Песочный человек, стр. 3

В заднем кармане штанов оказалась только пластмассовая расческа. Андерс дрожащей рукой полез по тесным карманам.

Капли пота сорвались с кончика носа. Надо зажмуриться на пару секунд.

Большая ладонь Юрека несколько раз сжалась и разжалась.

В карманах ничего не было.

Андерс перевел взгляд на противоударное стекло и покачал головой. Ему не было видно, стоит Брулин за дверью или нет. Лампа на потолке изолятора светила словно серое солнце.

Пора выбираться.

Он и так слишком задержался в изоляторе.

Андерс выпрямился и бросился к двери. Брулина за ней не оказалось. Андерс почти прижался носом к стеклу, но ничего не увидел.

Юрек Вальтер задышал торопливо, словно ребенок, которому снится страшный сон.

Андерс забарабанил в дверь, но кулаки ударяли по массивной металлической двери почти беззвучно. Он снова постучал. В ответ – ничего. Андерс застучал по стеклу обручальным кольцом – и вдруг увидел на стене какую-то тень.

Спина и руки моментально покрылись гусиной кожей. Адреналин подскочил, сердце тяжело забилось. Андерс обернулся. Юрек Вальтер медленно садился. Его лицо было расслаблено, светлые глаза уставились в никуда. Из губы все еще текла кровь, и рот казался странно красным.

Глава 4

Андерс снова заколотил в тяжелую стальную дверь, закричал, но главврач не открывал. Пульс отдавался в висках. Андерс повернулся лицом к пациенту. Вальтер так и сидел на полу. Он несколько раз глянул на врача и начал вставать.

– Это все вранье, – сказал Юрек, и кровь брызнула на подбородок. – Говорят, что я чудовище, но я всего лишь человек…

Встать он не сумел и снова опустился, задыхаясь, на пол.

– Человек, – пробормотал он.

Вялым движением сунул руку под рубашку, вытащил смятый листок бумаги, бросил в сторону Андерса.

– Вот письмо, о котором он спрашивал, – пояснил он. – Я семь лет просил, чтобы мне позволили встретиться с адвокатом… Я не надеюсь выйти отсюда… Я – тот, кто я есть, но я все еще человек…

Андерс нагнулся и потянулся за листком, не спуская с Юрека глаз. Человек с морщинистым лицом снова попытался встать, оперся на руки, пошатнулся. Ему удалось поставить ногу на пол.

Андерс подобрал листок, попятился и наконец услышал, как ключ со скрежетом поворачивается в замке. Обернувшись, он уставился на стекло, чувствуя, как дрожат ноги.

– Зря ты дал мне двойную дозу, – пробормотал Юрек.

Андерс и не оборачиваясь понял, что он стоит и смотрит на него.

Бронестекло в двери походило на кусок мутного льда. Невозможно было различить, кто стоит с той стороны и поворачивает ключ в замке.

– Откройте, откройте, – шептал Андерс, слыша дыхание у себя за спиной.

Дверь поехала ему навстречу, и Андерс, спотыкаясь, вылетел прочь из изолятора. Ткнулся в бетонную стену, услышал, как с тяжелым ударом закрылась дверь, услышал скрежет, которым массивный замок ответил на поворот ключа.

Хватая ртом воздух, Андерс прислонился к холодной стене, повернул голову и увидел не главврача, который так напугал его, а ту молодую женщину с пирсингом в щеках.

– Не понимаю, что случилось, – сказала она. – Видимо, у Роланда нервное истощение. Он ведь всегда очень тщательно соблюдает меры безопасности.

– Я ему скажу…

– Наверное, он заболел… Кажется, у него диабет.

Андерс вытер потные ладони о халат и снова взглянул на женщину.

– Спасибо, что открыли.

– Для вас – все, что угодно, – пошутила она.

Андерс попытался улыбнуться беззаботно, по-мальчишески, но когда он проходил тамбур-шлюз, ноги у него дрожали. На вахте женщина остановилась и посмотрела на Андерса.

– У тех, кто здесь работает, одна-единственная проблема, – заметила она. – При такой чертовски спокойной работе приходится есть немерено сладкого, чтобы не уснуть.

– Так это неплохо.

На мониторе было видно, как Юрек сидит на койке, опустив голову на руки. Комната дневного пребывания, с телевизором и беговой дорожкой, была пуста.

