Сердце из двух половинок, стр. 42

– А мне кажется, вы боитесь, иначе не пришли бы сюда.

– Вы вольны думать что угодно. Бумаги, или что у вас там есть, давайте их сюда.

Джордан пожал плечами и широко улыбнулся. Клементина удивилась тому, как преобразилось его лицо, став мягче и привлекательнее. Впрочем, он и так был недурен собой, но сквозившие в его глазах холодность и ирония делали его лицо жестким и отталкивающим. Клементина посмотрела на туго обтягивающую его мощную грудь футболку и подошла к нему.

– Джордан, от вас пахнет духами. Вы готовились к моему приходу?

Он резко прижал ее к себе и поцеловал. Клементина укусила его за губу и подняла руку, чтобы ударить, но передумала и обняла, притягивая мужчину к себе еще ближе. Джордан целовал Клементину, с трудом веря, что это происходит на самом деле. Он почувствовал, как ее стройные ноги обхватили его бедра, и испытал ослепляющую ненависть к себе, потому что понял, что готов бросить все, предать всех и самого себя ради этой женщины.

…Клементина поднялась с постели. Джордан жадно следил за ее движениями. Вспышка страсти прошла, возвращая его к реальности. Джордан понимал, что сейчас она уйдет и, возможно, больше никогда не подпустит его к себе. Губы Клементины припухли от недавних поцелуев, и он вновь ощутил растущее в нем желание. Она вытянула руку вперед, отталкивая его, и покачала головой:

– Документы! Отдай мне их.

– У меня ничего нет, я просто хотел проверить, придешь ты или нет.

– Джордан, – Клементина насмешливо посмотрела на него. – Ты не умеешь врать. Верни мне документы!

– Повторяю, у меня ничего нет.

– Ты разочаровал меня, – она улыбнулась. – Берегись, Джордан, я не люблю, когда со мной играют.

Клементина застегнула пуговицы на жакете, подняла с пола сумку и направилась к выходу.

Джордан быстро нашел свой паспорт, бросил его в большую сумку, в которой уже лежали бумаги, переданные ему Морони, и имевшаяся у него наличность, положил несколько футболок, брюки и подошел к окну. Клементина только что села в ожидавшую ее машину, значит, у него есть пара минут, чтобы исчезнуть. Джордан заметил, что она забыла перчатки, и положил их в карман куртки, затем достал пистолет и вышел из квартиры. Поднявшись этажом выше, он постучал в дверь приятеля и, ничего ему не объясняя, прошел в кухню, открыл окно и выглянул во двор. Никого не было. Тогда он легко спустился по пожарной лестнице и, держась в тени зданий, быстро исчез в соседнем дворе.

Клементина села на заднее сиденье и сказала:

– Мне нужны бумаги, которые находятся у Брукса. Пусть кто-нибудь отвезет меня домой, другие останутся и раздобудут их.

– А Брукс? – поинтересовался Стив.

– Я сообщу Мартину, пусть он сам решит.

Дома она долго не могла опомниться, ругала себя за произошедшее и вспоминала гневные крики Мартина в трубке. Однако Клементина не испытывала страха, потому что была уверена, что Джордан не станет использовать полученную информацию против них. Откуда к ней пришло это чувство, она не могла сказать, но готова была спорить, что так оно и будет.

– Клементина, ты меня не слушаешь, – улыбнулся Фернандо.

– Прости, милый. Что ты сказал?

– Через пять дней я уезжаю.

– Я знаю, – она обняла его.

– Последние выходные я хотел бы провести с тобой наедине, но, к сожалению, не получится.

Клементина еще крепче обняла его, она не хотела, чтобы этот мужчина покидал ее, потому что рядом с ним она чувствовала себя не такой, какой являлась на самом деле. Его поразительное терпение и мягкость поддерживали ее, и она боялась, что с уходом Фернандо она потеряет это ощущение теплоты, так необходимое ей.

– Чем ты будешь занят в выходные?

– Меня пригласили на день рождения к дочери одного богатого человека, и агент посоветовал не отказываться. Я хочу, чтобы ты пошла со мной.

– Я не люблю дни рождения.

– Но он же не твой! – засмеялся Фернандо и поцеловал ее в нос.

– Как ее зовут?

