Лаборатория имен, стр. 25

– Кто? – не понял мальчик.

– Парень, ловко орудующий языком, – ответил человечек. – Болтун.

– Ковбой? – воскликнул Карл, и воспоминания о нем придали ему дополнительную энергию. Он приподнялся, чтобы слушать этого пришельца, неправильно транспортирующегося на местности, более внимательно.

– Да как угодно, – ответил тот. – Волшебник, ковбой, человек с массой возможностей, но не поддающийся никакому влиянию. Скорее, он сам влияет. Ой, я не хочу говорить о нем. У меня сразу появляется аппетит. У тебя не будет что-нибудь… – спросил он, – боюсь, что тринадцать бутербродов с ветчиной и сыром будет недостаточно, – он стал вытаскивать и своего внутреннего кармана оранжевого свитера бумажные пакетики со съедобным. – Ой, спасибо, мне положили блинчиков с мясом. Я и не заметил.

Мальчик едва не грохнулся в обморок, потому что увидел сразу столько еды – не в соседнем номере, а в своем я на той самой кровати, где он умирал с голоду.

– Можно? – тонким голоском спросил мальчик.

– Да, конечно. Ты ешь, а я продолжу рассказывать. После того, как ты расстался с ним, после всех ваших перипетий, я так наделся, что он отпустит тебя, что ты, наконец, останешься один, но ты все держался за него – и в пещере, и в лесу, когда устроили магический ритуал. И, наконец, когда он убежал по своим школьно-журнальным делам, я был уверен, что смогу подойти к тебе, но тут ты надумал поесть мороженое и повторить подвиги Одногодника, а потом и решил устроить великое именное распределение, тут уж было не до меня. И вот, наконец, ты в номере, правда ты ушел и ходил по этим соседям в надежде добыть кусок хлеба, но вернулся же, чтобы встретиться со мной… здравствуй, Карл. Я агент по изменению имен Бонз из всемирной лаборатории имен «ВЛИ».

– Я не Карл… а ты вовсе не агент, – раздраженно ответил мальчик, продолжая глотать один блинчик за другим. – Ты жуткий монстр, только очень маленький…

– Прости, но почему-то все во мне видят монстра. Я же такой, как ты. Только ниже ростом. Ну, есть у меня горбинка на носу и шрам на бровной дуге – упал в детстве на асфальт.

– Прости, – извинился Карл, с каждым последующим блинчиком становясь добрее и отзывчивее. Облизавшись и понимая, что съел все запасы агента Бонза, он немного растерялся, но был уже в более спокойном расположении духа, чем пять минут ранее. – Что значит агент по изменению имен? – наконец, спросил он. – ВЛИ?

– Ты недоволен своим именем, правильно? – спросил агент.

– Ну и что? – невозмутимо ответил мальчик, как будто это обычное дело, что кто-то недоволен именем.

– Так вот! – радостно воскликнуло оранжевое «чудо». – Для этого есть я.

Карл, конечно, был благодарен этому малому за то, что тот накормил ему, но больше всего он был рад, что к нему вернулся былой рассудок, чтобы понять, что этот оранжевый говорит полную ересь. Однако он появился здесь непонятным образом, знает всех, с кем он встречался за последние двое суток и самое главное знает, что он хочет поменять имя. Кто он? Шпион из города. От родителей? Из школы? От всего города, может быть? Он осторожно подошел к окну – город спал, только два уличных фонаря слабо освещали площадь, с двумя бродячими собаками, медленно бредущими, через каждые два шага нюхающие друг у друга под хвостом.

– И? – спросил мальчик, желая узнать эту полезность того, что «он есть».

– Ты должен выбрать имя, – сказал агент.

– И что потом? – собаки нырнули в темноту, оставив площадь тихой и неживой.

– Второй этап, – деловито продолжал оранжевый человечек, – мы подберем для тебя способ возвращения в город с совершенно новым именем. То есть полное перерождение.

– Я не вернусь в свой город, – беспокойно отреагировал мальчик.

– Хорошо, – задумался Бонз, – тогда… тогда у тебя должна появиться новая семья. В другом городке. Как можно дальше от твоего. Это не так уж и трудно. Немного сложнее, конечно, чем в первом случае. Здесь придется сообщить твоей семьей что-нибудь неприятное.