Глава 5

Весь остаток дня Андерс посвятил изучению своих новых обязанностей: обход в отделении номер тридцать, истории болезни пациентов и их предоставляемые по решению суда отпуска из больницы, – но мысли крутились вокруг письма и слов Юрека.

В десять минут шестого Андерс вышел из отделения судебной психиатрии на улицу. Вокруг освещенной территории больницы сгустилась зимняя тьма.

Андерс сунул руки в карманы куртки, торопливо прошагал по плитам дорожки и оказался на большой парковке перед главным входом.

Когда он приехал, стоянка была забита машинами. Теперь она почти опустела.

Андерс прищурился и увидел перед своей машиной какого-то человека.

– Эй! – Андерс прибавил шагу.

Человек обернулся, провел рукой по губам и торопливо отошел от машины. Оказалось, это главный врач Роланд Брулин.

Последние шаги Андерс прошел медленнее, вынимая ключи из кармана.

– Вы ждете, чтобы я извинился, – начал Брулин с вымученной улыбкой.

Андерс сказал:

– Мне бы не хотелось говорить о том, что случилось, с руководством больницы.

Брулин посмотрел ему в глаза, протянул левую руку, раскрыл ладонь и спокойно произнес:

– Давайте письмо.

– Какое письмо?

– Письмо, которое вы нашли по желанию Вальтера. Клочок бумаги, обрывок газеты, картонки…

– Я должен был найти нож, и я его нашел.

– Это была наживка. Вы же не думаете, что он пошел на такие мучения из-за ерунды вроде ножа?

Андерс смотрел на главврача. Тот утирал пот над верхней губой.

– Что мы делаем, если пациент хочет встретиться с адвокатом? – спросил Андерс.

– Ничего, – прошептал Брулин.

– Но он когда-нибудь просил вас об адвокате?

– Не знаю. Я не слышал. Я всегда затыкаю уши, – улыбнулся Брулин.

– Но я не понимаю, почему…

– Вам нужна эта работа, – перебил главврач. – Я слыхал, что вы были худшим из своего выпуска, вы по уши в долгах, опыта нет, рекомендаций нет.

– Вы закончили?

– Все, что вам нужно сделать, – это отдать мне письмо. – Брулин стиснул зубы.

– Не было там никакого письма.

Брулин какое-то время смотрел ему в глаза.

– Если когда-нибудь письмо найдется, – сказал он, – отдайте мне его не читая.

– Ясно. – Андерс отпер дверцу.

Ему показалось, что главврач почувствовал некоторое облегчение. Он захлопнул дверцу и завел мотор. Не обращая внимания на Брулина, стучавшего в окошко, он включил передачу и тронул машину с места. В зеркале заднего вида он видел Брулина – тот стоял и без улыбки смотрел вслед машине.

Глава 6

Приехав домой, Андерс быстро запер входную дверь и накинул цепочку.

Сердце билось быстро – что-то заставило Андерса бежать всю дорогу от машины до дому.

Из комнаты Агнес доносился спокойный голос Петры. Андерс улыбнулся. Жена читала дочке “Мы из Сальткрокан”. Обычно до сказки на ночь – последнего из ритуалов подготовки ко сну – проходило немало времени. Наверное, сегодня опять был хороший день. Новая должность Андерса позволила Петре уходить со службы гораздо раньше.

Вокруг грязных зимних сапожек Агнес на коврике в прихожей натекло мокрое пятно. Шапка и вязаная манишка валялись на полу возле комода. Андерс прошел на кухню и поставил на стол бутылку шампанского, а потом замер, не отрывая взгляда от темного сада за окном.

Он думал о письме Вальтера. Он не знал, что предпринять.

В окно стучали ветви разросшейся сирени. В черном стекле Андерс увидел отражение собственной кухни, услышал, как поскрипывают ветки, и подумал: надо бы принести из кладовки секатор.

– Стой, стой, – послышался голос Петры, – сначала я дочитаю…

Андерс неслышно вошел в комнату Агнес. На потолке горела лампа с розовым абажуром. Петра подняла глаза от книги, встретилась взглядом с Андерсом. Светло-каштановые волосы убраны в высокий “хвост”, в ушах всегдашние сережки-сердечки. Агнес сидела у нее на коленях, твердя, что мама опять ошиблась и надо перечитать про собаку.