– Доминик Хаксли. Да, да, вы с ней однофамильцы. Не отказывайся, идем вместе. Я уже представляю, как все мужчины будут мне завидовать!

Глава 22

Говорят, что человек, который кричит в гневе, не так страшен, как тот, что молчит. Неправда! Гораздо легче перенести молчаливую ярость, чем видеть искаженное от бешенства лицо и слышать безжалостные слова, слетающие с чьих-то губ. Да и как можно хранить молчание, когда теряешь контроль над собой и внутри все горит от яростного желания наказать? Оставаться спокойным или делать вид, что ты таковым являешься, – это может лишь тот, на кого направлен сильный гнев.

Именно так и вела себя Клементина, глядя на бесновавшегося Мартина. Рафаэль вжался в кресло, пряча глаза и удивляясь, как Клементина может не бояться этих воплей. Он не догадывался, сколько усилий она прилагала, чтобы казаться невозмутимой.

– Я живу среди кретинов! – задыхался Мартин. – Я бы понял, если бы подобную оплошность совершил Рафаэль, но ты, Клементина!..

– Что? – Раф поднял голову. – Получается, что такое дерьмо может произойти только со мной?

– У тебя наконец прорезался голос? – ехидно спросил Мартин, и Раф отвернулся, жалея, что открыл рот.

– Как можно было не догадаться сообщить мне о своем разговоре с Бруксом? Ладно, здесь ты ошиблась. Но какого черта ты поехала к нему и дала этому типу шанс уйти? Теперь он сбежал, к тому же уволился со службы. И где прикажете его искать?!! Там же, где и Морони?

– Чего ты боишься, Мартин? – Клементина поднялась с кресла и подошла к нему. – Подумай сам, что он может тебе сделать? Если бы Брукс хотел использовать имеющуюся у него информацию против тебя, он не бросил бы свою работу и не пустился бы в бега. Если она у него есть и он не блефует, – она с иронией посмотрела на него. – И вообще, ему нужен не ты, а я.

– Слишком много «если», дорогая! Ты всех нас поставила под удар.

– Надо было избавиться от «наследства» Стюарта раньше и быть осмотрительнее с теми, кого ты к себе подпускаешь, – парировала Клементина. – И что было в той папке, если вы все так трепещете перед ней?

– Секреты некоторых сенаторов и конгрессменов, – пояснил Раф. – Любовные связи, внебрачные дети, обогащение за счет государства, липовые кредиты, тайные счета и многое другое.

Клементина едва заметно улыбнулась и произнесла:

– Тогда не удивляюсь, почему ты, Мартин, так долго держал это сокровище при себе. На этом можно было заработать много денег.

– Вот именно – можно было, – процедил Мартин и плеснул себе большую порцию виски.

– В таком случае ты упустил свою возможность, и теперь ею воспользуется Джордан.

– Ты – циничная стерва, моя девочка.

– Ты – хороший учитель.

– Каждый сам выбирает свой путь, – кривая усмешка пробежала по губам Мартина, когда он заметил, как Клементина побледнела.

– Вот именно, поэтому я ухожу!

Она плавно прошлась мимо него, направляясь к двери, но он схватил ее за руку.

– Если надумаешь идти к Габриэлю, то знай, что я сделаю все, чтобы вы не были вместе, – предупредил ее он.

– Ревнуешь к тому, что кто-то может быть счастлив?

– Я хочу, чтобы вы оба были счастливы, но отдельно друг от друга.

Клементина разжала его пальцы:

– Здесь ты вне игры, Мартин. Я сама решу, как нам быть.

– Вот именно, ты решаешь, не он. Ты всегда идешь не туда, куда нужно. Тобою необходимо руководить, дорогая, иначе глупостей не оберешься.

– Значит, впервые в жизни я поступлю правильно, – ответила она и вышла из кабинета.

– Мартин, если они любят друг друга, то почему бы им не быть вместе? – спросил Рафаэль.

– Клементина любит только себя и, конечно же, еще деньги.

– Отпусти ее.

– Никогда! Она не будет принадлежать никому.

– Псих! – прокричал Раф. – Возомнил себя богом? Кто ты такой, чтобы решать, как другим жить?

– Выметайся отсюда!

– И не подумаю, сначала ты выслушаешь меня. Хотя пошел ты в задницу! Ты еще пожалеешь, что поссорился с Клементиной.