– Что именно? – не понял Карл. Агент спрыгнул с кровати и подошел к нему ближе. Они были разного роста, и чтобы оранжевый мог посмотреть мальчику в глаза, ему пришлось забраться на стол.

– Что ты погиб при загадочных обстоятельствах. Например, дорожная катастрофа. Столкнулось пятнадцать машин, и в одной из них был ты. Или дикий зверь. Ты же был в лесу. Или утонул в реке. Вы же переправлялись через реку.

– Но зачем? – растерялся мальчик. – Зачем чтобы дать мне имя, меня нужно убивать?

– Тот человек, который носил имя Карл жил в городе, его имя числится в картотеке, и он не может просто исчезнуть. Он должен куда-то уйти, уехать, пропасть без вести. Нельзя сделать так, чтобы ты числился пропащим в одном городе и благополучно жил в другом. У нас отчетность.

– То есть ради отчетности ты готов грохнуть меня? – возмутился мальчик. – Хорошенькое дело.

– Я же говорю, у нас отчетность, – продолжал повторять маленький человек. – А не соблюдение грозит строжайшим наказанием.

– Да что ты заладил, – все больше раздражаясь, произнес Карл. – Отчетность, наказание. Мне-то какое дело. Я разве должен отвечать за какое-то там наказание… – его голос все больше становился тише, как будто он о чем-то думал. – Что, правда, любое имя можешь дать? – неожиданно воскликнул мальчик.

– Нет, не совсем любое. У нас есть определенные списки.

– Так и знал, что и в этом есть подвох.

– Если это имя не абракадабра и числится по словарю имен, – успокоил его агент Бонз, – то можешь не беспокоиться. У нас с тобой есть три дня. А за три дня можно столько имен подобрать, что тебе и не снилось. Но так как нам нужно всего одно, то…

Мальчик стоял перед выбором. Это был самый настоящий подарок. Помимо скромного ужина из тринадцати бутербродов с ветчиной и сыром и не меньшего количества блинчиков с мясом, у него появилась возможность изменить имя. Выбрать из списка и вместе с именем получить новую жизнь. По крайней мере, агент говорил более чем убедительно.

– А что потом? – с интересом спросил мальчик. И гость не сразу ответил. Он как будто даже испугался этого вопроса. – Что потом? – переспросил Карл, на что агент поднял руку, что вероятно означало только одно – «Все будет в порядке».

Под утро они выбрались из гостиницы. На лестнице они встретили Лысого человека и бабулю, разговаривающих друг с другом. Наверняка, пожилая леди так и не дождалась свои суши, и мужчина все в том же костюме с застегнутыми до одной пуговицами нашел для нее подходящий вариант ручек. В виде суши или рыбы. Но, так или иначе, она была заинтересована в том, что он говорил.

– Мы что пешком пойдем? – спросил мальчик усталым голосом. Он не выспался, потому что три часа, что были даны на сон, он провел за изучением этого существа – с виду обычного человека, только работающего в какой-то неведомой лаборатории, занимающейся преобразованием имен. Он также спал, и ему не чуд был голод, так как, проснувшись, ему тоже хотелось есть, и сходить по-маленькому. Они поели оставшимися блинчиками и пирожками (оказалось, что у оранжевого был еще один запасной карман), запив все той же водой для клопов. И когда вышли из гостиницы, то мальчику, прежде всего, хотелось не менять свое имя, а выспаться, например, в вагоне экспресс-поезда, отправляющегося с ближайшей станции в город его мечты. Отправиться пешком через этот город не очень хотелось.

– Нет, – ответил агент Бонз важным голосом. – У нас есть с тобой свое средство передвижения.

– Но где же оно? – вывел его мальчик из заоблачной радости, потому что двор был пустой и только все те ночные собаки продолжали нюхать то, что нюхали ночью.

– Должны были появиться, – растерялся оранжевый «инопланет», хватаясь правой рукой за мочку левого уха. – У нас проблемы… мы не можем найти транспорт. Что вы говорите? – громко спросил он. – Где? За углом? Да, я помню, что наши приборы не должны быть на виду. За каким углом? Их тут четыре.