Таинственная история Билли Миллигана (Множественные умы Билли Миллигана), стр. 9

Выйдя из окружной тюрьмы, Дороти Тернер остановилась и плотнее запахнула пальто, спасаясь от холодного ветра. Она была готова к встрече с молодым уголовником, который прикидывается безумным, чтобы избежать наказания, но не ожидала ничего подобного.

На следующий день, войдя в комнату для бесед, Дороти Тернер заметила что-то новое в выражении лица Миллигана. Он избегал ее взгляда и сидел на стуле с поднятыми коленями, играя со своими ботинками. Дороти спросила его о самочувствии.

Миллиган ответил не сразу, он оглядывался по сторонам и время от времени бросал взгляд на Дороти, как будто не узнавая ее. Потом потряс головой и заговорил как подросток – уроженец Лондона, говорящий на кокни.

– Шумно очень, – сказал он. – Вы все шумите. Чего у вас тут делается?

– Твоя речь звучит смешно, Дэвид. Что это за акцент?

Его взгляд стал шаловливым.

– А я не Дэвид. Я Кристофер.

– Тогда где же Дэвид?

– Дэвид плохо себя ведет.

– О чем ты говоришь?

– Ну, другие ужас как разозлились, потому что он рассказал.

– Объясни мне, пожалуйста.

– Не буду! А то влетит, как Дэвиду.

– За что его наказали? – спросила она, нахмурясь.

– Он рассказал, говорю же.

– Что рассказал?

– Сами знаете что. Секрет.

– Ну хорошо. Расскажи мне немножко о себе, Кристофер. Сколько тебе лет?

– Тринадцать.

– И чем ты любишь заниматься?

– На барабане немного играю, но лучше всего на губной гармонике.

– Откуда ты?

– Из Англии.

– У тебя есть братья или сестры?

– Только Кристин. Ей три года.

Дороти внимательно следила за лицом Кристофера, когда тот говорил на кокни. Он был открытым, искренним, счастливым и очень отличался от человека, с которым она беседовала накануне. Должно быть, Миллиган невероятно хороший актер.

3

4 февраля, в свой третий визит, Дороти Тернер заметила, что молодой человек, вошедший в комнату, держится совсем по-другому. Он небрежно сел, откинулся на спинку стула и высокомерно взглянул на нее.

– Как ты сегодня себя чувствуешь? – спросила она, почти боясь услышать ответ.

Он пожал плечами:

– Нормально.

– Скажи, пожалуйста, как дела у Дэвида и Кристофера?

Он нахмурился и в упор посмотрел на нее.

– Слушайте, леди, я не знаю, кто вы такая.

– Я здесь, чтобы помочь тебе. Мы должны поговорить о том, что происходит.

– Черт, да я понятия не имею, что происходит!

– Разве ты не помнишь, как позавчера разговаривал со мной?

– Разговаривал? Да я никогда в жизни вас не видел!

– Ты можешь сказать, как тебя зовут?

– Томми.

– А фамилия?

– Просто Томми.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Расскажи мне немножко о себе.

– Леди, я не разговариваю с чужими. Не лезьте ко мне.

В течение следующих пятнадцати минут Дороти Тернер пыталась разговорить его, но Томми оставался замкнутым. Выйдя из здания тюрьмы, она немного постояла на Фронт-стрит, думая о Кристофере и о своем обещании Дэвиду никогда не выдавать секрета. Она разрывалась между своим обещанием и пониманием того, что адвокаты Миллигана должны знать об этом. Позже доктор Тернер позвонила в адвокатуру и попросила к телефону Джуди Стивенсон.

– Послушайте, – сказала она, когда Стивенсон взяла трубку, – в данный момент я не могу говорить с вами об этом, но если вы не читали книгу «Сивилла», достаньте и прочитайте ее.

Удивившись звонку Тернер, Джуди в тот же вечер купила книгу и принялась читать. Поняв, о чем идет речь, она долго лежала в постели, глядя в потолок и думая: «Ну и ну! Множественная личность? Неужели Тернер намекала мне на это?» Она представила себе Миллигана, дрожавшего при опознании; вспоминала другие случаи, когда он был разговорчив, жестикулировал, шутил. Она всегда объясняла его изменчивое поведение депрессией. А теперь вдруг вспомнила, что сержант Уиллис рассказал ей, как Миллиган выскользнул из смирительной рубашки, а доктор Расс Хилл говорил о нечеловеческой силе, которую временами демонстрировал заключенный. В ее голове вдруг зазвучал голос Миллигана: «Я не помню того, что, по их словам, сделал. Я ничего не знаю».

