Таинственная история Билли Миллигана (Множественные умы Билли Миллигана), стр. 81
Миллиган протянул левую руку, чтобы показать Ваймеру и Терноку маленький микрофон в рукаве.
– Хочу уведомить вас, что этот разговор записывался. Это приемник, запись идет в другом месте.
– У честных людей мысли сходятся, – засмеялся Ваймер, указав на открытый ящик стола. – Я тоже все записал.
Миллиган рассмеялся в ответ.
– Хорошо, Джон. У вас три дня, начиная с понедельника. Проясните ситуацию и увольте виновных, иначе я опубликую информацию.
Вскоре после того, как Миллиган ушел, Ваймер позвонил Шерон Рот домой и рассказал ей об обвинениях. Она категорически все отрицала и клялась, что никто в жилконторе не ворует.
Зная теперь, что Миллиган подслушивал телефонные разговоры в конторе, Шерон в воскресенье решила все обыскать, но ничего не нашла. Или он уже удалил жучок, или это было мистификацией. Она посмотрела на настольный календарь, машинально перевернула листки с пятницы на понедельник и увидела:
НОВЫЙ ДЕНЬ!
Радуйтесь ему, пока
МОЖЕТЕ!
«О боже! – подумала она. – Он собирается убить меня, потому что я его уволила».
Придя в ужас, она позвонила Терри Терноку и принесла ему записку. Они сравнили ее с почерком Миллигана – почерк совпал.
В понедельник, в 14.30, Миллиган позвонил Шерон и сказал ей, что она должна явиться во вторник, в 13.30, к окружному прокурору округа Франклин. Если она не подтвердит его звонок, он вынужден будет приехать за ней с полицией. Что, конечно, будет выглядеть не очень красиво.
В тот же вечер Гарри Коудер позвонил Миллигану на квартиру и сказал, чтобы он перестал беспокоить девушек из жилконторы.
– Что значит «перестал»? Я ничего не делаю.
– Послушай, Билл, – сказал Коудер. – Если девушки действительно должны явиться к прокурору, для этого существуют повестки.
– А какое вы имеете к этому отношение? – спросил Миллиган.
– Девушки знают, что я полицейский. Они попросили меня разобраться.
– Они испугались, Гарри?
– Нет, Билл, не испугались. Они просто не хотят, чтобы им надоедали.
Аллен решил на время приостановить это дело, но рано или поздно он добьется, чтобы Шерон Рот уволили. Он продолжал жить в служебной квартире, однако ему пришлось искать другую работу.
Следующие две недели Аллен искал работу, но ничего приличного не попадалось. Он оказался не у дел, ему не с кем было даже поговорить. Он продолжал терять время, а депрессия все усиливалась.
13 октября 1977 года Аллен получил от Джона Ваймера извещение о том, что его выселяют. Он в ярости забегал по квартире. Куда идти, что делать?!
Бегая так, он вдруг заметил, что Рейджен оставил на виду свой «смит-вессон», лежащий на каминной доске. Почему пистолет оказался там? Что, черт возьми, происходит с Рейдженом? Ведь из-за этого пистолета да еще итальянской винтовки его могут засадить обратно в тюрьму за нарушение условий досрочного освобождения.
Аллен остановился и глубоко вдохнул. Может быть, именно этого Рейджен и хотел в глубине души, даже не осознавая, – вернуться в тюрьму, в опасное место. Чтобы он мог контролировать пятно!
– Артур, я больше не выдержу, – громко сказал Аллен. – Это уже слишком.
Он закрыл глаза и ушел…
Рейджен резко вскинул голову и быстро огляделся, чтобы убедиться, что он один в комнате. Он увидел счета на столе и понял, что без денег, которые давала работа, у них возникнут большие трудности.
– Ладно, – громко сказал он. – Маленьким нужна еда и зимняя одежда. Стало быть, пора на дело.
Рано утром 14 октября Рейджен взял «смит-вессон» и положил его в наплечную кобуру. Надел свитер с глухим воротом, белые кроссовки, коричневую спортивную куртку и джинсы, сверху ветровку. Принял три таблетки бифетамина-20, запил водкой и ушел до рассвета на запад, в сторону Университета штата Огайо.
