я про это слыхал.

Лицо Кирилла отобразило крайнюю степень раздражения:

— А посмотрел бы я на тебя, фараон, как бы тебе удалось унести потроха целыми, если ты один, а против тебя — целая дюжина этих вонючих бриттов!

— Верно-верно, — ухмыльнулся капрал. — Только я слыхал, что американский моряк был настолько пьян, что в участке все удивлялся: как это его смогли так избить трое англичан. А сам при этом исхитрился только голов разбить целых восемь штук!