Джуди хотела разбудить мужа и поговорить с ним об этом, но знала, что скажет Эл. Она знала, что сказал бы любой человек, если бы она попыталась рассказать ему, о чем она сейчас думает. За три года работы адвокатом она ни разу не сталкивалась с клиентом, подобным Миллигану. Джуди решила пока ничего не говорить и Гэри. Она должна сначала проверить все сама.

На следующее утро она позвонила Дороти Тернер.

– Послушайте, – сказала Джуди, – тот Миллиган, с которым я встречалась и разговаривала в последние несколько недель, иногда вел себя странно. Настроение его резко менялось. Он импульсивный. Но я не заметила настолько значительных различий, которые привели бы меня к выводу, что это похоже на случай, описанный в «Сивилле».

– Это как раз то, что мучает меня уже несколько дней, – сказала Тернер. – Я обещала никому ничего не говорить и держу свое обещание. Я только посоветовала вам прочитать книгу. Но возможно, мне удастся убедить его и он позволит открыть вам его секрет.

Напомнив себе, что она разговаривает с психологом из Юго-Западного центра – фактически со стороной обвинения, – Джуди сказала:

– Что ж, вам решать. Скажите мне потом, как, по-вашему, мне следует поступить.

Когда Дороти Тернер пришла на четвертую встречу с Миллиганом, она увидела испуганного маленького мальчика, который назвался Дэвидом, как в первый раз.

– Я помню, что обещала никогда не выдавать секрета, – сказала она, – но я должна рассказать Джуди Стивенсон.

– Нет! – закричал Дэвид, вскочив со стула. – Вы обещали! Мисс Джуди не будет больше меня любить, если вы ей расскажете!

– Она будет тебя любить. Она твой адвокат и должна знать, чтобы помочь тебе.

– Вы обещали. Если вы нарушите обещание, это будет все равно что ложь. Вы не можете рассказать. Я попал в беду. Артур и Рейджен сильно рассердились на меня за то, что я проболтался, и…

– Кто такой Рейджен?

– Вы дали обещание. А обещание – самое важное на свете.

– Ты разве не понял, Дэвид? Если я не расскажу Джуди, она не сможет спасти тебя. Тебя могут надолго посадить в тюрьму.

– Мне все равно. Вы обещали.

– Но…

Его глаза сделались стеклянными, губы задвигались, словно он разговаривал сам с собой. Потом он выпрямился на стуле, сложил кончики пальцев вместе и сердито посмотрел на нее.

– Мадам, вы не имеете права нарушать обещание, данное этому юноше, – сказал он с аристократическим британским прононсом, почти не шевеля губами.

– Мне кажется, мы не встречались, – сказала Дороти, судорожно схватившись за подлокотники кресла и отчаянно пытаясь скрыть свое удивление.

– Он говорил вам обо мне.

– Ты – Артур?

Он высокомерно кивнул.

Дороти глубоко вздохнула.

– Итак, Артур, очень важно, чтобы я рассказала адвокатам о том, что происходит.

– Не вижу в этом смысла, – сказал он. – Адвокаты вам не поверят.

– А может, стоит попробовать? Я приглашу Джуди Стивенсон, чтобы она познакомилась с тобой, и…

– Нет.

– Это могло бы спасти тебя от тюрьмы. Я должна…

Молодой человек наклонился вперед и бросил на нее презрительный взгляд.

– Послушайте, мисс Тернер! Если вы кого-нибудь приведете сюда, другие будут просто молчать. Все это будет выглядеть глупо, не правда ли?

После пятнадцатиминутного спора с Артуром Дороти заметила, что взгляд собеседника стал каким-то тусклым. Он откинулся в кресле, а когда снова выпрямился, голос его изменился и выражение лица стало дружелюбным.

– Вы не можете рассказать, – сказал он. – Вы дали обещание, а это священно.

– С кем я сейчас разговариваю? – прошептала Дороти.

– С Алленом. Это я обычно разговариваю с Джуди и Гэри.