Глава девятнадцатая
1
Преодолев одиннадцать миль по Коламбусу, в пятницу утром, в 7.30, Рейджен добрался до стоянки Ист-Бельмонт Университета штата Огайо. Определенного плана у него не было, он просто хотел кого-нибудь ограбить.
С тротуара, идущего между медицинским колледжем и стоянкой, Рейджен увидел, как молодая женщина припарковала «тойоту» золотистого цвета. Когда она выходила из машины, он заметил на ней красно-коричневый брючный костюм под расстегнутым пальто из оленьей кожи. Он отвернулся в поисках кого-нибудь еще – грабить женщину он не собирался.
Но Адалана, которая наблюдала за всем, знала, почему Рейджен оказался здесь. Она знала, что он устал от пробежки через весь город, к тому же амфетамины и водка уже начали действовать. Ей захотелось, чтобы Рейджен освободил пятно…
Приблизившись к женщине, Адалана увидела, как та перегнулась через сиденье для водителя, чтобы взять книги и бумаги с пассажирского сиденья. Адалана вынула пистолет Рейджена из кобуры и прижала его к руке женщины.
Женщина засмеялась, не оборачиваясь:
– Хватит, ребята, перестаньте дурачиться.
– Пожалуйста, сядьте в машину, – сказала Адалана. – Мы немного покатаемся.
Кэрри Драйер повернулась и увидела, что это не один из ее друзей, а совершенно незнакомый человек. Увидела пистолет в руке в перчатке и поняла, что мужчина не шутит. Он жестом указал ей на сиденье пассажира, она перелезла через рычаг переключения скоростей. Сначала он не смог отпустить ручной тормоз, но наконец отъехал от стоянки.
Кэрри Драйер внимательно посмотрела на него: рыжевато-каштановые волосы, прямые тонкие усы, родинка на правой щеке. Симпатичный, хорошо сложен, вес около 70 килограммов, рост примерно 160 сантиметров.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Прокатимся куда-нибудь, – мягко ответил мужчина. – Я не очень хорошо знаю окрестности Коламбуса.
– Послушайте, – сказала Кэрри. – Я не знаю, чего вы хотите от меня, но у меня сегодня экзамен по оптометрии.
Мужчина припарковался около какой-то фабрики и выключил двигатель.
Кэрри заметила, как бегают его зрачки. Это надо запомнить и потом рассказать полиции.
Мужчина осмотрел ее кошелек, вынул водительское удостоверение и другие документы. Голос его стал резким:
– Пойдешь к копам – твоей семье не поздоровится!
Он вытащил пару наручников и приковал ее правую руку к ручке дверцы «тойоты».
– Ты сказала, что у тебя экзамен, – пробормотал он. – Будет лучше, если ты будешь готовиться к нему, пока я веду машину.
Они поехали на север от университета. Через некоторое время он остановился у железнодорожного переезда. По путям медленно полз поезд. Мужчина выскочил из машины и направился к багажнику. Кэрри пришла в ужас от мысли, что он оставит ее здесь, в наручниках, на пути поезда. Может, он маньяк?
Кевин, который занял место Адаланы, когда услышал, как покрышки стучат по путям, обошел машину сзади и удостоверился, что покрышки в порядке. Будь колеса спущены, он убежал бы, но все было хорошо, поэтому он сел в машину и поехал.
– Снимай брюки, – сказал Кевин.
– Что?
– Снимай свои чертовы штаны! – заорал он.
Она сделала, как приказано, испугавшись внезапной перемены настроения у парня. Наверное, это для того, чтобы она не убежала. И правильно. Даже без наручников она никогда бы не побежала без одежды.
Пока они ехали, Кэрри старалась смотреть в учебник, чтобы не раздражать его. Но заметила, что он повернул на запад, на Кинг-авеню, потом срезал и поехал на север, по Олентанджи-Ривер-роуд. Похититель вез ее за город, временами разговаривая с собой:
– Утром убежал… стукнул его бейсбольной битой…
Проехав мимо кукурузного поля, машина объехала дорожное ограждение и въехала в лес мимо брошенных старых машин.
Кэрри вспомнила, что у нее между сиденьем и колонкой переключателя лежат острые ножницы. Мелькнула мысль схватить их и вонзить в парня. Заметив ее взгляд, брошенный в сторону ножниц, мужчина сказал: